Александр Трифонов В поволжской Республике Марий Эл 12 июня празднуется не только День независимости России, но и местный праздник - Пеледыш пайрем (Праздник цветка).
Марийцы, исторически оказавшиеся между двумя мировыми религиями - христианством и исламом, сохранили собственную древнюю веру. Большая часть народа и сегодня придерживается местных традиционных верований, с которыми боролась не только царская, но и советская власть. Поэтому весьма интересно, как произошла трансформация смысла праздника.
Пеледыш пайрем был придуман в советское время как своеобразный атеистический противовес весенне-летним общинным молениям марийцев. В этот день жители республики должны были отдыхать и расслабляться в формах, ненавязчиво подсказанных властями: выступления самодеятельности, гуляния с песнями, а главное - никаких намеков на религию.
В прошлом году мне удалось побывать в Марий Эл на Пеледыш пайреме. Приехав в Йошкар-Олу накануне праздника, я был сразу же предупрежден марийскими коллегами, что выспаться мне не удастся - рано утром выезжаем в Горномарийский район на певческий праздник.
Солнце только-только встало, а мы уже погрузились в автобус, чтобы успеть проехать более сотни километров. Нам надо было переехать через Волгу и оказаться на Празднике цветка в гостях у горных марийцев. По правде говоря, никаких гор в Марий Эл нет, просто левый берег Волги совсем пологий, отчего здешние жители называются луговыми, а правый - холмистый, отсюда и название - горные. Горных марийцев немного, и говорят они на особом диалекте.
В автобусе представители горномарийской диаспоры Йошкар-Олы рассказывают, что в отличие от луговых марийцев они православные, а традиционные верования сохранили в незначительном объеме. Может быть, поэтому Праздник цветка, называемый тут Пеледыш Айо, имеет светский характер, так как не совпадает ни с одним из значимых церковных торжеств. Он больше походит на некий ярмарочный праздник.
Вот мы и на месте, в живописной излучине Волги с видом на старинное село Троицкий Посад. На здешнем празднике наблюдается интересное переплетение народных традиций, имевших когда-то религиозное значение, со светскими элементами, привнесенными уже в советское время. Певческий конкурс скорее походит на смотр самодеятельности. Юноши и девушки поют вместе, но на гуслях играют только девушки. В старину каждая марийка была обязана выучиться игре на гуслях, иначе не возьмут замуж.
Вечером, когда мы вернулись в Йошкар-Олу, меня, уже давно мечтающего выспаться, "обрадовали": завтра утром в городе состоится шествие творческих коллективов. "А что же в нем такого интересного?" - спросил я, помня, что такое шествия разных коллективов, особенно творческих, в советское время. "Завтра увидишь!" - загадочно ответил один из местных журналистов.
Город еще не проснулся, а неподалеку от общежития, где я остановился, уже стоял невообразимый шум. Бубны, дудки, волынки (марийцы, чуть ли не единственный народ России, где до сих пор жива традиция изготовления и игры на волынке) и пара сотен участников народных ансамблей производили гул, достойный целого стадиона.
Под этот шум люди в национальных одеждах начали строиться в колонны - каждая от определенного района или зоны компактного проживания марийцев за пределами своей республики. Во главе колонн стояла разукрашенная народным орнаментом коляска, запряженная лошадьми, в которой восседал главный служитель марийской традиционной религии - верховный карт (верховный жрец).
Под звуки народной музыки колонны двинулись к главной площади Йошкар-Олы. Люди выглядывали из окон и застывали на тротуарах в удивлении. Подобное шествие проводилось в первый раз. Я примкнул к одной из колонн, попутно разговорившись с марийцем в белых одеждах, тоже оказавшимся картом и одновременно руководителем делегации из соседнего региона. "Мы бежали с марийских земель триста лет назад от насильственной христианизации, чтобы сохранить свою веру и обычаи", - рассказывал мой новый знакомый.
На площади участников шествия приветствовали представители местной власти и глава общественного движения марийцев. После официальной части праздник плавно переместился в городской парк. Здесь было сразу несколько мест притяжения. Играет марийская музыка, выступают ансамбли и проводятся конкурсы.
В глубине парка сооружена "марийская изба" - навес с национальными угощениями. Среди разных угощений выделяются трехслойные, толстые, как булки, блины - "коман мелна". Румяные, из овсяной и ржаной муки на кефире, сверху политы топленым маслом, пальчики оближешь!
И все-таки "гвоздем программы" стали не угощения и конкурсы, а национальные спортивные состязания. Марийская молодежь так и рвалась вдоволь подубасить друг друга тяжеленными мешками или потягать тяжести. В специально отведенном месте на земле лежит большое покрывало, по периметру стоит толпа зрителей. Тут марийские "онары" и "батыры" (оба слова обозначают "богатырь") соревнуются в традиционной борьбе.
В состязании могут участвовать только "чи мари" - "светлые марийцы", исповедующие традиционную религию и не поклоняющиеся Христу, которого часть марийцев считает святым. Выходить на схватку с соперником необходимо с чистыми помыслами и сердцем.
Несколько десятков участников попеременно пытаются оторвать друг друга от земли и повалить к ногам судьи. Вникнуть в правила проведения боев без подготовки, равно как и без знания марийского языка, просто невозможно, но сам процесс затягивает. А вокруг меня зрители азартно подбадривают своих земляков - размахивают руками, кричат, топают, разве только сами не выпрыгивают на ковер. В конце концов побеждает силач из Моркинского района.
Под вечер началась дискотека. Современные популярные исполнители поют на марийском языке, конечно же, о вечном - о любви. Религиозные мотивы Пеледыш пайрема уступают место молодежным развлечениям.
Пеледыш пайрем уже не назовешь только светским праздником. Элементы религиозного торжества органично вплетаются в структуру праздника, хотя и не являются пока определяющими.
