Вера Цветкова
Не каждому повезет устроиться на кошачью должность к хорошим людям.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Дело было летом. Сидели мы с приятелем на зеленом бережку канала в самом центре города Стокгольма, прямо напротив королевского дворца. И лениво обсуждали, полетать ли на вертолете над этим самым центром или все же жалко крон на воздушную экскурсию.
Оглянулись на звук – мимо неторопливо шествовало некто кошачье, в затейливом ошейнике с колокольчиком. «Кис-кис-кис!» – позвала я. Кошатина, медовым цветом и плотностью меха смахивающая на собаку чау-чау и весом с виду эдак килограммов десяти, приостановилась. Посмотрела на нас. И неспешно, не меняя ритма, подошла. Подставила сперва мне, потом приятелю спину. По которой каждому было позволено провести ладонью ровно по одному разу. После чего зверь развернулся и, удалившись на исходную позицию, потопал дальше своей дорогой. «Ишь ты! – восхитились мы. – Какое чувство собственного достоинства!» – «А какая воспитанность – не смогла пройти мимо, раз ее позвали!» – «Надо же, такая красотка, и не боится чужих┘» – «А чего ей здесь бояться – что погладят три раза, а не один?..»
Да уж, нашей мохнатой знакомице повезло. Ей не отрубят хвост отморозки, ее не съедят бомжи, на нее не натравят бойцовую собаку братки, ее не отловят живодеры. Швеция, понимаешь. Социалистическое королевство. А у нас – демократическая Россия. (На самом-то деле – конечно, охлократическая.)
Отстрел бездомных собак – самое настоящее убийство. «А расплодились, сбиваются в стаи, пугают граждан», и т.д. Такое впечатление, что они к нам из лесу пришли, с гор спустились! Ничего же подобного – собаки и кошки домашние животные, это знает всякий, открывавший в школе учебник зоологии, следовательно, они нуждаются в опеке со стороны человека. Не они виноваты в своей бездомности – это наш добрый народ и в розницу («обнаружилась аллергия»), и широким потоком (после дачного сезона) выбрасывает на улицу своих питомцев. Где, к неудовольствию того же самого народа, бывшие питомцы плодятся и размножаются. И еще – смотрят нам в глаза.
Власти якобы нашли выход – стерилизовать бедолаг. Относительно простая операция для мужских особей, для женских она – то же убийство, только пролонгированное. Представьте: исхудалое, больное животное хватают силой, на фоне стресса – общий наркоз, внутриполостная операция┘ В домашних-то условиях не всегда «девочек» удается выходить – дней десять надо смазывать швы антисептиком, держать животное в корсете, следить, чтобы не спрыгивало даже со стула. Антибиотики давать. Наверняка полагается какой-то малый реабилитационный период и небогатый харч. Последний, конечно же, разворовывается, а рук не хватает и в людских больницах┘
Мы, как всегда, боремся со следствием, а не с причиной. Нет бы как в Европе: решил завести животное – в муниципалитет, со справками о доходах и жилплощади: позволяют ли. А также о собственном психическом здоровье. Получишь разрешение – будешь платить налог соответственно породе и размерам любимца. А также изредка принимать гостей из общества охраны животных, проверяющих, хорошо ли живется твоему подопечному.
Увы, до подобной роскоши нам – как до неба.
Что всегда меня поражает – человек, обожающий свою собаку (кошку), всячески заботящийся о ней, совершенно спокойно проходит мимо бездомного голодного животного. Я все думаю: как это может быть, чтобы один и тот же индивид со своим зверем был добрым и заботливым, а с чужим, ничьим (следовательно, сиротой) – холодным и равнодушным?
Насколько же они на нас похожи. Грудные дети – человечьи, кошачьи, собачьи, да хоть обезьяньи – одинаково очаровательны и одинаково беспомощны. Да и по судьбе у животных – все как у людей. Одному посчастливилось родиться клубной элитой, ему полагаются дорогие качественные корма, ветеринар на дом; ему чистят зубки специальной пастой и надевают комбинезончик в плохую погоду. Другому и в лютые холода приходится выживать на улице и рыться в мерзлой помойке, при этом ухо держа востро – мало ли какому уроду захочется попрактиковаться в стрельбе из помпового ружья или организовать живой факел на потеху друганам.
Бывая в зоомагазине на Арбате, где продаются породистые котята – персы, британцы, невская маскарадная, русская голубая и проч., я каждый раз восхищаюсь этими очаровательными существами. Но, глядя на ценники – 15 тысяч, 18 тысяч, 22 тысячи, – каждый раз и удивляюсь: люди готовы платить такие деньги, когда полно бесплатных мурок, нуждающихся в том, чтобы их приютили. Казалось бы, подбери, обогрей – и она тебе будет преданным другом по гроб жизни.
Ан, не то ценится нынче – нынче ценится животное-украшение, животное – атрибут престижа┘ «Вовочка, отойди от киски, она лишайная» (вариант – «глистатая»). Ни разу не слышала: «Давай возьмем киску к себе и полечим ее». Почему-то заботливой мамаше невдомек, что через десятилетия Вовочка, которому она не привила сострадания, скажет себе: «Не подходи к матери, она больная, она старая, с ней – возни┘» Хоть бы Чехова, что ли, почитали: «В воспитании и в жизни детей домашние животные играют едва заметную, но, несомненно, благотворную роль. Кто из нас не помнит сильных, но великодушных псов, дармоедок – болонок, птиц, умиравших в неволе, тупоумных, но надменных индюков, кротких старух-кошек, прощавших нам, когда мы ради забавы наступали им на хвосты и причиняли им мучительную боль? Мне даже иногда кажется, что терпение, верность, всепрощение и искренность, какие присущи нашим домашним тварям, действуют на ум ребенка гораздо сильнее и положительнее, чем длинные нотации┘» (рассказ «Событие»).
Кстати, о литературе. Которая и не литература по большому счету, хотя и выходит миллионными тиражами. Я – о терапевтических (определение Василия Аксенова) книжках Донцовой. Ее иронические детективы обладают положительной энергетикой – они дают надежду и очень гуманны. Каждый из них наполнен любовью к ее реальным домашним животным, которых Донцова не устает живописать. Детективные коллизии скоро по прочтении забываются, прочее – остается. Не вспомню даже названия того детектива (тем более интриги), в котором героиня, занимаясь очередным расследованием, ошибается квартирой и попадает к одинокому старику, делящему тарелку каши на троих – себя, собаку и кота. Не так давно разбогатевшая, героиня отмечает прозрачность этой троицы и┘ забирает их к себе, в свой большой дом, в свое многочисленное семейство.
Конечно, «сон золотой», но как греет душу┘
Дарья Гармоненко