Вице-секретарь Лиги Наций

Марсель Розенберг. 1936 г. (публикуется впервые).

ПОЖАЛУЙ, одной из слабо изученных страниц отечественной дипломатической истории можно назвать период, когда Москва с начала 1930-х гг. пошла на сближение своих позиций со странами Запада, вступив в Лигу Наций. Мало кто помнит, что первым официальным представителем СССР в этой организации был посол по особым поручениям при наркоме иностранных дел Марсель Розенберг. Когда в Испании началась гражданская война, его назначили первым полпредом нашей страны при законном республиканском правительстве. В 1937 г. он был репрессирован, как почти все ближайшие сподвижники и заместители наркома Литвинова. Сегодня имя Розенберга оказалось практически забытым, оставаясь загадкой для исследователей и фигурой умолчания в официальных публикациях, учебниках и энциклопедиях.

Максим Литвинов и Марсель Розенберг. Фото из личного архива Марианны Ярославской

Когда Марсель Розенберг был посмертно реабилитирован в судебном порядке и тем самым буквально вырван из небытия, в разгар "оттепели" его вспомнил Илья Эренбург в свой книге "Люди, годы, жизнь". Позже более подробно о деятельности Розенберга, видимо, не позволяла рассказать закрытость архивов МИД России, а также нежелание Кремля "будоражить" деликатную тему истории советско-испанских отношений. Интригующие обстоятельства в судьбе дипломата связаны и с его причастностью к информационной деятельности советской разведки.

Недавно авторам этих строк довелось познакомиться с важными документами, которые сохранила вдова Марселя Розенберга Марианна Ярославская, дочь известных революционеров Емельяна Ярославского и Клавдии Кирсановой. Это письма, автографы друзей, фотографии, где советский посол запечатлен вместе с политиками и дипломатами той поры в женевском Дворце Наций. Наиболее уникальные из этих документов - копии автобиографии и письма Сталину, датированного 13 декабря 1937 г. - за две недели до ареста...

"Они работали в трудное время, когда западные державы еще рассчитывали уничтожить молодую Советскую республику", - написал Эренбург о плеяде дипломатов "литвиновской школы". Вопрос неоднозначный, поскольку их служба начиналась еще при Чичерине - жестком и аскетичном профессионале, которого в 1930 г. сменил "сибарит" Литвинов. К началу 1939-го, когда Наркомат иностранных дел возглавил Молотов, практически все члены коллегии НКИД были репрессированы. Кроме самого Максима Литвинова, чья подпись о санкции на арест Розенберга датируется 25 декабря 1937 г. Через день Марсель Розенберг оказался в тюрьме, а 8 апреля 1938-го его приговорили к высшей мере по статье за шпионаж. Он был посмертно реабилитирован в судебном порядке 27 июня 1957 г. Сегодня его имя высечено на мраморной доске в главном здании МИД России.

Но в Справочно-информационном центре министерства нам сообщили, что у них нет никаких данных о том, кто был послом СССР в Лиге Наций и в Испании. Для этого нужен письменный запрос в архив. По нашим данным, личность Розенберга остается "белым пятном" и в учебниках, по которым готовят будущих дипломатов демократической России. Никто вообще ничего не знает об этом человеке с "французским именем", "еврейским отчеством" и фамилией уроженца Средней Европы. Едва ли не единственное его описание можно найти у того же Эренбурга - как человека "маленького роста, с любезной и вместе с тем ироничной улыбкой".

Возможно, судьба его сложилась бы иначе, не попади он на самое острие тогдашних мировых событий - в сражающуюся республиканскую Испанию. Хотя кому как ни ему, выполнявшему самые деликатные поручения советского руководства, доверили бы столь рискованную миссию? Он хорошо знал жизнь на Западе, побывал в самых разных частях света - Европе, Азии, Америке... Почему же его отозвали из эпицентра испанской драмы задолго до ее развязки? Причин несколько. Как представляется, главная среди них такова: он попал в список тех гроссмейстеров тайной дипломатии, доверенных лиц Кремля, чья роль Сталину уже показалась сыгранной и от них стремились избавиться. Им не предъявляли конкретных улик, но причисляли к какому-нибудь "заговору". Впрочем, эта практика хорошо известна, хотя не до конца изучены ее скрытые механизмы.

Комиссия партийного контроля (КПК) ЦК ВКП(б) задавала Розенбергу вопросы, касающиеся его прошлой, дореволюционной, деятельности. Автобиография написана им как отчет о первых 22 годах своей жизни. Родился Марсель Израилевич Розенберг в 1896 г. в Варшаве, в 10-летнем возрасте уехал с семьей в Кенигсберг. В 1913 г. переехал в Берлин, где жили его родственники, выходцы из России. Там встречается и беседует со знаменитым Карлом Каутским. Весной 14-го оказывается в Англии, через год - в США, откуда после февральской революции 17-го возвращается в Россию. Что и говорить, биография пестрая. Но типичная для всех тогдашних руководителей, прошедших через годы революционной борьбы.

Марсель Розенберг не был революционером, как Сталин или Литвинов. В годы Первой мировой войны юношей, знавшим несколько иностранных языков, вполне могли заинтересоваться какие угодно разведки - германская, английская, американская... Впрочем, следователей НКВД через 20 лет после войны, похоже, это не интересовало. Для них Розенберг, по месту рождения фактически гражданин России, являлся иностранцем, в 17-м принятым в советское подданство. Зато несколько месяцев его работы под началом американского военного разведчика полковника Робинса, который возглавлял миссию Красного Креста в Петрограде до марта 1918 г. под надзором, заметим, со стороны чекистов, сошли за "шпионаж". Хотя еще для КПК он объяснил, что Робинс был известным другом Советской России, а вместе они тесно общались с героическим Джоном Ридом и не менее близким к Кремлю Рисом Вильямсом.

Помимо Робинса в деле Розенберга фигурируют знакомый ему корреспондент ТАСС в Риме и Париже Виктор Кин со своим другом Шнейдером (оба - бывшие советские разведчики). За 20 лет службы в НКИД Розенберг имел близкие знакомства с соратником Троцкого послом Иоффе и шефом ОГПУ СССР Менжинским, с которым дружил с весны 1918 г., когда оба работали в Берлине. Не совсем понятны мотивы ухода Розенберга из НКИД в 1926 г. и суть его пятилетней работы заместителем Диманштейна в международном отделе ЦК ВКП(б)...

Эти эпизоды он упоминает, отвечая на партийные, а не профессиональные вопросы. Сведения о своей работе в советский период изложены Розенбергом лишь в одном документе - письме на имя Сталина, оригинал которого и его копия для КПК имеют гриф "секретно". Только Сталину, единолично курировавшему в Политбюро вопросы внешней политики и разведки, надлежало знать подоплеку или детали ряда конспиративных миссий Розенберга. Здесь-то и начинает приоткрываться реальный масштаб деятельности этого человека, чья жизнь трагически оборвалась на подъеме. В трудное время он выполнял, как и большинство его коллег, трудную работу. Она имела серьезные результаты.

Дипломатия, особенно тайная, постоянно соприкасается с документами, которые содержат конфиденциальные сведения, полученные спецслужбами. До 1926 г. Марсель Розенберг был одним из координаторов деятельности советских разведслужб, по крайней мере в сфере постановки задач и обмена информацией, когда возглавлял "вспомогательное бюро" НКИД. В письме Сталину он поясняет, что это бюро занималось разработкой "секретных иноматериалов" внешней разведки ОГПУ, Разведупра Красной Армии и самого наркомата иностранных дел. Позднее Розенбергу доводилось работать по этой линии за границей. Он хорошо знал, как взаимодействуют Иностранный отдел ОГПУ (ИНО), военная разведка, внешние структуры ЦК и Коминтерна.

Именно человек с таким опытом стал проводником новой внешней политики Кремля, когда после прихода Гитлера к власти развитие событий в Европе еще могло пойти по сценарию "Новой Антанты". Секретные переговоры, которые Розенберг вел в Париже, были завершены им вместе с наркомом Литвиновым. Тесные контакты Розенберга с целым рядом влиятельных французских политиков содействовали подписанию 2 мая 1935 г. Договора о взаимопомощи между Францией и СССР. Вслед за этим 6 мая аналогичный договор с Советским Союзом заключила Чехословакия. Еще раньше благодаря "закулисным маневрам" при поддержке чехословацкого президента Эдуарда Бенеша и министра иностранных дел Франции Луи Барту, сторонника плана коллективной безопасности, Москва вступила в Лигу Наций, а ее представитель занял место одного из четырех постоянных членов Совета этой организации - детища системы Версальского мирного договора 1919 г.

Церемония принятия СССР в Лигу состоялась 18 сентября 1934 г. по инициативе тридцати государств. Когда Розенберга избрали заместителем генерального секретаря Лиги Наций Жозефа Авеноля, он обосновался в Женеве, а в Париже его сменил полпред Владимир Потемкин. Из недавно опубликованных секретных депеш Потемкина, Майского, Сурица и других советских послов, работавших в то время, можно узнать о некоторых выступлениях Литвинова в Лиге Наций, отдельных эпизодах тогдашней дипломатической борьбы. Однако о Розенберге там нигде не упоминается, даже в комментариях или сносках. Этот пробел можно частично восполнить по документам, которые сохранила Марианна Ярославская.

Так, на фотографиях посол Розенберг рядом с Литвиновым, французами Эррио и Лавалем, румынским миротворцем министром иностранных дел Тутулеску, императором Эфиопии Хайле Селассие... О его доверительных контактах в Женеве говорят визитные карточки с автографами: Жозеф Авеноль, член секретариата Лиги Наций Марсель Одэн, послы Франции Бертран Клозель и Шарль Альфан, испанский министр иностранных дел Альварес дель Вайо, его помощник посол Аскарате. Двое последних сыграли важную роль в установлении отношений партнерства между Москвой и Мадридом, когда летом 1936 г. в Испании началась гражданская война.

Вместе с Розенбергом в Мадрид прибыла группа военных советников под руководством начальника Разведупра Яна Берзина. За полгода советскому послу как координатору деятельности всех ведомств СССР, представленных в Испании, включая резидентуры НКВД, удалось решить многие задачи. Когда в августе 36-го Италия и Германия в нарушение условий международного пакта о невмешательстве начали тайно поддерживать франкистов войсками и оружием, Франция стала понемногу разрешать провоз через свою территорию военного снаряжения для законного правительства Республики. Тысячи добровольцев из Европы и Америки пополнили ряды интербригад. Вопрос обсуждался и в Лиге Наций, о чем говорят опубликованные документы. Но об участии Розенберга в подготовке этих решений свидетельствует пока лишь короткая записка Авеноля на его визитке.

Ситуация развивалась хотя и драматично, но в благоприятном для Москвы направлении. Помимо решения вопросов обороны Мадрида и поддержки республиканцев в Лиге Наций Розенбергу пришлось вести переговоры об отправке в СССР золотого запаса Национального банка Испании. Уже 6 ноября из Картахены "испанское золото" было доставлено в Одессу. Это также способствовало ускоренным поставкам за Пиренеи нового советского вооружения. Благодаря широкой поддержке к концу года силам республиканцев удалось отстоять Мадрид. Открывалась возможность выхода из тупика гражданской войны, когда с мятежниками еще можно было вести переговоры с позиции силы. Такая же ситуация была и весной 37-го после крупного поражения итальянского экспедиционного корпуса под Гвадалахарой...

Однако это случилось уже после 19 февраля 1937 г., когда агентство ТАСС сообщило, что полпред Марсель Розенберг отозван из Испании решением Политбюро, а его место займет консул Леон Гайкис. На следующий день новость напечатали крупнейшие мировые газеты. В комментарии парижской "Фигаро" отмечалось, что русский посол является "наставником" правительства Валенсии (туда республиканское руководство переехало в ноябре 36-го) и он относится к числу сторонников вмешательства в испанские события. "Именно он - заключает "Фигаро", - вдохновлял кабинет Ларго Кабальеро на защиту Мадрида". Другая французская газета заметила, что в этот момент генерал Франко решил "повысить до уровня посольств статус консульских представительств Италии и Германии в Бургосе". Пресса также отмечала, что Розенберг является вице-секретарем Лиги Наций и прежде был поверенным в делах СССР во Франции...