После перемены

Наша память и надежда. Прошлое и будущее. Просто мы. Это – наша речь.
Сергей Элоян. Несущие лодку. Опубл.: «Современное искусство России». Сканрус, 2006

Гармоничное развитие личности всегда и обязательно включает в себя этнокультурный компонент. Ситуация же мультикультурного общества, сложившаяся в Латвии, требует от урока литературы в русской школе сочетания этого компонента с развитием общечеловеческой нравственности ученика и свободным духовным поиском отдельной личности. Ведь, по словам Льва Гумилева, «этнос – это специфическая конструкция человеческого коллектива, не идентичная ни расе, ни обществу, в историческом процессе сопрягающаяся с социальными закономерностями в многообразных вариантах, зависящих от многих посторонних причин».

Урок может остаться посторонней причиной. А может и не посторонней.

Диалог слышащих

Моя задача на уроках литературы, в первую очередь, - установить цепь передачи традиционных культурно значимых установок между поколениями, включить ученика в орбиту культурной памяти этноса. Поэтому одной из первых и важнейших тем на уроках становится устное народное творчество. В младших классах обращение к различным формам фольклора (сказки, былины, народные песни, обряды) не только знакомит учеников с русскими народными традициями (которые вне России приобретают привкус экзотики), но и помогает наблюдать за становлением основных архетипов русской культуры: Родина, земля, защитник (например, в былинах), дом, семья, правда, совесть (сказки, пословицы, загадки).

На уроках литературы в Латвии особенно важно не забывать, что ни одна этнокультура не существует изолированно, а всегда в диалоге с другими. Подобная установка придает особенный смысл, например, работе с поэмой «Мцыри»: основу текста составляет иная этнокультура, тем не менее акценты, расставленные автором с позиции своей культуры, дают возможность поговорить об общих и различных идеях этих двух культур, столь разных.

Сохранительная идея

Особый смысл, разумеется, приобретает задача «сохранения русской речи». В частности, на уроках русского языка. Это уже не работа, не долг даже. Это судьба. Это наше прошлое и будущее. Наша память и наша надежда. Способ спасти себя от небытия. Это просто мы.

Велик соблазн не хранить речь, а охранять. Превратиться, по выражению Даля, в «противников перемен»? Это как же, в школе - и без перемен? Нет, дети такого не допустят.

– Придумайте предложение с деепричастным оборотом.

– Геймер уснул, играя в новую компьютерную игру.

– Алеша, нет такого слова в русском языке.

Алеша насупился:

– Есть!

И я точно знаю, что слова такого нет, а геймер есть. Вот он сидит за предпоследней партой. И я предлагаю геймеру в следующий раз почитать книгу, может, тогда и не уснет. Ребята смеются. Отлично, значит, пока такого слова в русском языке нет.

Чтобы сохранить хрупкое равновесие, я выбираю позицию собеседника. С этой позиции сложно заставить учеников сделать что-то, зато можно посоветовать. Кто-то прислушается, а кто-то – нет. Ну что ж... Или я не заслужила доверия этого человека, и тогда шаткая конструкция моих педагогических теорий рассыплется подо мной. Или ученик просто увидел в окно смешную лохматую собаку, и тут уж не до орфографических правил. Тогда немедленно прибегаю к помощи этой собаки. Пусть послужит делу морфологии!

«У собаки, бегущей по улице, очень смешной хвостик кольцом». Где в предложении причастный оборот и определяемое слово?». Хорошо, когда ситуация превращается в материал урока. Тогда и создается ощущение, что момент жизни может быть озвучен, а любая фраза – оживлена.

В каждой теме урока русского можно увидеть жизнь языка, в каждом уроке – живое общение, в каждом ученике – целый мир. Ведь это 40 минут о родном языке, на родном языке, с родным языком.

Главное, что мы в сложившейся ситуации можем, – это не переставать стремиться к диалогу. Ежедневно мы вместе со школьниками учимся вести диалог с другим человеком, другой культурой, со своей историей и с самим собой. Решив эту задачу, пространство диалога можно расширять. Умение слышать другого – это то, чего, кажется, не только нам в Латвии не хватает.