Катя Метелица
Вопреки всем доводам здравого смысла, с запасом на полках – оно как-то спокойнее.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)
Дефицитом сахара и спичек никто не пугал, но тут включилась ассоциативная память предков. Скупали бы и керосин, но только его днем с огнем не найдешь – тут дефицит настоящий. Да и что с ним делать, с керосином? Моя свекровь Антонина Васильевна, впрочем, считает, что керосин – лучшее лекарство от ангины. У нее осталась бог знает с каких времен неполная бутылка – бережет как зеницу ока. Однажды собственноручно смазала мне горло: намотала на карандаш бинтик, окунула в керосин, прикрикнула, чтобы я не шевелилась и не закрывала рот, и смазала. Адское ощущение, доложу я вам. Но горло действительно тут же прошло – просто от ужаса, я думаю.
Новости о соляном кризисе Антонине Васильевне кажутся чрезвычайно интересными, она их специально отслеживает. Но они ее нисколько не пугают. Во-первых, она по образованию экономист-хозяйственник, на пенсию ушла с должности завсектором и понимает, что настоящему дефициту соли у нас взяться просто неоткуда. А во-вторых, у нее в разных секретных шкафчиках на даче припасено столько пачек соли, что хватило бы на длительную осаду небольшой крепости. А может, и большой – если расходовать экономно, не позволять себе безумного расточительства вроде запекания рыбы в соли или курицы на соли. Стратегический запас круп – ячневой, овсяной и пшенки – тоже впечатляет, а вот риса и гречки поменьше, потому что рис и гречку она варит себе и семье, а из ячневой, пшенки и геркулеса – еду для собаки. Огромные кастрюли, тазики жратвы, как для поросенка, – животное явно переедает, но ничего, вид имеет довольный. Можно было бы, конечно, перевести пса на готовый собачий корм, но вся эта суета (закупить на рынке крупу, мясо и отдельно кости; рассовать запасы по шкафам и холодильникам; долго варить, разогревать, остужать и, не побоюсь этого слова, подавать собаке обед), все это создает для нее какой-то очень важный жизненный уют. Вроде бы как тень давней счастливой, деятельной жизни – с мамой и папой, с младшими сестрами в своем доме на окраине Серпухова, где было все: и корова, и конь, на котором можно было скакать без седла, и куры, и свинки, и полные грядки клубники, и яблоневый сад, и вишни, веселые соседи за забором (не то что эти – писатели и новые русские), и гречневую «черную» крупу папочка покупал целыми мешками, а лук – косами, и картошку со свеклой в конце лета засыпали в погреба, капусту солили бочками, огурцы – бочонками, а молоко бабушка долго томила в печке, снимала розовые пенки, и даже табак папа выращивал в своем саду, курил самосад. А крупу мешками покупал – это потому, что оптом дешевле, и вообще – запас карман не тянет.
Сейчас некоторые публицисты почти что злорадствуют: вот, говорят, чуть что – и народ опять готов паниковать, давиться в очередях. И делают пессимистические выводы об иллюзорности нашей, так сказать, экономической и политической стабильности. Тут я и согласна и не согласна: американцы, когда у них возникают проблемы с электричеством (несколько раз такое было), тоже с выпученными глазами и растопыренными локтями сметают с полок консервы и макароны. Это, видно, в природе человека: второй основной инстинкт. Копить! Запасать! Инвестировать! Позаботиться впрок! Что только не приобретается «на потом»: умные книги и серебряные ложки, картины знакомых художников – вдруг они прославятся, земля и недвижимость, паспорт какой-нибудь благополучной страны, образование детям. Тридцатилетние красавицы каждый сезон прикупают по костюмчику Chanel – «на старость». Пластические операции резко помолодели: разве не разумно «вложить в себя» четкий овал лица, сделать липосакцию на животе и на бедрах – не когда это станет очевидно необходимо, а пока есть деньги и организм еще в состоянии выдержать наркоз, нож и прочие стрессы┘ Эта тенденция тоже идет из богатой Америки. А у нас многие до сих пор с содроганием вспоминают тонны закупленного впрок стирального порошка – когда прошел слух, что порошка скоро не будет. Я даже помню, как тогдашний премьер Рыжков едва не плача умолял граждан бросить скупать всю эту бытовую химию: «Никуда порошок не денется!», и ведь прав был. Куда ему деваться, порошку?
Сейчас, когда по телевизору всплывает сюжет из очередного российского города, где испуганные граждане скупают пачки стремительно дорожающей соли, многим (подумав о своем?) становится как-то неловко. Вот и Антонина Васильевна вдруг расщедрилась и без всяких просьб отлила для меня в склянку немного керосина. «Ты, Катенька, аккуратно расходуй. Сейчас его нигде, ни за какие деньги не достанешь», – поделилась самым драгоценным. Ну, конечно, буду аккуратно. Если честно, я постараюсь вообще его не тратить. Засунула дома на самую дальнюю полку – пусть хранится. На самый крайний, как говорится, случай. На самый крайняк.
