О свойствах человеческой памяти

Не помню, ничего не помню...
Сальвадор Дали. Скрытые лица

«Побудьте со мною еще немного, вы напоминаете мне одного человека, которого мне нужно поскорее забыть! Куда же вы?» – «Не хочу напоминать то, что необходимо забыть». Это из сказки Евгения Шварца. Самая парадоксальная из человеческих способностей – способность помнить, забывать, пытаться забыть, изо всех сил забывать и не помнить того, что забывать нельзя. Память – наш друг, враг, лекарь и убийца одновременно. Думаю, не совесть мучила Раскольникова, но память, которая с искусностью живописца, в красках рисовала ему ежесекундно, изощряясь в изображении деталей, его деяние. То, что живет (или умирает) в памяти, диктует нам не только видение действительности, но и многие поступки в будущем.

Прошлое – это то, что мы о нем помним, помним из детства, помним из юности, из всего увиденного и прожитого. Настоящее представляется весьма сомнительной категорией, поскольку это секунда – и вот она уже ушла в прошлое, обросла подробностями, ими наделила ее заботливая память. Ну а будущее, как ни старайся, выяснить нельзя. Значит, память – единственное, чем мы объективно обладаем. И единственное, с чем по-настоящему не можем справиться.

Кто из нас не пытался изгнать из своей памяти какого-то человека и все, что с ним связано, какой-то отдельный день, час или просто отрезок жизни... Но попробуй, начни что-нибудь изгонять, вырывать из памяти насильственно, и она нагло начнет диктовать тебе сновидения или вовсе не позволит спать. То есть чисто физические методы борьбы с памятью бессмысленны.

Ну да, вычеркнуть из записной книжки... А вот те злосчастные 11 цифр его телефона, которые въелись в костный мозг, когда твердила их, как заклинание, в момент самого страшного и безответного для тебя вопроса: «Звонить или не звонить?!» – все равно почему-то помнятся, даже когда вопрос отпал сам собой. Допустим, удалось (при помощи выработанных собственным методом тренингов) цифры из памяти удалить, две цифры вроде бы забыла, а без них звонить не будешь ни за что, потому что всегда на звонок ему у тебя была только одна попытка.

Но как быть с запахами? Знакомый парфюм в вагоне метро – и ты уже неизвестно почему вышла из вагона на две станции раньше и стоишь в центре зала, понимая всю абсурдность своего поступка. В голове шумит и стрекочет, это память готовит новый удар. А в следующем вагоне знакомо острижен затылок, в который ты уставилась, находясь целиком в своих мыслях, и отвлеклась только на это убийственное сходство (память ухмыльнулась и потерла ладошки). На улице толпы знакомых курток, походок, улыбок, и улица хохочет, заглушая все остальные звуки. Ясно одно: вырвать можно только несколько волос из собственной прически, или телефонный провод из розетки, или алоэ из горшка (который все равно не дождется полива) в тщетных попытках что-то вырвать из собственной памяти.

Из песен, сказок или еще откуда, но мы знаем, что любовь, к примеру, живет в сердце, страх квартирует на загривке, еще у него иногда бывают глаза велики, но это не имеет отношения к предмету размышлений. А где, в каком месте нашего организма базируется память? Она везде – в органах обоняния и осязания – стоит по прошествии энного времени купить фисташковое мороженое, с которого все началось, и ты уже улыбаешься, вспоминая, как зимой прогуливали институт и зачем-то ели мороженое на морозе, потом долго одновременно болели, и созванивались, и болтали целый день, и во время болезни смотрели одни и те же фильмы, и как весной тебе стало казаться, что этого не только не было, но и вообще быть не могло.

Или стоит услышать мелодию песни, которую вы вместе горланили, потешаясь над отсутствием смысла в тексте, по дороге на совместный отдых летом. Прошло уже столько времени, и жизнь, конечно, все давно расставила по своим местам. Прекрасно знаешь, что, встретив его на улице, скорее всего «не узнаешь», потому что невозможно признать, что собственная память тебе не поддается. В подчинении у тебя уже несколько десятков человек, но никто из них не догадывается, что каждый твой рабочий (и выходной) день – бессмысленная трата времени, направленная на уничтожение тех самых 11 цифр.

В противоположном случае, если вздумается память напрягать, лучше этого не делать. Все равно ничего не выйдет, как тогда на экзамене: точно помнила, что знала, но забыла, результат – двойка, и ты без стипендии (была пересдача). У памяти свои счеты с тобой, и если на экзамене двойка, то через какое-то время ты, может быть, вспомнишь, как распределяются токи, и сможешь спасти себя и соседей от тьмы, когда что-то крякнуло, щелкнуло и погасло в так называемом щитке. Но где же она, эта коварная спутница каждого из нас, какой все-таки орган нужно «расшевелить», чтобы научиться управлять?

Не знаю. Но когда разбирала старые фотографии, оставшиеся от прабабушки, обнаружила заботливо и, как казалось, надежно спрятанную фотографию молодого офицера еще царской армии, без имени и дарственной надписи. То есть совершенно непонятно, что прабабушке хотелось забыть. Или всегда помнить. Или он хотел, чтобы она помнила. Или чтобы никогда не забывала. Как бы там ни было, это память, ее память.

Фотография хранится теперь в семейном альбоме. Мы просто не умеем забывать?