Война нарисованная и настоящая

Рисунок чеченского мальчика Рамзама Зизаева.

ВЕЧЕРОМ 4 августа штаб-квартира Международного комитета Красного Креста, находящаяся в Женеве, распространила заявление о том, что в Грузии, в районе Панкисского ущелья, в этот день утром были похищены трое сотрудников грузинского отделения МККК: гражданка Франции Софья Прокофьеф, гражданка Италии Наташа Зуллино и водитель машины Юрий Дарчиев. Зная о судьбе других заложников, особенно женщин, попадавших в руки чеченских боевиков, можно понять тревогу, которая охватила и весь Красный Крест, и грузинские власти. Но произошло чудо: на десятый день после интенсивных переговоров с похитителями (через посредников, естественно) заложники были выпущены на свободу без всякого выкупа или каких-либо других условий. Правда, в сообщениях информационных агентств проскользнула фраза о том, что в переговорах самое активное участие приняли кистины - жители этого района. "НГ" в апреле нынешнего года писала подробно и о Панкисском ущелье, и о кистинах. Позволю себе напомнить основные моменты.

В начале 30-х годов прошлого века, когда Кавказская война вступила в фазу эскалации, чеченцы, которых грузины издревле называют кистинами (по речке Кистинка, впадающей в Терек у Ларса), стали перебираться в Панкисское ущелье. По этому природному коридору, проложенному Алазанью на южном склоне Кавкасиони (главного Кавказского хребта), чеченцы испокон веков пригоняли в Грузию овец и продавали кахетинцам, а взамен покупали зерно, ткани и все прочее. Но в 1836 году наиб Джоколо, чеченец, не желая подчиняться аварцу Шамилю, всего за два года до этого избранному имамом Дагестана и Чечни, перешел со всем своим тейпом в Панкиси и основал там село, которое и по сей день носит его имя. Постепенно кистинов прибавлялось, и сейчас Панкисское ущелье заселено исключительно ими. До начала боевых действий в Чечне осенью минувшего года их насчитывалось около семи тысяч.

Кистины двуязычны, они говорят одинаково свободно и на грузинском, и на родном языке: обучение в школах ведется по-грузински, бытовой же язык - чеченский. А вот сам быт - почти полностью грузинский. В конце прошлого века пришельцы из-за хребта стали активно принимать христианство и брать себе грузинские имена и фамилии. Кстати, именно это обстоятельство и спасло кистинов от депортации в 1944 году: никого из них не тронули.

После революции, когда Грузинская Православная Церковь была лишена всех прав, а миссионерская деятельность просто запрещена, началось вторичное омусульманивание кистинов, и сейчас они поголовно исповедуют ислам, хотя быт у них по-прежнему скорее христианский. Такая деталь: в каждом кистинском доме есть марани - так по-грузински называется погреб для хранения вина, и вино они научились у кахетинцев делать отменное, и пьют его с удовольствием, что для правоверных мусульман чистейший нонсенс.

Сегодня к семи тысячам кистинов прибавилось ровно столько же беженцев из Чечни. Из них две трети - дети. Всех возрастов: от грудных младенцев до 14-15-летних подростков. Мохдану Касумову - 11 лет, он из Самашек. Это село стало известно во всем мире. Мохдан пережил весь ужас "зачистки", на его глазах убивали односельчан, жгли дома. Других, более ярких впечатлений, у него нет. Их-то он и выплескивает в своих рисунках, которые мне показала его учительница в Дуисской школе Мадина Алдамова, сама бежавшая из Грозного.

Дуиси - самое крупное кистинское село на границе с собственно Кахетией. В нем местный просветитель Юсуп Маргошвили организовал в двадцатых годах первую школу. Сейчас в ней два сектора: русский, где учатся беженцы, и грузинский - для кистинов. В Дуиси одна учительница-чеченка рассказала мне о том, что ни в одном городе Чечено-Ингушской АССР не было ни одной чеченской школы, только русские. И в них даже не преподавали такой предмет, как чеченский язык. Вот вам и торжество ленинской национальной политики, плоды которой мы пожинаем.

Беженцы получают материальную помощь от различных организаций и фондов: ООН, Красного Креста, Джаамат и т.д. Это продовольствие, одежда, обувь, одеяла, матрасы и прочее. Дети одеты ничуть не хуже, чем, скажем, их сверстники в Тбилиси, еды тоже хватает. Тут относительное благополучие, чего не скажешь о психике. Даже сейчас, когда над ущельем пролетает вертолет - не военный, а обычный транспортный, - малыши с криком "Нана, нана!", что с чеченского переводится как "мама, мама", бросаются под стол или под кровать. "У всех детей-беженцев заметно травмирована психика", - объяснила мне Инна Берулава, координатор программы миграции населения грузинского Красного Креста. Кроме семи тысяч беженцев из Чечни, в Грузии сейчас скопилось еще около 350 тысяч беженцев из Абхазии и более 50 тысяч - из Южной Осетии. Инна сама бежала из Сухуми, когда его взяли штурмом чеченские волонтеры под предводительством Шамиля Басаева и убили ее старшего брата, совершенно мирного человека, журналиста. Тогда басаевцы устроили по всей Абхазии кровавую бойню грузинам.

- Но разве дети виноваты? - говорит Инна. - Им-то зачем страдать?

Она занимается в основном психологической и социальной поддержкой беженцев - жертв войны. По ее инициативе была разработана программа "Дети". На эти цели Международная федерация Красного Креста и Красного Полумесяца выделила 16 тысяч долларов. Деньги вроде немалые, но использовать их можно по-разному. Грузинские "крестоносцы" провели в Дуиси 1 июня Праздник детей, привезли из Тбилиси артистов, да и сами ребята продемонстрировали свои способности - концерт школьного ансамбля песни и танца прошел "на ура".

В июле Инна и ее коллега Георгий Манагадзе организовали поездку 35 выпускников Дуисской школы в Тбилиси, показали им Старый город, сводили в средневековую мечеть, но больше всего впечатлил ребят зоопарк. Не будем забывать, что последние шесть лет эти теперь уже юноши и девушки далее своих сел носа не казали, весь мир для них был заключен в тесных границах аула или городского квартала, где они могли видеть только руины и завалы.

По предложению руководителя фонда Развития человеческих ресурсов профессора Нодара Сарджвеладзе среди ребят еще весной провели конкурс на лучший рисунок. Сарджвеладзе - известный в Грузии психолог, доктор наук, считает, что рисование в наибольшей степени освобождает детскую психику от гнета переживаний, по принципу: сказал и душу облегчил. В данном случае - нарисовал и от тяжких мыслей освободился. Рисунки же все как один, словно ребята сговорились, - на военную тематику: самолеты, из которых падают бомбы, похожие на груши, раненые на носилках, горящие дома и т.д. и т.п.

Сначала выставку рисунков провели в Дуиси: смотреть их приходили со всех окрестных сел. Затем ее перевезли в Тбилиси: там она тоже произвела огромное впечатление.

Уже вернувшись в Москву, я узнал из теленовостей о похищении в Панкиси. "Боже мой, - подумал я, - но ведь на их месте могла быть Инна! Что же творится на этом свете?"

В Дуиси я попал случайно, благодаря Красному Кресту, точнее, Инне Берулава. В тот день вместо нее поехал ее коллега Гия Манагадзе, field-officcer, чтобы забрать тех самых 35 подростков на экскурсию в Тбилиси. Хорошо помню, с каким уважением и любовью разговаривали с Гией учительницы, многие из которых годились ему в матери: они все - беженки и впервые за последние пять-шесть лет получили возможность заниматься своим делом - учить детей в школе. Школа в те дни, когда я был в Дуиси, ремонтировалась: деньги выделил все тот же Красный Крест.

Узнав о похищении, я тут же позвонил в Тбилиси и выяснил, что у Софьи закончился срок работы в Грузии и она хотела представить панкисцам Наташу - свою сменщицу, ну и заодно совместить приятное с полезным: они должны были забрать пятнадцать ребятишек и отвезти их в Тбилиси, а оттуда уже переправить в летний лагерь грузинского Красного Креста в Кобулети, в чудесный курортный городок близ Батуми, где в студенческие годы ровно сорок лет назад довелось мне работать старшим пионервожатым.

Как мне сообщили друзья-журналисты, девушек якобы пригласили на свадьбу в одно из сел ущелья. Вообще-то дальше Дуиси "посторонним вход воспрещен". Даже в самом Дуиси все общение происходит в центре села у школы: там разгружают гуманитарную помощь. Даже чтобы сфотографировать мечеть, которая буквально в двух шагах от школы, мне выделили сопровождающих. А часа в два Гия отвел меня в сторонку и тихо сказал: "Пора ехать". Оказывается, после четырех пополудни пребывание в ущелье, в том числе и в Дуиси, посторонним, которыми считаются и работники Красного Креста, не желательно. Кто ввел этот комендантский час, мне объяснить не смогли, но он говорит о том, что хозяева в Панкисском ущелье - не грузинские власти и даже не сами кистины.

Кистины сегодня оказались в положении своего рода заложников. Не помочь своим соотечественникам, многие из которых - прямые родственники, никому и в голову не приходит. Например, девятилетняя Фатима Маргошвили и ее семилетний брат Хизир жили с родителями в Грозном. После того, как дом сгорел, куда им было податься? Конечно, к бабушке с дедушкой, которые живут в Дуиси.

Все это так просто понять, если по-человечески. Но похищают людей те, кто уже давно забыл или никогда не знал, что это такое - "по-человечески". И кистины сегодня фактически под их властью, ибо бандиты вооружены и потому очень опасны. Для таких людей главным аргументом в любом споре служит ружье. Поэтому кистины в своем доме, где они приютили родных из-за хребта, сегодня не хозяева. Хозяин здесь сегодня - человек с ружьем.

Выступая на пресс-конференции 14 августа президент Грузии Эдуард Шеварднадзе выразил огромную благодарность жителям Панкисского ущелья: "Если бы не их усилия и добрая воля, освободить заложников было бы гораздо сложнее", - сказал он. Будем называть вещи своими именами: если бы не кистины, освободить заложников вообще бы не удалось. Но не будем обольщаться. На сей раз пронесло, видимо, сыграла свою роль решительная позиция МККК, заявившего о прекращении гуманитарной помощи беженцам в Панкисское ущелье. Фактически это означало бы как для беженцев, так и для кистинов голодную зиму, тем более голодную, что всю Кахетию в нынешнем году поразила страшная, доселе невиданная за всю ее историю засуха, - все сгорело.

На пресс-конференции в Женеве, которая состоялась в аэропорту сразу же после прибытия самолета с Наташей Зуллино и Софьей Прокофьеф, руководитель департамента МККК в Европе, на Ближнем Востоке и в Северной Америке Анжело Гнэдингер выразил сожаление, что "расплачиваться за инцидент приходится простым людям в Панкисском ущелье, которые из-за приостановки деятельности МККК не получают помощи от этой организации".

Увы, во время войны расплачиваться всегда в первую очередь приходится простым, то есть, мирным людям, это общеизвестно. Известно также, что война - кому и мать родна. Я, конечно, не знаю, кто похищал сотрудников Красного Креста, а еще раньше похитил пять кахетинцев, но что им война - мать родна, в том совершенно не сомневаюсь.

На той же пресс-конференции было сообщено о том, что во время плена заложников перевозили с места на место, но все происходило в Панкисском ущелье - через российскую границу, в Чечню, их переправить, к счастью, не успели. Тогда ситуация, безусловно, крайне бы осложнилась: "НГ" рассказывала о том, как в Панкисском ущелье был похищен грузинский художник Залиашвили, близкий друг Дудаева, горячий сторонник независимой Ичкерии. С ним были дружны Масхадов и многие полевые командиры и, тем не менее, его год продержали в Чечне в самых нечеловеческих условиях, требуя выкупа: избивали, приковывали к отопительным батареям, не давали есть и т.д. А история с журналисткой НТВ Еленой Масюк? Уж больше, чем она, наверное, никто не симпатизировал и не сочувствовал воюющим сепаратистам, она была дружна с самим Басаевым. И что же? Ее похитили и несколько месяцев продержали в плену, подвергая издевательствам. И Басаев об этом знал...

Все это не укладывается ни в какие нормы человеческих отношений, и я просто не берусь даже хоть как-то объяснить подобный феномен, считая его некой психической аномалией, порожденной войной. Одних она делает героями, других - праведниками, иных же - подонками: это уж кто как был запрограммирован от рождения.