К стрельбе тоже привыкаешь

Мир в Южной Осетии – штука хрупкая, а потому и автомат лучше держать всегда наготове.
Фото Владимира Сварцевича (НГ-фото)

В Южную Осетию я попал случайно. Хороший приятель Саша Русецкий, возглавляющий Южнокавказский институт региональной безопасности, с одобрения местных властей и благословения духовенства решил открыть в грузинском селе Тамарашени офис своего института и предложил прокатиться с ним. Предупредил: «Документы не забудь, мало ли что». Через полтора часа мы уже были в Гори – на родине Иосифа Виссарионовича.

В Гори находится администрация региона Квемо-Картли. Сюда географически входит Южная Осетия. Только что закончилось большое совещание. В нем участвовал заместитель госминистра Грузии по урегулированию конфликтов Георгий Вольский. Обсуждаемые темы, видимо, были очень актуальны – чиновники продолжали беседовать на улице. И вдруг кто-то вспомнил, как пару лет назад люди, забыв о вражде, вместе налаживали систему водоснабжения.

О том, что ты в Южной Осетии, догадываешься сразу, когда видишь российский флаг и БТР, прикрытый маскировочной сетью. Документы никто не проверяет. Потом Зозиашвили позвонил по мобиле, подъехало несколько машин, нас почему-то рассадили, и в Цхинвали мы въехали небольшой колонной. Первое впечатление: попал в российский провинциальный городок. Большинство надписей на русском, магазины называются сплошь «Катюша», «Андрей», «Надя», иногда мелькают осетинские «Алан» и «Ирон», плакаты «Россия и Осетия вместе навеки!», выцветшие изображения вождя мирового пролетариата, свежие с надписью: «Путин – наш президент!», что-то восхваляющее Компартию┘ Где кончается Цхинвали и начинается Тамарашени, новичку уловить трудно – один населенный пункт фактически перетекает в другой, и началом грузинского селения, очевидно, следует считать первую же надпись на грузинском языке.

Свой офис Русецкий открыл буднично, без речей. Выгрузил из мини-автобуса в один из домов оргтехнику, канцпринадлежности, стол, пару кресел, бросил двум девушкам: «Можете работать. Курсы по изучению компьютерного дела откройте – лишних денег не бывает». На него смотрят как на героя: несколько человек в Тамарашени получили работу, а детвора – возможность научиться обращаться с компьютером. Компьютеров в деревне до этого не было. Теперь в них будут вноситься результаты независимого мониторинга в зоне грузино-осетинского конфликта, которым занимаются те самые две девушки.

В Тамарашени после летнего обострения спокойно. О боях напоминают изувеченные деревья и траншеи вокруг школы, которую на деньги Евросоюза построила австрийская компания с мудреным названием. В школе дети встречают нашу делегацию песнями и танцами, а после короткой культурной программы педагоги рассказывают Русецкому и Зозиашвили о проблемах. Главная из них – мины и неразорвавшиеся снаряды. Как удержать мальчишек от опасных игр с этими смертоносными штуками? Трагедии уже были.

Валико Размадзе, один из руководителей администрации Тамарашени, устраивает мне небольшую экскурсию по местам недавних баталий. Ходить далеко не надо. Школа была их эпицентром. «Мы свои траншеи засыпали согласно договору. Осетины нет», – он показывает на окопы буквально в пятидесяти метрах от грузинских, засыпанных. Другой жест Размадзе в сторону ближайших возвышенностей – там тоже были осетинские позиции, оттуда школа и грузинские укрепления как на ладони. «Они и сейчас там стоят, хотя договорились, что оставят высоты», – говорит Размадзе.

В Тамарашени живет более тысячи человек. С начала боевых действий в начале 90-х годов здесь погибло около ста человек. Для деревни это означает, что все семьи пострадали. Частный предприниматель, неудачливый кандидат на недавних выборах на пост главы администрации Дато Даташвили одним из первых испытал кошмар войны. В начале 90-х пропал его отец – очень авторитетный и уважаемый человек во всей Южной Осетии. Говорят, что его похитило одно из осетинских формирований. Даташвили не любит говорить об этом. Более разговорчивым становится, когда речь заходит о социально-экономических тяготах. «Откроются дороги – все постепенно наладится. Трудно людям. Сейчас наши сельчане готовы на любую самую тяжелую работу за 5–6 лари (около 3 долл.) в день. Плохой год. Фруктов, овощей будет мало – побила война сады», – в сердцах говорит он.

О последнем летнем обострении тамарашенцы тоже не любят говорить. Тамарашени обстреливали с разных сторон с окружающих его высот, удачно занятых противоборствующей стороной. Сущий кошмар начинался ночью. Но решили не уходить. Только вывели из деревни в более безопасные места женщин и детей. Мужчины остались. «Что мы могли делать – они с холмов по нам снарядами бьют, а мы автоматные очереди в их сторону пускаем. Есть разница?» – и собеседник Миша в сердцах нелестно отзывается об инициаторах похода на Цхинвальский регион. «Они думали, что получится, как в Аджарии. А надо было вначале приехать с нами поговорить, узнать реальную ситуацию. Здесь же российская армия стоит, хоть и миротворческая. А русские летом однозначно осетин поддержали. Без них осетины не выстояли бы. Они сами это признают. А еще когда встречаемся с ними, признаются, что рады бы всю эту конфронтацию к чертям послать и жить как прежде, но русские им этого не простят. А зачем Эргнетскую ярмарку закрыли? Люди работали, торговали, не обращали внимания кто грузин, кто осетин», – Миша единственный, кто критикует руководство. Остальные, может, и думают так же, но говорят другое, с напускным весельем вспоминают, что по интенсивности обстрелов догадывались, кто из тбилисских руководителей прибыл в зону конфликта: «Когда совсем уж бешеная пальба начиналась, значит, министр Окруашвили приехал. Разведка у осетин хорошо работала». «А сейчас стреляют?» – спрашиваю я. «Иногда постреливают», – тамарашенцы как по команде бросают напряженные взгляды на окружающие селение высоты. Реакция не показная, инстинктивная.

А ночью в соседнем Цхинвали стреляли. Правда, в воздух. В ту ночь ЦСКА выиграл Кубок УЕФА. Стреляли во славу главного тренера команды осетина Валерия Газзаева - он из этих мест, его именем в Цхинвали после португальского триумфа даже улицу назвали..

Через несколько дней уже в Тбилиси узнал: около Тамарашени – боестолкновение. Погибли четверо осетин-ополченцев, полицейский грузин. Господи, когда же это кончится?

═

Тбилиси–Цхинвали– Тамарашени