Катя Метелица Позапрошлый руководитель русской службы Радио "Свобода" упорно склонял в своих выступлениях некие "мерсЭдесы", акцентируя одноименность немецких автомобилей с неверной невестой графа Монте-Кристо. Когда я представляю себе этот самый "мерсЭдес", как-то не верится, что это и есть наш родной Шестисотый, - совсем другой образ. Не без шарма, конечно, но вычурный какой-то, старообразный. Шестисотый-то проворней. Да и внушительней.
Что-то похожее было в "Анне Карениной". Официант-татарин называл блюда по французской карте: тюрбо, претаньер, а князь Степан Аркадьевич Облонский поправлял: "Суп овощной, знаешь". Если бы тогда принято было кушать суши, Степан Аркадьевич называл бы их, наверное, сушками - ласково, по-народному. Тем более что они и в самом деле похожи на баранки - маленькие, кругленькие, суховатенькие. "А что, братец, как думаешь: может, нам с сушек начать?" - "Отчего бы и нет, ваше сиятельство, суши у нас сегодня Кимуша крутит, у него рука, сами знаете, какая легкая. Нежные суши, аккуратные, сами на языке тают". - "Понимаю, что аккуратные, но свеж желтохвостик-то?" - "Помилуйте, ваше сиятельство! Утром самолет с Хоккайдо пришел". - "Ну, что ж, давай тогда сушек. Лодчонку, как я люблю, знаешь". Совсем уж на русский перевести суши тяжеловато. Хотя у меня была в детстве книжка японских сказок, там бедняки брали в дорогу рисовые колобки. Так, может, это оно и есть?
Сушечки, значит, сашимки-машимки, сакешки по дэшке. А уж супчик мисо - его и невозможно не сравнить с миской сиротского супа (что недалеко от истины). Мисочка-супчик - гвоздь бизнес-ланчей, отрада худеющих секретарш и озабоченных уровнем холестерина менеджеров среднего звена┘ Я и сама его принимаю.
Или вот, например, рыба-соль. Ну, сначала встречаешь ее в меню где-нибудь на Кипре. И спрашиваешь официанта на своем английском: "Это какая такая fish, типа чего?" А он, кудрявый и улыбчивый, на своем английском объясняет, что fish такая белая, нежная. А еще она, понимаете, такая плоская, вроде тарелки, лежит на дне, и глаза у нее, знаете, такие... И вы уже, в общем, догадываетесь, что эта рыба - камбала. Или в крайнем случае палтус. И - так и оказывается. Только приготовлена эта камбала столь деликатно, и выловлена она, очевидно, столь недавно, что вы понимаете: соль - это рыба-песня, рыба-душа, это рыбка-солистка и рыбка-примадонна.
Потом вы обнаруживаете рыбу-соль в меню в Москве. Обозначенную самыми разнообразными сочетаниями букв, и русских, и нерусских. Например: "рыба Сол". Стоит - дорого. На вкус - ну, ничего. Конечно, не как в траттории в Пафосе, где любят закусывать портовые рабочие, но приемлемо. А вот если в меню написано "камбала", то все почему-то гораздо, гораздо печальнее. Панировка - опилки, масло - кошмар, и жирно, и сухо и вообще отвратительно. Какая уж там душа или песня! Хотя сама по себе рыба как биологический прецедент явно та же самая.
Или вот, барбекю. В последнее время все ужасно полюбили барбекю. Вайль и Генис пишут, что барбекю - американский народный вид спорта. Не бейсбол и не игра на бирже, а именно барбекю. Так вот, теперь барбекю стал или становится новым русским народным спортом. А точнее - спортом нового среднего класса.
Средний класс - это такой Неуловимый Джо шиворот-навыворот. Всем он нужен, все его ищут: средний класс и еще национальную идею. Ну, с национальной идеей я пока ничем помочь не могу, а со средним классом - пожалуйста. Я поняла это еще позапрошлым летом: средний класс - это те, у кого есть барбекюшница.
Конечно, наличие барбекюшницы предполагает наличие дачки. И не просто дачки, а дачки-не-без-претензии. Конечно, где-то там засунута в угол и старая добрая шашлычница, но шашлык - это скучно, и это под водку. Барбекю - другой образ жизни, другая музыка, другая эта┘ геополитика. Мы, знаете ли, божолечечкой тут балуемся, гадами морскими, и вот, барбекюшечка┘
Шашлык - наше прошлое, наше "милая моя, солнышко лесное", барбекю - наше цивилизованное будущее; шашлык - Восток, барбекю - Запад; от шашлыка-машлыка за версту несет пьяным угаром, опасной антисанитарией, небезопасным сексом, над барбекю веет бодрый дух корпоративной солидарности...
Массовые журналы заботливо объясняют тем, кто опоздал: слово barbeque переводится с английского следующим образом: 1) рама с решеткой, на которой жарится мясо (рыба, птица, креветки, помидоры); 2) пикник, в ходе которого приготавливается это блюдо┘ Простенько, но элегантно.
Знакомый француз с тавтологическим именем Франсуа прочел это и был возмущен. Слово "барбекю", сказал он, французское. И означает оно, между прочим, буквально следующее: "от бороды до задницы". То есть берется, например, бык. Или на худой конец барашек. И насаживается на вертел, насквозь. Вот и весь, собственно, изыск.
Почему-то это сообщение всех порадовало. Но как быть с определением среднего класса, теперь непонятно.
