Катя Метелица
В магазинах продается пища, в киосках – вкусняшка, бестселлеры.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
Я очень хорошо помню, когда появились эти палатки – вместе с перестройкой. Они тогда назывались «коммерческими» и являли собой фасад какой-то новой – яркой, тревожной и богатой, нездешней жизни. Не до такой, конечно, степени богатой и нездешней, какая являлась в валютных магазинах, но все же, все же. Большая часть товаров шла тогда из Польши, кое-что из Вьетнама.
Коммерческий джентльменский набор: сникерс, тампакс, памперс, дюрекс. Как будто специально в рифму и в ритм. Тампакс очень долго продавался исключительно размера «супер»; живо представляю себе ход мыслей коммерсантов: если они в одну цену, глупо брать «мини». Еще был спирт «Ройяль» – не помню точно, как писалось название. Подозреваю, кстати, что по-разному: спирт, как позже выяснилось, спирт был паленый. Эстеты и гурманы тех трогательных времен настаивали «Ройяль» на ананасных корочках.
Еще было вот что: ликеры. Ассортимент ликеров реально поражал разнообразием – форм, названий, расцветок. Королем ликеров был миндальный «Амаретто». Далее шли сливочно-яичные «Адвокаты» и фруктовые вариации, даже тогда казавшиеся подозрительно разноцветными. Наш тогдашний сосед по коммуналке, человек со светлым именем Володя, откушал как-то бутылочку мандаринового ликера вьетнамского производства, и мандариновый произвел на его организм такое мощное впечатление, что Володя дал обильную пену и, размазывая эту пену по бороде, пришел рассказывать, как пытался стучать на нас в КГБ.
– Я им говорю: соседи, ик. На радио вражеское чего-то передают, ик. С личностями встречаются, ик, подозрительными.
– А они чего?
– А они, ик, говорят, спасибо за информацию, отдыхайте. Будет надо, говорят, вам позвоним.
– Ты бы лучше, Володя, пиво пил. Или водку.
– Я думал, в мандариновом, ик, витамины.
Как будто мы сами так никогда, ик, не думали.
В стране, где продажу алкоголя насильственно ограничили, эти палатки стали, в сущности, первыми и ночными клубами-барами, истинно злачными заведениями. Для детей они вообще были каким-то сияющим чудом, волшебным ларцом. Там продавались китайские машинки и настоящие шоколадные яйца с сюрпризом. Я сама, помню, не поверила глазам, когда увидела такое яйцо, – не могла поверить, что такое может быть на свете. Мои знакомые, вполне уже взрослые артисты балета, в середине 90-х пытались подрабатывать, торгуя ночью в палатке. Из идеи приработка ничего не вышло: они страшно увлеклись собиранием сюрпризов-игрушек и тратили на яйца все деньги. Домой приносили пакет с шоколадными скорлупками. Побочный продукт охоты за бегемотом-официантом, которого не хватало в серии «смешные бегемотики»┘ Обхохочешься.
Шоколадные яйца с сюрпризом до сих пор кажутся мне изумительным изобретением человечества. Я думаю, что шоколадные яйца с сюрпризом будут продаваться в палатках еще много-много лет. Ликеры вот ушли. А эти не уйдут, нет.
Набор товаров в палатках – это очень на самом деле серьезная вещь. Показательная. А показывает он, собственно, вот что – нужды народа. Когда говорят о пресловутой «потребительской корзине», я всегда представляю, что на дне этой корзины лежат хлеб, сыр, картошка, телефонные счета. А сверху – шоколадные яйца, яркие банки, бутылки...
Продаваться в палатке – для товара это мегауспех. Все равно как для писателя, что его «читают в метро»: сразу тираж, популярность, авторские отчисления. В нормальных магазинах продается пища, в киосках – вкусняшка, бестселлеры. То, что люди готовы покупать в любое время суток и, часто, по несколько завышенной цене. Самые новые, модные (пусть иногда и странные) продукты, вроде чипсов «со вкусом дичи». Пакетик копченых кусочков кальмара, начиненных, как там написано, «сорбатом капкя» (что бы это ни значило), весит 18 грамм брутто и стоит столько же рублей – это дороже осетрины, но идет нарасхват. Банка напитка под названием «Джин-тоник» (что бы это опять-таки ни означало) идет за те же 18 рэ, а по голове бьет, как тяжелый наркотик. На других банках названия попричудливей, а смеси того же свойства – сладенькие, но убойные. Их очень любят школьницы – дешево, сердито и пахнет духами. А вот и соленые сухарики в пакетиках – они вошли в обиход после кризиса 1998 года («кириешки») и набрали, я смотрю, какие-то даже пугающие обороты. Или чупа-чупсы, которые вслед за сникерсами, марсами и баунти вошли в фольклор и реально их потеснили.
А названия самих палаток. Конечно, унификация наступает, и нет уже тех пышных «Аста-Виста», «Эмарз» и «Розен-Балт». Но, знаете, «Колбасный домик» – тоже по-своему неплохо.
По-турецки, кстати, «киоск» значит просто «небольшой дворец».
