Обвиняемые молчат

Сейчас в современной науке происходит пересмотр многих традиционно устоявшихся позиций. Это касается отдельных личностей, событий и целых движений, которые когда-то имели негативную оценку. Это касается и стригольничества, которое историки обычно называют первой ересью, возникшей на Руси. Православная Церковь жестоко подавляла стригольников, видя в них секту соблазнителей и коварных обманщиков. В то же время некоторые исследователи находят много общего между стригольниками, реформационными движениями на Западе и протестантскими движениями в России. Историографы Протестантских Церквей прямо называют стригольников своими предшественниками.

Современная исследовательница М.С. Каретникова в статье "Русское богоискательство. Национальные корни евангельско-баптистского движения" (Альманах по истории русского баптизма. СПб., 1999) пишет, что "стригольники выступили против установившегося на Руси "обрядоверия", магизма обрядности, когда весь смысл состоял именно в ее непонятности, лишая человека способности думать о духовной жизни и искать действительного спасения от греха и погибели. Стригольники подчеркивали духовный смысл всех церковных таинств, раскрывая значение христианской веры в изменении жизни христианина. Сведения о них мы имеем весьма скудные, а влияние на историю евангельского движения чрезвычайно велико".

Так кто же такие стригольники? И что такое стригольничество: возврат к язычеству и поворот к Евангелию? Попробуем провести сравнительное исследование противоположных оценок.

Обратимся к истории. В 1370 г. в крупнейших городах на севере Руси, в Великом Новгороде и Пскове, в среде образованного духовенства началось брожение, которое впоследствии приобрело массовый характер. Известными деятелями движения стали диаконы Никита и Карп. Знаменитый древнерусский церковный деятель Иосиф Волоцкий (1439-1515) в трактате "О новгородских еретиках" передал в предельно темпераментных тонах историю возникновения стригольничества. "Некто был человек, гнусных и скверных дел исполнен, именем Карп┘ Сей окаянный ересь составил скверную и мерзкую. И многие от православных христиан, которые слабы и неразумны, последовали ереси той┘" Таков тон всех письменных источников, дошедших до нас. Тенденциозность налицо, о чем свидетельствуют практически все исследователи. Это объясняется тем, что до нас дошли только произведения обвинителей, которые намеренно искажали существо дела.

Из этих источников очевидно, что диаконы Никита и Карп нашли много последователей и что они образовали новую религиозную общину, получившую название "стригольников". Они не имели специальных помещений и собирались либо в частных домах, либо под открытым небом. Одной из главных причин успеха их проповеди в народной среде была благочестивая христианская жизнь, что признавали даже их противники.

Растущая популярность стригольников вынуждала иерархов развернуть массированную идеологическую кампанию, направленную на искоренение ереси. В Никоновской летописи есть упоминание о том, что в 1375 г. новгородцы потопили в Волхове стригольников, в числе которых были представители духовенства, будто бы развращавшие своими проповедями простолюдинов, "слабых и неразумных, последователей ереси той". При этом в качестве обвинения им были зачитаны строки из Нового Завета: "Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской" (Мф. 18, 6).

О возможном происхождении стригольников высказываются различные точки зрения. Некоторые считают движение стригольников не самобытным явлением, а возникшим под внешним влиянием. Так, историк Церкви А.В. Карташов (1875-1960) высказывает мысль о косвенном заимствовании некоторых элементов учения стригольников у болгарских богомилов. Стригольники якобы получили от них "идейный полемический аппарат" для отрицания церковной иерархии и вообще всех внешних атрибутов богопочитания.

Академик Н.С. Тихонравов (1832-1893) связывает возникновение движения стригольников с немецкими "крестовыми братьями", которые во время свирепствовавшей в Германии чумы призывали народ к покаянию. Известные историки Н.И. Костомаров (1817-1885) и А.И. Никитский (1842-1886), напротив, подчеркивают русское происхождение движения и указывают, что оно было продуктом русского ума. Никитский прямо называет стригольничество первым религиозным движением, положившим "начало на Руси самородному религиозному мудрствованию".

О происхождении названия "стригольники" также существуют различные мнения. Одни исследователи объясняют наименование ереси связью ее с цеховой, ремесленной средой. По другой версии, их название восходит к особому обряду посвящения - специфической стрижки новообращенного. Наиболее правдоподобной кажется точка зрения академика Б.А. Рыбакова (1908-2001), который писал, что лидер стригольников Карп был вначале диаконом, а затем, после отлучения, стал расстригой, "стригольником". Таким же уничижительным прозвищем стали называться его последователи.

Интересно наблюдение современного историка В.А. Бачинина, высказанное им в книге "Византизм и евангелизм: генеалогия русского протестантизма" (СПб., 2003). "Характерно, что само понятие стригольничества не исчезло и не стерлось из памяти новых поколений. Не только "жидовствующих", но даже старообрядцев в XVII-XVIII вв. порой называли стригольниками. То есть в глазах православных ортодоксов слово "стригольник" стало аналогом европейского понятия "протестант".

Разумеется, это не единственный аспект, позволяющий нам провести параллели между стригольничеством и протестантизмом. Основополагающим является оппозиционность движения к православной вере и его обвинения господствующей Церкви. Прежде всего стригольники выступали против мздоимства при поставлении церковнослужителей в сан и отрицали посредническую роль продажной, по их мнению, Церкви в отправлении религиозных обрядов.

Стригольники порицали архиереев и монахов за стяжание больших имений, а белое духовенство - за поборы с живых и мертвых, за недостойную жизнь. Право учить, говорили они, принадлежит людям нравственным, нестяжательным, имеющим соответственный дар. Стригольники признавали авторитет Евангелия и отрицали значение церковного предания. Они не разделяли верующих на народ и духовенство. Между человеком и Богом, учили они, есть единый посредник Иисус Христос, каяться нужно пред Богом. Стригольники не видели необходимости ни в обрядах, ни в иконах, ни в мощах. Они призывали общество к нравственному возрождению.

Кроме того, что подчеркивается в современной баптистской литературе, важнейшим принципом вероисповедания стригольников было учение об оправдании перед Богом верою в искупительную жертву Иисуса Христа.

Однако в характеристике учения стригольников остается много неясных и спорных вопросов. Самым главным обвинением, выдвигаемым против стригольников, было то, что они прибегают к языческой практике и придерживаются дуалистического мировоззрения? На чем основаны подобные обвинения?

Некоторые исследователи считают, что ключевое значение для оценки стригольников как языческой ереси имеют содержащиеся в некоторых источниках указания о поклонении земле. Из обвинений, которые были выдвинуты в адрес новгородских еретиков, говорится, что они относились к земле как к божеству. Обычно при этом ссылаются на писания епископа Стефана Пермского (1340-1396), который боролся против язычников, обожествлявших земные стихии. "А кто исповедается земле, то исповедание не исповедание есть, ибо земля - бездушная тварь, не слышит и не умеет отвечать и не ответит согрешающему".

По мнению современного историка В.В. Милькова, "в ритуале стригольников дважды засвидетельствована земля, поклонение которой сливалось с культом мужского небесного божества". Ученый соотносит эти свидетельства с ситуацией на Руси того времени, где в народной культуре оставалась масса языческих пережитков, в том числе культ Матушки-Земли и Батюшки-Неба. Древнерусский обряд поклонения земле описывается и в "Повести временных лет". Но правомерно ли обвинять в этом стригольников?

Известно, что стригольники не признавали заупокойных молитв. Приверженцами православия в этом также усматривается языческое представление о смерти как переходе в иную форму жизни. Но аргументов в пользу языческого отношения стригольников к смерти нет. А значит, и это обвинение голословно.

Ересь стригольников, по убеждению Милькова, была дуалистической, она возрождала пантеистический культ Неба и Земли как двуединой божественно-природной субстанции. Обоснование пантеистического мировоззрения стригольников он видит в том факте, что они отвергали церковную организацию и духовенство как посредников между Богом и людьми. Доступность, близость и возможность непосредственного контакта с обожествленной природой делали ненужной церковную иерархию. Но подобные аргументы рассыпаются в прах за недостатком доказательств.

Главная трудность в поисках истины относительно стригольников состоит в том, что обвиняемые безмолвны. До нас не дошли источники собственно вероисповедания стригольников, все сведения о них мы черпаем из сочинений тех, кто к ним относился враждебно, предвзято и стремился искоренить это учение во что бы то ни стало, даже обвиняя в несуществующих грехах. Поэтому все суждения о стригольниках - это всего лишь гипотезы, не более.

Любое исследование стригольнического движения строится на предположении. И совершенно очевидно, что еще не пришло время ставить точку в деле стригольников и уж тем более выносить приговор. В связи со скудностью источников обе позиции - и критическая, и оправдательная - имеют равные права на существование. Но успокоиться на этом невозможно.

Безмолвствующие стригольники вопиют к восстановлению справедливости, а значит, необходимы новые исследования, которые помогут узнать историческую правду..