Москва летняя

Москва такая разная...
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

В любом факте чаще всего есть и положительное, и отрицательное. Например, в факте наличия в гараже большого количества машин положительным является их разнообразие и возможность демонстрационного пижонства. Отрицательным же является унылая необходимость «выгуливать» машины хоть раз в неделю, чтобы не разрядились аккумуляторы. И в дождь, и в снег. Как собак.

Просто снять клеммы нельзя, поскольку «летит» вся электроника, и надо после все равно ехать в сервис на компьютерную настройку. Но мы с женой нашли выход. Мы стали не просто прогуливать машины, мы стали совершать концептуальные поездки в выходные дни по районам Москвы, которые либо не попадают в зону нашего жизненного внимания, либо из-за будничного трафика являются недоступными.

Я люблю эти поездки по воскресной Москве. Она такая разная. Моя машина мне кажется иногда машиной времени. Везет меня в мое студенческое прошлое, в 70-е, в нерасторопный воскресный ритм жизни московских дворов в районе Абельмановской. Мне нравятся мужички, беззлобно соображающие на троих, их жены, бдительно контролирующие супружеские интенции, молодежь – менее определенная в своих альтернативах и потому более шумная. Все привычно, по-домашнему и как всегда. Москва очень зеленая и, должен отметить, преимущественно чистая.

Как для многих людей моего поколения, фильм Алексея Германа «Мой друг Иван Лапшин» является для меня образцом бережного отношения к символам и приметам времени. И, путешествуя по Москве, мы ищем и часто находим уголки, готовые для съемок «Ивана Лапшина-2» прямо сразу. И в Астрахань ехать не надо. Поражены довоенным видом построек, улиц, цветом заборов, фонарных столбов, бурьяном вдоль железнодорожных путей, трамвайных рельсов. Такой уголок обнаружился в районе Преображенки, там, где Яузская набережная неожиданно сходит на нет вместе с рекой и ты уходишь направо, в лапшинский мир Германа.

Раньше никогда по Софийской набережной мы не ездили дальше резиденции английского посла и клуба «First», а тут покатили вдоль воды и через четверть часа оказались в неожиданном месте под названием Нагатинский затон. Были поражены качеством ландшафта и людей, вписанных в него. Мы и не подозревали, какое количество москвичей живет в «домах на набережной», с видом на реку, пароходики и баржи. Как-то само собой сложилось в сознании, что с видом на Москву-реку жилье находится в центре, представлено сталинскими многоэтажками, а набережные зовутся Тараса Шевченко, Фрунзенская, Смоленская, Ростовская┘

А тут мы увидели многоэтажные кварталы с великолепными газонами и ухоженным покрытием набережных тротуаров, заполненных счастливыми скейтбордистами и роллерами. А какие собаки прогуливаются! Или прогуливают своих хозяев, которые сложность своего внутреннего мира являют через сложность названия пород своих любимцев. В моем мире это место занято авто.

Набережная внезапно прервалась и уткнулась в заправку, но, объехав справа препятствие заодно с чем-то, на воротах чего было огромными буквами написано «Moscow Shipyard», мы оказались на еще более впечатляющем продолжении Нагатинской набережной. Сложные ландшафтные работы разбили пространство на гармоничное сочетание дорожек, скамеек, беседок, газонов, детских площадок с качелями и островками для парковки.

Молодые семьи с детьми. Взрослые общаются по-соседски, дети играют. Вдоль парапета рыбаки стоят с удочками. В воде, как в «графском пруду», цветут белые лилии и желтые кувшинки. Я ощутил возраст. Было бы мне лет двадцать – прыгнул бы в эту замуть за цветами для любимой. Жена поцеловала меня в плечо и сказала, что верит. А прыгать не надо, а то разыграется радикулит┘

Поговорили с папашами. Им нравится район – близко от центра, заводов нет, река. Цена жилья – в районе 3,5 тысячи долларов за метр. Но никто съезжать не собирается. Удобно.

Противоположный берег реки застроен плотно, но с щедрым запасом земли перед набережной. Мы спросили, что это за район, и узнали – Печатники. Они выглядели еще аппетитнее, как это часто бывает на расстоянии.

Попали мы туда через Южнопортовую тесноту автомобильного рынка и залитые по колено из-за засоренности дренажа улицы. Понравившаяся нам набережная расположена на улице Гурьянова. Вблизи дома 35-летней давности выглядели изношенными, газоны – неухоженными, народ жарил шашлыки прямо у берега, разместившись на принесенных с собой пластмассовых стульях. Расположенное рядом кафе с мангалом было открыто, но посетителей не было. Поговорили с девчонками, сидевшими на жердочке-ограждении, почему не едят шашлык из кафе. Они в один голос прыснули: «Из собак делают! Пусть едят сами». Жить им тут нравится, есть новый фитнес-центр, кинотеатр, клуб. Самая накрашенная из девчонок была менее восторженная и сообщила, что район и дома старые, строились для рабочих АЗЛК, неудобные и стоят недорого, тысячи полторы за метр, не больше.

Москва полупуста. Все в отпусках: на дачах или югах. А в Москве все работает в обычном режиме. И можно без толчеи просматривать книги в тесных букинистических отделах, попасть без ажиотажа на концерт В.Бутусова или А.Васильева в ночной клуб и поужинать в любом ресторане без предварительного заказа. По настроению, по пути, по внезапно возникшему желанию окрошки или плова. И чаще всего столик предлагают на веранде, где свежее и для глаз любопытнее. Официанты не загнаны, оттого любезны и стараются понравиться. Дают милые советы по меню, заговорщицки, но в рамках корпоративной этики все же отговаривают от одних блюд, склоняя к другим.

Настало время загонять машину с прогулки назад, в гараж, до следующего воскресенья. Поездка заканчивается, как сказка в детстве перед сном, на самом интересном месте. Но тем желаннее будет ее продолжение. Мне нравится Москва поздним летом┘