Сергей Земляной
Так увидел художник «миллионопалую руку» партии.
Плакат Г.Клуциса. 1930 г.
В некогда знаменитом романе Ильи Эренбурга под роскошным названием «Жизнь и гибель Николая Курбова» (1922), рассказывающем о демоническом коммунисте «с поломанным крылом» в Советской России 1921 года, на первых же страницах описывается одно нерядовое учреждение, которое, если использовать новозаветный оборот, вяжет и развязывает человеческие судьбы: «Воздвиженка. Казенный дом, с колонками, рыжий, дом как дом. Только не пешком – автомобили; не входят – влетают, и все с портфелями. Огромный околоток: кроме нашего Ресефесера, еще с десяток республик – аджарских, бухарских, всяких. А вывеска простенькая – как будто дантист – заржавела жестянка: «Ц.К.Р.К.П.». Вот где ее гнездо! Отсюда выходят, ползут в Сухум и в Мурманск. Скрутили, спаяли, в ячейки свои положив, расплодились, проникли до самых кишок, попробуй – вздохни, шевельнись не по этим святым директивам! Стучат машинки: цок, цок, цок! <┘> Надо всем – одно слово, тяжелое, темное слово: «Мандат!» Оргбюро. Распределенье работы. <┘> «В Наркомпрос двое, в Рабкрин трое. Вы, товарищ Блюм, – в Туркестан». Целый час уже распределяют, отсылают, машинки стучат».
Эренбург, пожалуй, первым из советских писателей воспел унитарную, но триипостасную партийную структуру, развившую небывалую активность именно в 1921 году, при переходе советского государства от «военного коммунизма» к нэпу, за которым начинала смутно брезжить перспектива сталинского термидора: Оргбюро, Секретариат, Учетно-распределительный отдел Секретариата ЦК РКП(б) – три лика кадровой политики большевиков. Именно эта структура была тем плавильным тиглем, в котором выплавлялся правящий класс Советской России.
Об одном плавильном тигле для всего правящего класса можно говорить уже в силу того, что большевики с первого дня после Октябрьского переворота понимали и отправляли свою власть как власть тотальную и безраздельную. Лозунг, с которым они к ней прорвались: «Вся власть Советам!» – был за ненадобностью отложен «до греческих календ», на потом. В циркулярном письме ЦК РКП(б) всем членам партии от 18 мая 1918 года так без обиняков и говорилось: «После победы Октября власть перешла к истинным представителям рабочего класса – к нашей партии». А незадолго до этого, 1 апреля 1918 года, о том же, но на языке Монтескье сказал во ВЦИК Яков Свердлов: «Разделение власти законодательной и исполнительной не соответствует деятельности Советской республики. Совет Народных Комиссаров – это непосредственный орган власти как таковой: и законодательный, и исполнительный, и административный». Тотальный характер большевистской власти порождал крайнюю централизацию партийно-государственного управления в Советской России, при которой все назначения на государственные должности производились сверху вниз. Более высокий партийный (а также и государственный) орган распоряжался кадрами нижестоящих по иерархии ведомств, назначая, перемещая, повышая и понижая их или вообще снимая с работы. Ленин когтями и зубами защищал централизм в кадровой политике от всех попыток недалеких партийных «демократов» («децистов») посягнуть на него: «Если у ЦК отнимается право распоряжаться распределением людей, то он не сможет направлять политику. Хотя мы и делаем ошибки, перебрасывая тех или иных людей, но все же я позволю себе думать, что Политбюро ЦК за все время его работы сделало минимум ошибок. Это не самохвальство».
История важнейших институтов кадровой политики большевистской партии – Оргбюро, Секретариата, Учраспреда ЦК РКП(б) – восходит к августу 1917 года, к решениям VI съезда партии, учредившего для ведения «организационной части работы» Секретариат из пяти членов ЦК (Свердлов, Стасова, Дзержинский, Иоффе, Муранов). Возглавил Секретариат Яков Свердлов, который руководил большевистской партийной организацией без всякой помощи, одновременно исполняя обязанности председателя ВЦИК. После того как он заболел испанкой и умер в марте 1919 года, накануне VIII съезда партии, стала очевидной потребность в перестройке центральных органов партии. Съезд образовал Политбюро и Оргбюро и создал Секретариат. Через год, на IX съезде партии, было определено, что Секретариат должен состоять из трех постоянно работающих в нем членов ЦК. Общее руководство организационной работой и кадровой политикой партии оставалось за Оргбюро. Аппарат Секретариата в 1919 году состоял из 30 человек, к 1920 году он увеличился до 150, а в 1921 году имел уже 600 штатных ответработников. Основными отделами Секретариата были: учетно-распределительный, занимавшийся кадровыми вопросами и мобилизациями партийцев; организационно-инструкторский, направлявший деятельность местных партийных организаций с помощью разъездных инструкторов ЦК; пропаганды и агитации (Агитпроп).
Согласно указаниям ЦК (август 1920 г.), в Учраспреде учитывались следующие категории работников наркоматов: наркомы, их заместители и члены коллегий, заведующие отделами и подотделами и «прочие ответственные работники». Анкеты со сведениями о них и характеристиками направлялись в ЦК. В Учраспред ЦК губкомы также посылали анкеты с характеристиками местных ответственных работников: членов, кандидатов в члены и заведующих отделами губкома; членов и кандидатов в члены губисполкома; заведующих отделами и наиболее важными подотделами губисполкома и так далее по государственной лестнице. По этому принципу подбирались работники на ключевые посты и в общественных организациях (профсоюзах, кооперации).
На IX съезде партии секретарями ЦК были избраны близкие к Троцкому Крестинский, Преображенский и Серебряков, которые вместе со Сталиным и Рыковым составили Оргбюро; на Х съезде секретарями и членами Оргбюро стали сторонники Сталина Молотов, Ярославский и Михайлов; на XI съезде в 1922 году секретарями стали Молотов и Куйбышев, а генеральным секретарем был избран Сталин. Одним из первых назначений генерального секретаря стало утверждение Лазаря Кагановича на посту заведующего организационно-инструкторским отделом, который вскоре был слит с Учраспредом. Сталин получил в свое безраздельное распоряжение готовый аппарат, который он последовательно использовал для укрепления своей личной власти. Уже через 9 месяцев после избрания Сталина генеральным секретарем Ленин понял, какую ошибку совершил, поддержав это предложение, но повернуть ход событий вспять он уже был не в силах. Сталин действительно сосредоточил в своих руках необъятную власть и не выпускал ее до самой смерти.
