Ольга Ращупкина В День примирения и согласия, 7 ноября, вечером возле Московского театра клоунады Терезы Дуровой толпились люди. Ждали начала праздничного мега-шоу, после которого счастливые обладатели билетов могли посмотреть разрекламированный спектакль в "жанре ЧП", как назвал его сам режиссер Павел Урсул, по роману Виктора Пелевина "Чапаев и Пустота". Вдоль Павловской улицы навытяжку стояла рота солдат. Подступы к театру тоже охранялись. Военный оркестр играл марши и популярные советские песни 30-х годов.
Около шести часов к театру подъехала тачанка, на которой стояли Сергей Никоненко (Чапаев ) и Гоша Куценко (Котовский). Никоненко, в огромной (явно не по размеру) красной бурке, встал на цыпочки и назвал всех "робятами". Куценко несколько раз выстрелил из пистолета и закричал: "Ударим здоровым алкоголизмом по мировой наркомании!". Толпа радостно зааплодировала. Пока Гоша стрелял из пистолета и пугал барышень, возле театра развернулось гулянье. Костры, конечно, как перед Зимним дворцом во время революции, никто не жег, но матросы и девушки в красных косынках были налицо. Некто в бескозырке играл зазывную музыку, а девушки пританцовывали. Пока тянулось это мега-шоу (кстати, совершенно непонятно, почему "мега"), в театре все шло своим чередом. Как Пелевин с Урсулом запланировали, так и шло. Ирина Апексимова - звезда телесериала "День рождения буржуя" давала в фойе интервью. Публика в шикарных вечерних нарядах занимала очередь в буфет.
На маленькой сцене возле зрительного зала Александр Ф. Скляр (солист группы ВА-БАНКЪ) представлял собравшимся свой новый проект, сделанный в соавторстве с Виктором Пелевиным, "Нижняя тундра". Его пение не вызвало у собравшихся никаких эмоций. Собравшиеся нервничали - ждали начала спектакля.
Прозвенел третий звонок, и люди повалили в зал. Но можно было и не торопиться. Спектакль задержали - часть шикарной публики еще не пришла из буфета. Те же, кому не удалось получить бесплатные пригласительные, могли купить их при входе у бойких молодых людей по 150 долларов.
Два главных героя спектакля: Петр Пустота (Евгений Сидихин) и Чапаев (Сергей Никоненко ), сидя на огромной железной кровати, на протяжении всего спектакля выясняли, кто же они такие, какое место занимают в мире и зачем вообще все "это" нужно. И вот, после того как не одно ведро самогона было уже выпито, Чапаев пришел к выводу, что они и не белые и не красные, а так - сами по себе.
Гоша Куценко, он же Котовский, во время спектакля глушит самогон, нюхает кокаин через дуло своего блестящего пистолета и в результате одурманивает себя до такого состояния, что отдает Петру Пустоте своих легендарных орловских рысаков (в роли рысаков здесь выступает инвалидная коляска) за полбанки кокаина. Но это только один план спектакля. Верхний, так сказать, революционный.
Действия второго плана проходят в психбольнице, где главврач Тимур Тимурович, которого играет снова Никоненко, пытается лечить Петра. Там Петр знакомится с неким Сердюком, который твердо уверен, что мир - иллюзия, с Просто Марией (Тимофеем Байером), влюбленной (-ым) в Арнольда Шварценеггера, и Небесным Светом (Гошей Куценко). Пока Петр Пустота рассуждает о своей нелегкой жизни, за его спиной, на заднике в виде огромной сети, шевелятся повешенные - Сердюк, Просто Мария и Небесный Свет. Таким образом режиссер спектакля попытался обратить внимание публики на страшную жатву Октябрьской революции.
В результате все закончилось просто замечательно: Котовский открыл своим друзьям источник Вечного Кайфа, а Чапаев наконец объяснил Петру его место в мире.
Праздник был омрачен, пожалуй, только болезнью Марии Мироновой. Она должна была играть Анку-пулеметчицу. Вместо нее в тот вечер на сцену вышла Елена Ковторова. Кто-то зло пошутил, что, дескать, Миронов умер на сцене, а вот его дочь, Маша Миронова, даже не нашла в себе силы, чтобы на эту сцену взойти. Обещанные публике Путин, Зюганов, Жириновский и другие российские политики тоже не появились.
