В борьбе полов побеждают мужчины

Родительские права и обязанности чаще всего оказываются под вопросом в результате семейных драм.
Фото Reuters

Когда два супруга долго и дружно живут вместе и вдруг оказывается, что она наставила ему рога с его лучшим другом ровно за девять месяцев до рождения их ребенка, ситуация в семье может накалиться до предела. Где он, этот предел, когда сохранять и склеивать больше ничего не хочется, а возникает одно желание – узнать истину, а потом – по ситуации – либо бросить все и начать новую жизнь, либо успокоиться и смириться с судьбой, либо убедиться в честности своей второй половины, хоть и изменившей, но не обманувшей с происхождением ребенка?

Или вот еще ситуация. Двое молодых людей после неосторожной ночи сталкиваются с проблемой: что делать с нежелательным последствием? Бывает, что она не желает распрощаться с неожиданным подарком судьбы и он покорно признает свою причастность к случившемуся. Рождается отпрыск, молодые люди женятся, а через три года оказывается, что дитя ну совсем не похоже на родителя и на кандидатуру счастливого папаши претендует непонятно откуда взявшийся соперник.

А может быть и так: в один прекрасный день на пороге ничего не подозревающего отца семейства появляется доселе не виданное шестнадцатилетнее создание и говорит: «Папа, вот и я». Пристыженный и припертый к стенке папа вспоминает, что как раз 16 лет назад он с однокурсницей Валей... Сентиментальные рыдания, объятия, ход событий восстанавливается почти с точностью, раскаявшийся папаша признает себя таковым, дитя обретает отца и счастье, а потом оказывается, что у Вали на этот случай жизни был другой кандидат. Все смешалось, путаница, гнев, стыд, сомнения.

Такие случаи, какими бы они ни были фантастическими и вроде бы не из нашей жизни, а из какого-нибудь неправдоподобного сериала, редко, но бывают.

В центре таких конфликтов, как правило, находятся дети. Именно их надо бы и защищать, не давая повода ни для инсинуаций, ни для махинаций.

В российском Семейном кодексе вы найдете статью 49, вроде как решающую вопрос: «В случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке между собой, и при отсутствии совместного заявления родителей или заявления отца ребенка... происхождение ребенка от конкретного лица устанавливается в судебном порядке по заявлению одного из родителей, опекуна и т.д.».

Как видим, установление отцовства предусмотрено в России только для родителей, не являющихся супругами. Но как быть с отцами, которые в законном браке узнают о своей непричастности к рождению собственного ребенка? Российское законодательство этот случай игнорирует.

Между тем современная генная технология позволяет в мгновение ока приобщить к материалам дела об отцовстве экспертное заключение. Сомневающийся неженатый отец может подать заявление в суд, в суде ему вроде как должны разрешить сделать экспертизу, а потом он уже имеет право подумать, есть у него шансы оспаривать отцовство или нет. А женатый?

Немецким юристам до недавнего времени нерешенность этого вопроса приносила немало неприятностей. Ведь раньше в Германии определение отцовства разрешалось женатым отцам только в случае, если последствием экспертизы было оспаривание отцовства. Просто прийти и установить, что ты не отец, а потом ретироваться было нельзя. Необходимо было впоследствии вести процесс по оспариванию своего права на ребенка.

Поэтому многие отцы предпочитали нелегальные тесты (без заявления в суд), чтобы не травмировать членов семьи и оставить за собой возможность жить с хотя и чужим по крови, но ставшим родным ребенком. Эффективность таких тестов говорит сама за себя: одна пятая всех сомневающихся папаш находила с их помощью подтверждение своим сомнениям.

Наконец после долгих дебатов Конституционный суд ФРГ запретил тайное проведение генетической экспертизы, а Минюст в ответ на это представил проект нового закона об установлении отцовства для состоящих в браке мужчин.

По новому закону подать заявление на установление отцовства сможет любой мужчина, даже не желая оспорить его в судебном порядке, но получая возможность сделать это в течение двух лет. Женатый мужчина сможет, если он не хочет потерять семью и желает оставить за собой права и обязанности отца – а таких в Германии большинство, – продолжать воспитывать чужого ребенка. И это касается как прав опекунства, так и материального содержания.

При этом генетические анализы и оспаривание отцовства недопустимы, если они могут подвергнуть опасности психическое или физическое состояние ребенка.

Впрочем, подозрительные папаши смогут добиться проведения теста по постановлению суда даже против воли матери ребенка, чтобы суметь доказать перед судом же свою непричастность к чужому отпрыску. Защитники прав отцов, объединившиеся в организацию «Отцовский мятеж», ликуют.

Однако совсем не вызывает у них одобрения новое предложение министра юстиции Бригитте Цюприес: ввести уголовную ответственность за тайно проводимые генетические тесты на определение отцовства. Получается, что «рогатые» папаши, по неведению воспитывавшие кукушкиных детей, должны будут идти под суд за тайное установление отцовства. А ведь причины для того, чтобы проводить анализы исподтишка, всегда найдутся: нежелание нарушать мир в семье, забота о благе ребенка...

Пока это предложение лишь обсуждается, и на данном этапе гендерной борьбы вопреки стойким феминистским традициям послевоенной Германии победили мужчины. Оно и правильно. Феминизм феминизмом, а права мужчин тоже надо защищать. Так решили немецкие юристы под гром аплодисментов сильного пола.

Берлин