Пункт назначения – Рублевка

Загородные поселки вдоль Рублевского шоссе скорее похожи на городские кварталы.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

В последнее время тайный мир обитателей Рублево-Успенского шоссе, ласково именуемого в народе Рублевкой, подвергся безжалостному вскрытию грубым консервным ножом. То Лобков со своей «Растительной жизнью» приедет и на всю страну заповедные места покажет, то Робски очередную книжку отпиарит. И вскрытие это происходит совершенно не потому, что все тайное когда-то становится явным. А просто неудержимо наступает мегаполис.

Приехав в Жуковку, вы не поверите, что это деревня. Здесь такое количество магазинов, казино и ресторанов на одной площади, что и какой-нибудь Китай-город уже кажется не таким центровым. Правда, витает в воздухе какое-то особое буржуазное очарование. Такое же, как в Поселке Художников, что на Соколе. Просто загород в центре города. На Рублевке люди не бросают окурки мимо урны и уступают дорогу пешеходам. Это место было бы раем, если бы не было таким разрекламированным. Может, местные жители окурки и не бросают, но бычки эти все равно везде валяются. Потому что их швыряют не приученные к порядку московские гости, а еще многочисленные приезжие, которых здесь пруд пруди. Конечно, работа для них здесь завсегда найдется. Летом – газоны стричь, зимой – снег убирать. Плюс нескончаемые стройки. Вот они и продолжают заселять рублевские просторы. Количество гастарбайтеров из ближнего зарубежья поражает. Пусть на Рублевке пока нет своего Чайна-тауна, зато есть свой Молдова-сити и Таджиколэнд. Правда, ведут они себя довольно скромно, потому что побаиваются местных. Если что, так и из страны вылететь недолго. Большинство же еще и нелегально здесь трудятся. Но вот мусорят они исключительно по-своему. Так уж привыкли. Где живем, там и┘

А еще вдруг все поняли, что на Рублевке, оказывается, не такие уж запредельные цены. Или денег просто уже накопилось. Труба работает, деньги капают, вот и все. И не помогают больше ни высокие заборы, ни обозначение на картах – мол, извините, правительственная трасса. Все хотят жить поближе к президенту. Правда, позже понимают, что не так уж это и удобно. Спать вот спокойно можно, а ездить нормально не получается. Бич Рублевки – перекрытие движения. Местные, впрочем, уже выучили график перемещения высоких особ, но иногда ведь случаются и незапланированные выезды. Но это все ерунда по сравнению с исполнением заветной мечты – покупкой дома на Рублевке. Но почему люди так сюда стремятся? Потому что запретный плод сладок? Или просто недвижимость на Рублевке является определенным мерилом того, что жизнь таки удалась? Ура! Значит, можно и мордой в салат.

Причем многие ведь искренне на Рублевку не собираются. Вначале. Думают, где-нибудь в сторонке, подешевле, поскромнее, а потом заезжают в гости к друзьям, и вот оно. Попадос! Красивые дома, красивые машины, красивые люди. Практически полное отсутствие преступности. По крайней мере по сравнению с Москвой. Твой ребенок растет в атмосфере таких же сытых и добрых людей. Добрых потому, что уже не надо в жизни никому ничего доказывать. Рублевка – это возможность быть слоном, а не моськой. Больше не нужно лаять и распаляться, можно просто красноречиво посмотреть. Так вот вроде незаметно, а потом, глядишь, а твой сын – лучший друг сына нового президента, например. Наверное, это удобно.

Если опустить историю заселения рублевских просторов до середины девяностых и забыть, что половина живущих здесь бизнесменов выросла из «быков в спортивных костюмах», то первыми на Рублевку ломанулись сибиряки. Те самые, из анекдотов Задорнова, которые галстуки погонными метрами скупают. Вот сидит такая краля вся в бриллиантах в ресторане и спрашивает у официанта, что такое карпаччо. Так вот я этим карпаччо, пардон, чуть не подавилась. Но это даже не снобизм. Про снобизм я уже высказывалась. Это было скорее удивление и немножко огорчение. Ну да ладно. Потом на Рублевку стала подтягиваться наша «тюльпанная братия». Это та, которая на базаре доторговалась до такой степени, что уже и на дом на Рублевке хватило. И пошла-поехала здесь плодиться еще одна диаспора. Очень они любят всей своей многочисленной семьей захаживать в общественные места. В общем, дышать становится сложнее, даже легендарные рублевские сосны уже не спасают положения.

И начался массовый исход с этого привилегированного направления. Но уезжают люди тоже по разным причинам. Кто-то землю хапнул, дом построил, а тут бах – деньги кончились. А дом и землю еще и содержать надо, не говоря уже о налогах. Потом местные дедушки-бабушки, задушенные высокими заборами вокруг их огромных участков, стали тосковать по былым просторам и тоже засобирались. А как же иначе? Дорога ныне картошечка с рублевской земли. Невыгодно и нерентабельно. Тем более что и риелторы уже достали своими предложениями о покупке и обещаниями безбедной старости. Вот и вторая группа уезжающих наклюнулась. Помашем платочком, всплакнем и нацелим свои хищные жвала на их земельку. Но уезжают не только бедные и обанкротившиеся. Многие стали всерьез поглядывать на соседнюю и вполне себе перспективную Новую Ригу. Там и дорожка пошире, и дома подешевле, а сосны вроде те же самые. И Калужкой тоже уже не гнушаются – как-никак сам премьер там обитает. Вот только количество уезжающих никак не пропорционально количеству наседающих. Впрочем, земля же не резиновая, и когда-то все это должно кончиться. Или просто лес окончательно вырубят. Но тогда уж точно все отсюда убегут. Поля есть везде, а вот сосны┘ Скорее уж в конце концов эту трассу снова закроют. И будет это опять маленький уютный уголок для своих. Москва будет продолжать расти и развиваться вокруг Рублевки, но внутрь этого заповедного острова московской элиты она не ворвется никогда. Так и будет это направление Марианской впадиной на карте Москвы. Вокруг уже вовсю будут раздавать московскую прописку и московский телефон, а Рублевка так и останется загородной мечтой тех, кто здесь никогда не бывал и вряд ли когда-нибудь будет. Но парадокс весь в том, что для тех, кому посчастливилось здесь остаться, это место уже не является таким пафосным. Ко всему привыкаешь, и пафос тоже приедается. Просто вдруг понимаешь, что перестал кидать окурки мимо урны и стал уступать дорогу пешеходам.