Трюфели и яблоки

Вкус омара – штука тонкая и нездешняя. Для тех, кто понимает.
Фото Reuters

Я пробовала моченую морошку – она прекрасна. Но ее вкус – он выражен так тонко, что его невозможно описать: просто что-то прохладное, слегка бродящее, не сладкое и не кислое, очень живое.

Аромат трюфелей тоже не объяснишь словами: то ли политая дождем земля, то ли мятая трава, то ли просто секс. А об антоновских яблоках можно бы сказать, что запах у них пронзительно-свежий, – но точно так же говорят о мятной жвачке.

В мире чувственных вещей, как и в мире искусства, есть вещи неуловимые и вещи очевидные; простые и сложные; самодостаточные и провоцирующие на ответ. Вещи, которые будят воображение и которые его убивают.

Телевидение убивает воображение, а радио – скорее даже наоборот.

Водка, селедка, лимон, шоколад – простые жизнеутверждающие вещи, но они слишком самодостаточны. Кофе – где-то посередине, а вот чай – определенно очень тонкая субстанция.

Особое искусство – различать оттенки пресного: хлеба, риса, чистой воды, официального протокола, юридического договора. Японцы, например, удивляются, что западные люди любят есть суши, обмакивая их в соус не той стороной, где рыба, а той, где рис. А рис, по японской кулинарной философии, как раз несет информацию пресного вкуса – едва ли не самую важную┘

В чем отличие старой иконы от кинокартины Мела Гибсона «Страсти Христовы»? Первая – не более чем слабый и темный намек, вторая – самодостаточный проект, которому сделали рекордную кассу люди, не стесняющиеся признаться, что не читали Евангелия. Перед некоторыми иконами я плакала, а на Гибсоне все больше спала, хотя иногда все же приташнивало и с полсеанса пришлось уйти.

Но мне не нравится, как я написала про «людей, не читавших Евангелия». По большому счету никто не обязан читать Евангелие, кроме┘ Не знаю, кроме кого. Кроме тех, кто на что-то такое претендует, наверное, – вроде образованности или духовности. Я – не претендую.

Раньше пыталась претендовать, наверное. Когда чему-то все учишься, учишься – в какой-то момент уже очень хочется получить из внешнего мира подтверждение, что ты умная, ну и умничаешь, ясное дело. Опять-таки, господствующие представления. Например, что классический театр – это очень великая вещь, а на футбол ходят недоумки, чтобы пить там пиво.

И приходится отсидеть не знаю сколько скучнейших спектаклей, чтобы вдруг пробило, что футбол гораздо интереснее. И не почему-нибудь, а по всем известным законам драматургии. Единство места, единство времени, единство действия, завязка, кульминация, развязка, стройность композиции – и при этом импровизация, джем, в сущности, сейшн: грубо говоря, у актеров все ходы просчитаны, а у футболистов обычно все-таки нет; и пота, а иногда и крови у них льется больше. И, опять-таки, денежных потоков – а это само по себе всегда драматично.

И – футболисты в целом гораздо красивее. Хотя по-настоящему болеть за какую-то команду и тратить на это жизнь, по-моему, все-таки глупо. Римские патриции не болели же за своих гладиаторов, а в спорте должны быть античные традиции.

Спортивные передачи – едва ли не единственное, что можно терпеть в телевизоре. «Евроспорт» – прекрасный какой канал! Телевизор превращается почти в аквариум: футбол общим планом, стайерские забеги, заплывы, женский теннис. Шарик налево, шарик направо.

Еще хорошо смотреть старые матчи в записи. В спортбаре, куда я хожу три раза в неделю обедать, всегда показывают Бартеза, Джанлуку Польюку, Шмейхеля, терминатора-Коллину, Рональдиньо┘ Всех красавцев.

И не надо напрягаться, кто там сейчас выигрывает.

И можно думать о чем угодно.

А в воскресенье у меня под окнами снимали клип какой-то группы, прямо под дождем. «Мотор! – кричали. – Тишина на площадке!» – а какая там на фиг площадка, когда кругом улица. Часов пять снимали, а я сидела на подоконнике и смотрела, хотя понятия не имею, что это были за музыканты, и что-то мне подсказывает – что так себе, а клип будет уж точно плохой. Но съемки были прекрасны, я их не забуду.

А еще по «Евроспорту» иногда передают пинг-понг, обычно китайцы играют друг с другом, – вот это самое лучшее. Вроде трюфелей в кармане или печенья «мадлен» с липовым чаем.