Битник, который пришел позже всех

Певец и генерал-губернатор Адриенн Кларксон. Коэн стал кавалером Ордена Канады. Октябрь 2003 г.
Фото Reuters

Леонард Коэн родился в богатой семье канадских евреев, чьи корни уходили в Россию. Получил хорошее гуманитарное образование в университете Монреаля. Перебрался в США. Несколько лет жил на греческом острове Гидра.

Его первая книга стихов «Давай сравним мифологии» (1956) перекликалась с модными заметками модного француза Ролана Барта. И – имела успех в университетских кругах.

Попав в Нью-Йорке на выступление Джека Керуака, Коэн понял: это то, чего ему не хватает. Так он причастился к культуре битников.

Стиль жизни битников был психопатическим. Вместо виски они употребляли наркотики. Не раз нарушали закон и подвергались судебному преследованию. Они стали буревестниками грядущей сексуальной революции – особенно в той ее части, которая подняла бунт против гетеросексуальности. В те далекие 50-е гомосексуализм в Америке воспринимался как болезненное извращение, граничащее с преступлением. Быть гомосексуалистом означало быть аутсайдером. Битники ощущали себя вечными чужаками среди традиционных ценностей. Они преодолевали отчужденность предельными, а то и запредельными способами. И – культивировали безумие как проявление святости.

Весь этот набор – легкое безумие, наркотики, гомосексуальные мотивы, аутсайдерство, поиски святости – есть и у Коэна.

По возрасту он несколько опоздал к раздаче, поэтому и оказался более мягким адептом культуры битников. Вряд ли он был настоящим психопатом. Хотя, с другой стороны, некоторые его строки не уступят по надрыву социально-сексуальным истерикам того же Гинсберга. Вот, например, пассаж из романа «Прекрасные неудачники»: «Я всегда хотел, чтобы меня любили Коммунистическая партия и Церковь. Я хотел жить в народной песне, подобно Джо Хиллу. Я хотел рыдать о невинных людях, которых изувечит брошенная мною бомба┘ Я хотел быть против богатых, несмотря даже на то, что некоторые из них знают Данте: за секунду до гибели один из них понял бы, что Данте известен и мне┘ Я хотел хорошо писать о евреях. Я хотел быть расстрелянным вместе с басками за то, что нес Тело на поле битвы с Франко┘. Я хотел проповедовать о браке с неприступной кафедры невинности, разглядывая черные волоски на ногах невест┘» (перевод А.Грызуновой).

Свой голос битники обрели в 50-е, но по-настоящему были услышаны в бурные 60-е. Хиппи, Вудсток, контркультура, делай что хочешь, новые левые, новая чувственность, сексуальная революция, психоделики. Уже в солидном возрасте их призвали в глашатаи молодежного движения, и они с легкостью это исполнили. Ведь все, что они делали в жизни и литературе, было обращено на борьбу со взрослым – правильным, конформистским, отвечающим за себя и т.п. – миром. Книги битников стали культовыми у хиппи. Культовой стала и песня Коэна «Сюзанна». Считается, что она – про родной Монреаль, но главное здесь – про Иисуса, который был моряком, когда ходил по водам, а потом Его все бросили┘

Леонард Коэн – это еще и эпиграф к знаменитому русскому роману – «Generation П» Виктора Пелевина. Строки из «Демократии» Пелевин перевел так: «Я сентиментален, если вы понимаете, что я имею в виду;/ Я люблю страну, но не переношу то, что в ней происходит./ И я не левый и не правый┘» Кстати, песню эту вовсю крутили на съездах Демократической партии США во время выборов 1992 года. Можно сказать, что Билл Клинтон въехал в Белый дом под печальный, хрипловатый и очень сексуальный баритон Коэна.

Коэна называют рок-певцом, но песни его подчеркнуто старомодны по форме. Вроде некого микса из Джо Дассена и Марка Бернеса (который, кстати, тоже родился 21 сентября). Негромкие песни, начиненные, как взрывчаткой, нежностью и печалью, чувственностью и легким хулиганством, благочестием и богохульством, физиологизмом и романтизмом, апокалипсисом и нонконформизмом. Иногда даже кажется, будто интимно-дружеский баритон зовет на баррикады. Под вальс, под медленный фокстрот, под цыганский перепев.

В 1994 году на экраны Америки вышел фильм Оливера Стоуна «Прирожденные убийцы», снятый по сценарию Квентина Тарантино. Под саундтрек из песен Коэна очаровательные психопаты Мелари и Микки колесили по стране, оставляя за собой горы трупов. Лейтмотив задавала песня «Будущее». «Дай мне крэк, анальный секс/ Вырубай последний лес/ Чтоб заткнуть культуре/ Дырку с тыла;/ Немцам Стену сохрани/ Русским Сталина верни/ Я видел Будущее, братец, / Там – могила» (перевод Дм. Коваленина).

Позже Коэн назовет альбом «Будущее» «чем-то вроде безумного политического манифеста». Там еще есть строки про маленького еврея, который написал Библию, – к своей национальности Коэн относится спокойно, но с твердым представлением о том, что люди делятся на евреев и гоев. (Что не помешало ему издать книгу стихов под шокирующим еврейский слух названием – «Цветы для Гитлера».) Будучи евреем, Коэн сочувствовал арабам. Но ему было видение, после которого он понял, что должен поддержать израильскую армию. И дал несколько концертов для поднятия боевого духа израильтян.

Самая расхожая цитата из Коэна: «Я пробовал прозак. Я пробовал любовь. Я пробовал наркотики. Я пробовал дзенскую медитацию. Я пробовал монастырь. Я пробовал забыть обо всем этом и идти вперед».

В 1993 году, находясь на пике славы, Леонард Коэн уходит в буддийский монастырь, затерявшийся где-то в горах Южной Калифорнии. Он принимает имя Молчаливый и пять лет со смирением выполняет строгие монастырские правила.

Когда ему исполнилось 65, он вернулся в мир с альбомом «Десять новых песен». Одна из песен была посвящена женщине, с которой Коэн познакомился через интернет. «Ей было за пятьдесят, и однажды она покончила с собой. Мы переписывались, и она говорила, что мои песни помогают ей выживать. Но, похоже, не смогли┘ Она была американкой, у нее был рак, и ей было очень больно».

Очередное воскрешение барда произошло в 2001 году, с выходом альбома «Полевой командир Коэн – тур 1979-го». «Мои песни звучат почти столько же, сколько служит «Вольво», – около 30 лет», – любит повторять он.

Коэна считал своим другом Пьер Трюдо, премьер-министр Канады. И когда Трюдо умер, Коэн оказался в числе тех избранных, кому доверили нести его гроб.

Порой Коэну хочется быть менее сентиментальным и менее банальным. Но не сантиментами же привлекает он таких готических девушек, как «Сестры милосердия», и таких сумрачных типов, как Ник Кейв. «Дайте мне загробный мир Леонарда Коэна, чтобы я мог вздыхать вечно», – пел Курт Кобейн. Фильм про этого самоубийцу-наркомана называется – «Загробный мир Леонарда Коэна».

Сам Коэн пробовал все, но не погибал, а шел вперед. Он остался нормальным. Поэтому его словам: «У меня нет тайн. Я весь на виду», – не стоит верить.