Надежда Кожевникова Нью-йоркское телевидение, газеты - от респектабельного "Нью-Йорк таймс" до скандальных таблоидов - продолжают обсуждать недавнюю гибель миллионера Теодора Аммона, вызвавшую шок не только у здешнего истеблишмента. Тед Аммон скончался в своем загородном доме в Ист Хэмптоне от ударов тяжелым предметом, и до сих пор не установлено, когда именно наступила смерть. Тело обнаружили в спальне. Версия, что убийство может быть связано с бизнесом, сразу отпала, других пока нет...
Он появился впервые у нас в Переделкине почти десять лет назад с женой и двухлетними близнецами, взятыми из украинского приюта. Мой муж помогал в процедуре усыновления, ездил вместе с этой парой в Ужгород: не только его английский, но и медицинское образование мотивировало решение американцев обратиться к нему. У нас в семье однозначно считали, что для детей, чья мать лишена родительских прав, а отец неизвестен, шанс обретения дома, семьи необходимо реализовать.
То, что пути наши еще раз пересекутся, мы совершенно не предполагали. И тем более - что окажемся в числе Тедовых друзей. Этот высокий поджарый парень был сдержан, холодноват, скуп и на слова, и на выражение эмоций. Но, как после выяснилось, не на поступки.
Когда в 1993 году мы собрались уезжать из страны, возникла проблема с образованием дочери. После школы в Швейцарии она поступила во французский лицей в Москве, была там единственной русской, хорошо успевала, и хотелось, чтобы она его окончила. Тогда Тед и предложил, чтобы Вита приехала в Нью-Йорк, где тоже был французский лицей, к тому же рядом с его домом; он сказал, что ему будет несложно ее опекать. Для нас было достаточно его обещания, но мы не знали еще, насколько продуманны все его затеи. В нотариальной конторе был составлен и заверен документ, подтверждающий, что Теодор Аммон назначается официальным опекуном нашей дочери, в чьи обязанности входит посещение родительских собраний, бесед с педагогами, ответственность за успеваемость, поведение школьницы и прочее, что уже не могу припомнить
Мы тогда смутно представляли и материальное положение Теда, и его предельную занятость, и то, что для него является самым ценным, - время, которым он щедро одаривал нашу дочь. Она жила в семье англичан, но часто бывала у Теда, гуляла в Сентрал-парке с близнецами, которые из заморышей превращались в смышленых, веселых, что называется, нормальных детей.
Теперь стало известно, что большие деньги Тед начал делать как раз в тот период. Многомиллионное состояние сложилось за последние десять-пятнадцать лет. И как, каким образом - тоже не тайна. В отличие от российского бизнеса в американском источник доходов в секрете не держится. Все отмечали фантастическое чутье Теда в том, куда и когда надо делать инвестиции. В одной из газет он назван финансовым гением, генератором "безумных" идей, в итоге стопроцентно успешных.
Да, самородок, выходец отнюдь не из элитарных слоев, что называем - self-made man. Его пример подтверждает, что первоначальное накопление капитала вовсе не обязательно сопровождается безобразиями нуворишества. Отменный вкус не есть привилегия только аристократов. Круг избранных продолжает пополняться талантливыми, предприимчивыми не только в периоды "золотой лихорадки" или, как у нас, в России, в период передела собственности. Это не басни, что в американском обществе гордятся не титулами, не родовитостью, а лично достигнутым. Хотя предков знают, помнят: отсчет рода ведется, как правило, с того, кто прибыл когда-то на Американский континент в буквальном смысле без ничего.
И естественность в американцах тоже не миф. Бывая дома у Аммонов - и на Манхэттене, и в Ист Хэмптоне, где его убили, - я замечала, с какой расторопностью Тед хозяйничает, готовит, убирает со стола. Он, а не жена. На самом деле барская безрукость - черта плебейская, а Тед был породист, и "голубая кровь" тут ни при чем. Редко, но все же встречаются люди, про которых сразу можно сказать, что на подлость они не способны. Тед принадлежал к такой категории.
Утром в свой офис он отправлялся не на машине, а бегом, по Сентрал-парку, и, приняв душ, приступал к обязанностям главы компании. По закалке, как душевной, так и физической он был рассчитан на долгую жизнь, а его убили в пятьдесят два года. Кто и за что? Ощущение, что после 11 сентября в преуспевающей Америке образовалась черная дыра, и Теда туда утянула какая-то дьявольская сила.
Нас, мужа и меня, из Колорадо в Нью-Йорк сорвал телефонный звонок: о гибели Теда сообщил его компаньон, первым увидевший окровавленное тело. Тед, с его пунктуальностью, на совещание не явился. В Ист Хэмптон вылетел вертолет. В доме ничего не пропало, убийцам нужен был человек, и они с ним расправились.
В Линкольн-центре в зале на тысячу мест состоялось траурное чествованиe. На сцену вышли музыканты-джазисты: Тед помимо всего прочего возглавлял секцию джаза Линкольн-центра. Говорили о Теде так, будто он вот-вот войдет и улыбнется шуткам в свой адрес. Но смех присутствующих не звучал кощунственно. Хотя и неожиданно, непривычно.
Наши российские поминки, со столами, ломящимися от яств, возлияниями, патетическими клятвами, рыданиями, - образец, что ли, для выражения скорби? Когда из жизни уходит человек - это горе немногих, остальные из приличия лишь стараются его изобразить. Что достойней - выпячивать свою боль или скрывать? Сестра Теда, прилетевшая из Алабамы, не обронила ни слезинки, но достаточно было взглянуть на ее серое, осунувшееся лицо, чтобы все понять.
Краткие речи и много прекрасной музыки. Собственно, таков был сам Тед. Ничего показушного, аффектированного. И вдруг один из ораторов назвал в числе близких Теду людей моего мужа.
Но ведь мы с ним встречались считанные разы. Все эти годы его присутствие в нашей семье объяснялось бесконечной признательностью за внимание к дочери. Но университет она окончила в Канаде, в Монреале, Аммоны год провели в Лондоне, контакты с Тедом ограничивались поздравительными открытками... Еще один из его талантов - уместность, соразмерность в предложенной помощи. Мы никогда не просили ничего. Муж сам нашел работу, дочь тоже. Он был для нас, как капитал, положенный в рост, - транжирить нельзя. Его мнение, уважение являлось мощным стимулом.
Гадать, какое место мы занимаем в его жизни, не приходило в голову. Дистанция между нами существовала колоссальная, и поразило, признаться, что, по словам и сестры его, и партнера по бизнесу, он часто упоминал о нашей семье. Значит, в нас имелся изъян, если в благодетеле мы просмотрели друга. А еще - одинокого человека.
О предстоящем разводе с женой он сказал нашей дочери, вернувшись из Лондона. И что она, Дженероса, восстанавливает против него детей. Мы, и особенно наша дочь, были свидетелями, сколько сил он вкладывал в их воспитание. Наблюдали однажды, как в том же Ист Хэмптоне обучал Грэга езде на велосипеде. И сейчас вижу тот солнечный день, его долговязую фигуру, бегущую рядом с ребенком с такой предельной отдачей чувству отцовства, что - неужели в предчувствии? - сердце сжималось.
Дженероса в Линкольн-центр не пришла. Близнецов привели их крестные. Представить, что из пучины сиротства они, точно по волшебству, вознеслись к вершинам благополучия и еще раз осиротели! Что их ждет - трудно предсказать. А какова тут роль женщины, чья алчность в бракоразводной тяжбе выплеснулась и на страницы газет, боюсь даже думать.
┘Когда мы подлетали к Нью-Йорку, то место, где стояли "голубые столбы", уже не дымилось, их как бы и не было никогда. Но город бурлил, кипел по-прежнему. Мы собирались туда через две недели, ко Дню благодарения, чтобы провести его с дочерью. И Тед пригласил нас в гости: подарок ему купили заранее. А вот теперь, в спешке, я забыла рубашку мужу в чемодан положить. В магазине на Пятой авеню встали в длинную очередь к кассе: а у них ведь рецессия, безработица. Угроза сибирской язвы, а рестораны забиты: нам, пока стол освободится, ждать пришлось минут сорок. Такси тут поймать, ну как выиграть лотерейный билет. Беспечность, самоуверенность, самонадеянность? Или┘
Я, жительница Колорадо, позабыла уже это ощущение, когда тебя несет толпа, будто волна. И вдруг наступило умиротворение. Нью-Йорк, столица одиночек, впустил, вобрал меня в свое нутро. Здесь жил и умер Тед Аммон - одинокий бегун.
