Евгений Лесин
С огурчиком особенно хорошо.
Фото Сергея Приходько (НГ-фото)
Главнейшим из искусств сейчас для нас является кино. А лучшее кино, сами понимаете, – вино. Правда, при большевиках его и не пили особенно. Тогда пили водку. Потом, понятно, Горбачев своей борьбой за трезвость (в результате чего водка почти исчезла из продажи) приучил нас пить сначала коньяк, чуть позже сухие вина, наконец, портвейн. Ельцин подарил нам счастье зарубежного спирта «Рояль». Даже «ерш» стал другим: вместо пива и водки смешивать интеллигентные люди начали мочу (разливное постсоветское пиво) и спирт. Ничего, кое-кто выжил.
Вообще мы ведь не привыкли жить. Мы или выживаем, или боремся. Вся наша жизнь есть борьба. Битва за урожай и с зеленым змием. И если первая гражданская война – красных и белых – уже закончилась, то вторая, бесконечная, в самом разгаре. Война красного против белой.
Война вина и водки
Большевики одолели белобандитов, красное и белое (!) вино никак не победят водку. Белоглазую. Пьющий народ предпочитает, чтоб скорее валило с ног, чем вкусно было.
Вино, кстати, при советской власти редко было вкуснее водки. Доступное, конечно, вино. При советской власти вино пили не как напиток, не как сок или газировку, а как ту же водку. Пили исключительно для опьянения. И если покупали именно вино, а не водку, то или по причине присутствия «дам» (редко), или по причине отсутствия в ближайшем магазине водки (очень часто). Тогда вообще много чего отсутствовало в магазинах.
Не хочется вспоминать всех ужасов того времени, поэтому напомню скорее абсурд, нежели кошмар. Кто был главным антисоветчиком в СССР? Нет, не Сахаров, не Солженицын, не «хулиган» Владимир Буковский. Главным антисоветчиком в СССР был прогрессивный французский писатель Сименон. В одном из романов французский гуманист, практически лучший друг Советского Союза, описал молодую пару. Описал, как они бедствовали. Наконец, писал Сименон, они дошли до такой крайней степени нужды, что┘ ИМ ПРИШЛОСЬ ОБЕДАТЬ БЕЗ ВИНА. Даже сейчас, после двух путчей, после приватизации и дефолта, после Чечни и группы «Тату», читать подобное немного дико. Ну, не привыкли мы обедать с вином. Вот Герцен приходил домой от Огарева, а папенька его спрашивал. С чего вдруг от тебя, мол, вином пахнет? А будущий великий русский демократ отвечал: оттого, дескать, что у них суп с мадерой. Мы еще так не можем.
Но не наша, простых во всяком случае смертных, в том вина. Захотел, скажем, интеллигентный, мало пьющий человек за обедом чуть-чуть выпить. Если он в кафе или ресторане, то все нормально. Вино там, конечно, дороже пива или водки, но для того, кто там ОБЕДАЕТ, подобные мелочи не принципиальны. А человек победнее? Кушает дома? Купит бутылку пива или «чекушку» водки. И водку даже может не допивать – все равно не испортится. А как быть с вином? Вино, во-первых, испортится, а во-вторых, тара уж больно неудобная. 0,7. Слишком много. Нет, если выпивать, то одна бутылка вина – доза, как говорил Войнович, вполне естественная, даже, можно сказать, начальная. А если не выпивать? Тогда много. Так что если гражданин не алкаш, то все равно возьмет пива или водки. Увы? Увы, конечно. Потому что кто проиграл Первую мировую войну? Германцы. Кто проиграл вторую? Они же. Так и с Гражданской войной в России. Уж если мы тогда победили беляков, то и сейчас должны справиться. Иначе погибнем.
Водка, что и говорить, вкусный напиток. Сейчас появилось много водки не просто вкусной, а очень вкусной. Но все-таки «водочный человек» – при всей к нему любви (я, например, сам такой) – инфантильный деструктор и страдалец. «Водочный человек» – типично русский человек. Обломов. Незнайка. Леонид Брежнев.
Дервиш и пророк, шлимазл и неудачник
Я очень люблю «водочных людей», без нас нельзя, без нас мир рухнет. Но строят и запускают ракеты – «люди вина». Энергичные протестанты. Бодрые менеджеры. Умные меценаты. Кстати, хорошие товарищи. Именно «человек вина», и только он, может дать денег на водку своему приятелю-забулдыге, человеку «водочному». Тот деньги возьмет, возьмет пакет для спиртного (новенький, фирменный), пообещает вернуться через десять минут. Вернется, разумеется, через три дня, пропьет даже пакет и снова будет клянчить деньги. Мил нам такой человек? Мил и приятен до безумия. «Водочный человек», как маленькое лохматое домашнее животное: пользы никакой, а убить жалко. Потому что тоже божья тварь. И – главное – без нас, «водочных», очень скучно жить.
Хотя, разумеется, «водочный человек» любит гадить. Поэтому в стране, где их (нас то есть) слишком много, – трудно дышать. Так было в СССР. Все «винные люди» бежали на Запад. Сейчас понемногу возрождаются и здесь. Сейчас все больше «винных людей» в России. И слава богу. Значит, все у нас будет хорошо. Другое дело, что если убить всех волков – погибнут и зайцы. И наоборот. Так что пусть победит красное. Пусть! Пусть будет у нас, наконец, много «людей вина». Просто должны оставаться еще и «водочные». Не красота, страшная сила, мир спасет, а равновесие.
Пару слов в защиту пива. Сейчас самым модным, после ВИЧ, заболеванием (в России) считается пивной алкоголизм. И во всем винят, разумеется, рекламу. Согласен: реклама гадкая. Пиво «Клинское» я, например, не пью исключительно потому, что реклама его мне не нравится. Впрочем, оказавшись в самом Клину, поглядев на памятник Петру Чайковскому, что ж еще пить, как не «Клинское»?
Так вот о рекламе и пивном алкоголизме. Да, раньше его не было. Потому что пива не было. Водку было купить легче. А если не водку, то самогон, одеколон, лосьон – наш ответ французским эгалите, либерте, фратерните. Хотя любой школьник знает, что «Алиготе» много лучше, чем эгалите.
Если пиво и появлялось в продаже, то его брали или ящиками (бутылочное), или трехлитровыми банками и канистрами (разливное). А выпив, все равно покупали что-нибудь покрепче. Потому что после одной бутылки пива, выпитой с семьей или в одиночку, остановиться нетрудно. А после пяти-шести, выпитых в компании, – невозможно. Вот и губил всех подряд алкоголизм водочный, а не пивной. Те, у кого сейчас пивной алкоголизм, – они и при большевиках стали бы алкоголиками, только водочными. И умерли бы раньше.
Раньше ведь в парке по субботам (с семьей) гуляли лишь трезвенники да потенциальные убийцы жен. Маялись, томились, с завистью глядели на алкашей в соседних кустиках. И даже если б случилось чудо и добрый волшебник в голубом вертолете с красной полосой вдруг начал торговать пивом, то, во-первых, образовалась бы очередь и брать одну бутылку стало бы глупо, а во-вторых, жена нашего семьянина все равно не пустила бы. Она ведь тоже не дура и сама, если уж отстояла очередь, то покупала все тоннами, коробками и ящиками.
А теперь? Гуляют семьями, многие с пивом. На законных основаниях. И семья сохранена, и пьют гораздо меньше. А все реклама и доступность. Другое дело, что реклама пивная была нужна лет десять назад, когда не было «культуры одной бутылки». Теперь любая реклама любого алкоголя – безусловный вред. Так что пусть цветут все цветы. Пусть победят «винные люди». Но пусть они же и берегут «водочных».
