Павел Круг. Полеты в космос – вещь для современного мира привычная и довольно хорошо изученная. С особой тщательностью в психологии рассматривается так называемый «человеческий фактор». Кажется, только один аспект остается неучтенным – религиозность.
В самом деле, в цивилизованном обществе никто не может запретить человеку, в том числе и космонавту, иметь религиозные убеждения. Странно было бы ожидать, что по мере освоения космоса религиозный «сегмент» человеческого сознания отомрет сам по себе. Но убеждения – это одно, а как быть с предписаниями исповедуемой религии? Например, в официальном издании Совета муфтиев России «Ислам минбаре» (№ 5, май 2006) этой проблеме была посвящена достаточно серьезная заметка. Например, как определить местонахождение Мекки для совершения намаза на космическом корабле? Как совершить ритуальное омовение в условиях невесомости? Для решения первой проблемы, сообщает мусульманская газета «Ислам минбаре», малайзийские ученые разработали «компьютерную программу, пользуясь которой космонавт сможет в точности определять время для пятикратных молитв и поворачиваться аккурат на Восток». Кстати, первый малайзийский космонавт должен отправиться в космос уже в октябре 2007 года.
Определенные проблемы в космосе могут возникнуть и у представителей других религий. В иудаизме одним из важнейших предписаний является запрет на активную деятельность в субботний день. Означает ли это, что каждую субботу космонавт-иудей становится бесполезным для работы экипажа космического корабля? Впрочем, для определенных профессий делаются известные послабления, а космонавт – профессия редкая.
Другая проблема. Не так давно в прессе обсуждалась возможность отмены строжайшего запрета на употребление спиртного на Международной космической станции (МКС). Речь шла о символическом «бокале» шампанского на Новый год... Экспедиции на МКС могут продолжаться довольно долго, как же быть с духовными потребностями космонавтов-христиан? Ведь евхаристия – причащение хлебом и вином – одно из главных таинств, которое признают все традиционные христианские конфессии.
О совершении церковных таинств на космическом корабле на сегодняшний день речь, конечно, не идет. Но на космодроме Байконур освящение ракет перед стартом стало уже традицией. Эту деятельность взял на себя настоятель байконурского храма св. Георгия Победоносца протоиерей Сергий Бычков. С 1998 года по предложению космонавта Василия Циблиева каждый член экипажа получает благословение на полет в космос, более того – участники экспедиций берут с собой на МКС иконы. К настоящему времени на околоземной орбите уже побывали три образа – Валаамской Божией Матери, Казанской Божией Матери и Архистратига Божьего Михаила. И, судя по всему, это только начало.
Каждый год 12 апреля в России отмечается День космонавтики. 2006 год не стал исключением, но преподнес свои сюрпризы. Задним числом оказалось, в частности, что первый космонавт, Юрий Гагарин, был православным христианином! О его религиозных убеждениях Интерфаксу рассказал друг космонавта, полковник Валентин Петров. В частности, он раскрыл подробности совместной с Гагариным поездки в Троице-Сергиеву лавру в 1964 году, где первый космонавт всерьез задумался над словами молитвы «Отче наш, сущий на небесах». По словам Петрова, после стопки водки с наместником лавры Гагарину показали макет Храма Христа Спасителя, после чего он сказал: «Какую красоту разрушили!». Валентин Петров категорически опроверг широко распространенный миф о том, что Гагарин после своего полета заявил: «В космос летал, а Бога не видел». Эту фразу, утверждает Петров, «совершенно точно» произнес Никита Хрущев – атеист, никогда не бывавший в космосе.
Кроме вывода, что идеологизированное сознание способно на крутые развороты, интервью с полковником Петровым может подвести и к другой мысли. Что делать, если космонавт по вполне определенным причинам испытывает страх перед полетом в космос? Может быть, вера поможет ему избавиться от подобных страхов? Однако существует и оборотная сторона веры – суеверие. Современный человек, в том числе и космонавт, подобно матросам Бартоломеу Диаша и Христофора Колумба, охотно придает магический смысл различным талисманам и «оберегам».
Сакральным объектом может стать и сам космос как объект исследования. Достаточно вспомнить Солярис из романа Станислава Лема – разумный океан чем не Бог? Если взять советскую фантастику, то в ней сама профессия космонавта получает сакрализованный статус. Космонавт, а не священник имеет эксклюзивный «доступ к небу». Ну а если священник и космонавт будут объединены в одном лице? Совмещались же в морских плаваниях профессии священника и врача...
Кстати, космическая философия, или космизм, – одно из интереснейших направлений русской философии XIX–XX веков. Труды его основоположника Николая Федорова оказали огромное влияние на концепции первого теоретика современной космонавтики Константина Циолковского. Главный тезис Федорова заключался в необходимости преодоления двух базовых ограниченностей человека – во времени и в пространстве. Первая проблема, по мысли Федорова, снимается завоеванием бессмертия и воскрешением умерших поколений человечества, а вторая – возможностью «бесконечного перемещения» в космосе. Эти идеи, воплощение которых было нереальным еще в начале XX века, сейчас в свете достижений генетики и космонавтики не кажутся столь уж утопичными. Проблема в том, что и сам космизм можно рассматривать как своего рода «религию»...
В прямо противоположном идеям Федорова ключе рассматривает космические полеты «христианский фантаст» Клайв Степлз Льюис. Широко известный как автор сказок о Нарнии английский писатель в своей «Космической трилогии» недвусмысленно указывает: космическое колонизаторство и слепая вера в технический прогресс – от лукавого! В романе Льюиса «Переландра» сам князь мира сего использует тело космического путешественника для того, чтобы пробраться на другую планету. А там – повторить опыт библейского искушения Евы уже в новом раю, с другими действующими лицами...
Но это уже фантастика!
