Владимир Терлецкий
Женщины, как правило, легко и безболезненно переносят процедуру 'иглоукалывания'.
Фото Reuters
Недавно один знакомый объяснял мне, чем отличается среднестатистический россиянин от такового же американца. Последний, если хочет выделиться, экспериментирует над своей внешностью: обряжается в лохмотья, волосы ставит торчком, вдевает кольцо в нос (делает пирсинг), разрисовывает тело. Нашим соотечественники выражают свою индивидуальность, расписывая поверхности вокруг: "Здесь был Саня┘"
Возможно, наблюдения моего знакомого небесспорны. Но со своей стороны берусь утверждать, что русская ментальность, сформировавшаяся вопреки расхожим утверждениям на основе весьма утилитарного подхода к действительности (американец создает образ, а русский заботится о смысле, стремясь в любых обстоятельствах отобразить свои мысли и чувства в словах или рисунках, то ли теша свою гордыню, то ли исполняя ритуал заклинания), отчетливо видна в отношении россиян к такой весьма специфической сфере художественной деятельности, как искусство тату.
Большинство уральцев, утверждают сотрудники екатеринбургских тату-салонов, смотрят на такой вид самовыражения пока исключительно сквозь призму уголовного фольклора. "Не забуду мать родную", "Смерть прокурора" (череп, проткнутый кинжалом) - все эти элементы определенной субкультуры либо напрочь не воспринимаются свердловчанами, либо, наоборот, греют душу (поскольку, как любит говаривать мэр Нижнего Тагила Николай Диденко, "у нас в городе каждый шестой сидел, а каждый пятый охранял").
Среди "непримиримых", которые и понятия-то не имеют, из чего сделан красящий состав, гуляют слухи, что краска забивает поры, а клиенты заражаются СПИДом. Подобное невежество вызывает у тату-мастеров лишь усмешку: "Если забьются поры, человеку не жить. Самое страшное, что может грозить при татуаже, - гепатит, если делают его в домашних условиях некачественными инструментами и препаратами". Возможно, предполагают мастера, жители Урала еще не готовы становиться ходячей картиной, как, например, в Америке. Там это никого не смущает - у нас порождает нездоровые ассоциации.
Однако "продвинутое" меньшинство, не привыкшее ходить строем и не особо полагающееся на мнение окружающих, тем не менее рассматривает украшение тела татуировкой исключительно с содержательной стороны: для кого-то это некий ритуал, ворожба и тому подобная мистика, за которой человек пытается скрыть свою психологическую несостоятельность (говорят, тату вообще пошло от шаманов, которые подавали трайбл - узор на теле - как оберег от злых духов); для кого-то - стремление переживающего человека продемонстрировать окружающим силу своего страдания.
По словам администратора одного из тату-салонов Светланы Ишкильдиной, в салон однажды пришел хозяин умершей собаки, принес фото и попросил увековечить портрет любимицы на своем плече. А другой неутешный гражданин, потерявший друга, попросил "выгравировать" на теле первую букву его имени. Третьего отчаявшегося товарища работники салона долго отговаривали не украшать свою грудь именем любимой девушки, которая ему изменила, но он был непреклонен: таково условие ее возвращения.
И лишь незначительная часть клиентов тату-салонов идет за тем, чтобы украсить тело. Хотя и их пожелания весьма туманны. Как-то раз некая прокурор долго раздумывала: что бы изобразить этакого┘ "Может, "сСмерть прокурора" вас устроит?" - почти серьезно предложил мастер, чем очень развеселил правоохранительную даму. В итоге она заказала розочку на плечо.
Кроме содержания тату потенциальных клиентов волнуют и цены. Найти желающего "на всю спину", говорят мастера, сложно. Расценки в Екатеринбурге по сравнению с Москвой просто смешные: 40 руб. за квадратный сантиметр, но для региона, где тату только-только входит в моду, и это много. Поэтому поступают уральцы традиционно: выбирают, к примеру, роскошную голову тигра и просят вписать ее в квадратик два на два сантиметра, чем очень разочаровывают мастеров. "Такие заказы даже делать не хочется, - говорит один из них. - О какой красоте тут можно говорить? Уж лучше бы они денег подкопили┘"
Впрочем, к своим клиентам работники салонов не в претензии: они быстро прогрессируют - как, впрочем, и само искусство тату. Еще год назад в городе не было красок и продавался всего один журнал, посвященный татуажу, а сегодня без проблем можно купить и книги, и краски. Множится и клиентура, в основном молодого возраста. Но есть и исключения. По словам Светланы Ишкильдиной, дама сорока девяти лет сначала пришла сама, потом привела своих детей и племянников. Бывало и наоборот: дочка маму привела. Социальный статус клиентов самый разный: студенты, школьники, предприниматели, рок-звезды, госслужащие.
Любопытно, что женщины вообще лучше переносят процедуру "иглоукалывания" (даже на интимных местах, что распространено среди девушек, желающих порадовать бойфрендов), во время которой они могут читать, вязать, иногда засыпают. А вот здоровенные с виду "быки" порой падают в обморок, чем лишний раз подтверждают давнее предположение, кто на самом деле сильный пол.
Сегодня в Екатеринбурге около десяти официальных тату-салонов и неизвестное количество частников или кабинетов при салонах красоты. Конкуренции тату-салонам, впрочем, они не составляют. Так, во всяком случае, утверждают специалисты: мастеров хороших мало, а профессионалом невозможно стать, имея разовые заказы. Впрочем, в последнее время салоны все чаще и чаще начинают крутить рекламные ролики на телевидении. Возможно, Екатеринбург действительно стоит на пороге бума тату.
Екатеринбург
Дарья Гармоненко