Наталья Савицкая В Минобразования и в Совете по русскому языку при правительстве РФ последние два дня говорили о "великом и могучем". Речь на совещаниях в этих ведомствах шла в основном о ходе выполнения Федеральной целевой программы "Русский язык", о ее целях, средствах и финансах. При этом дружно сетовали, что застопорилось дело с продвижением "Закона о русском языке". Вся беда в том, что чиновники никак не могут определиться - прорабатывать именно "Закон о защите русского языка" или всего лишь "Закон о русском языке". Вроде бы "защищать" звучит несолидно. А вот депутатская группа во главе с Кадыром Бичелгеем некоторое время назад всерьез задумалась о защите русского языка от чиновников в высших эшелонах власти.
Главный ценитель и знаток русского языка (и это - без иронии), доктор филологических наук, депутат ГД РФ Кадыр Бичелгей пытается "пробить" в Думе закон, наказывающий высших чиновников и представителей СМИ, злоупотребляющих "неправильными выражениями", очень даже приличными денежными штрафами. Но в ближайшее время вряд ли у Бичелгея что-то получится. На совещаниях об этом говорилось вскользь, но с большой долей уверенности. Как нам стало известно, что-то уж очень не нравится в этом законе администрации президента. Зато одно Санкт-Петербургское издательство пустило слух об издании специального словаря русского языка (200 слов) для депутатов. Видимо, полагают, что больший объем лексики может депутатам только навредить. Ходят такие же слухи и о "Словаре крылатых выражений Виктора Черномырдина".
Вопрос о проекте нового свода правил орфографии и пунктуации русского языка в повестке дня вчерашних мероприятий, разумеется, тоже не стоял, но обойти его стороной так и не смогли. Еще несколько дней назад звонок корреспондентов "НГ" в приемную директора Института русского языка РАН был встречен легкой истерией: "Какие новые правила? Нет никакого свода, и никто его не готовит!" А вот на коллегии директор института Алексей Молдован говорил уже иначе: "┘Готовятся правила русской орфографии и пунктуации. То, что мы делаем, мы делаем не для себя и не из каких-то эгоистических соображений. Страна полвека живет без новых правил. В старых - есть даже ошибки. И иностранцы, в частности, не имеют кодекса, в котором бы они могли почерпнуть сведения по орфографии..."
Алексей Молдован не разделяет той оптимистической точки зрения, что новый свод не будет утвержден во втором и в третьем чтениях в правительстве РФ: "Его надо менять, дорабатывать, обсуждать, но, разумеется, правила в стране должны быть..." - говорит он.
Ректор Санкт-Петербургского государственного университета Людмила Вербицкая, заострившая этот вопрос на коллегии, с прогрессивным лингвистом Молдованом не согласна и сетует на неразбериху, которая сложилась в результате того, что брошюры с новыми правилами уже появились на руках граждан. Не дошедшие до истинных ценителей (русистов) печатные материалы - ценное приобретение в руках предприимчивых абитуриентов. И уже в летней кампании 2001 года с их помощью умные молодые люди смогли выиграть в споре с преподавателями не одну апелляцию.
Молдован утверждает, что словарь, выпущенный ими, не опирается на новый свод правил: "Там есть буквально единичные написания┘ они мне самому не нравятся┘ Их просто вынесли вперед, и они стали заметны. Они сделаны не нами и не сегодня". Как сообщила "НГ" Людмила Вербицкая, которая более подробно ознакомилась с изменениями, эти небольшие 3-4 странички, "вынесенные вперед", так и не прошли должного обсуждения и не столь "безвредны", как это кажется лоббистам новых правил. И главное - не прослеживается особой необходимости в таких изменениях. Даже логически обоснованные изменения (убрать все исключения) не являются жизненно важными. А вот сколько придется затратить средств, чтобы переучить грамотную часть населения писать цыган, на цыпочках, цыкнул, цыц - через "и", вероятно, даже не поддается подсчету. И зачем нужно писать "друг-друга" и "геологоразведочный" тоже никто не понимает.
На наш вопрос, почему свод правил готовится в условиях странной конспирации, Людмила Вербицкая, кстати, член Совета по русскому языку при правительстве РФ, ответила, что сама не поймет, в чем же заключается большая "военная тайна" русистов? И неясно, зачем эти правила? Еще можно было бы понять столь навязчивое стремление отдельных должностных лиц, если бы эти правила затрудняли общение. Но с этим-то все в порядке! Кстати, заинтересовавшись изменениями в словаре, участники коллегии попросили директора Молдована рассказать о них чуть подробней... Увы! Директор Института русского языка нужные документы с собой не взял, он даже не предполагал, что они так всем могут понадобиться. Что ж, мы люди понятливые и с чувством долга осознаем, что тайны государственной важности надо уметь хранить.
