"Мы соскучились друг по другу"

- Несмотря на все сложности наших отношений, точнее, их неотлаженность, мы, российские писатели, как и раньше, поддерживаем хорошие отношения почти со всеми нашими коллегами из республик бывшего Советского Союза, с которыми мы раньше дружили. У меня сохранились друзья везде: по-прежнему очень хорошие отношения я поддерживаю с Анаром (он возглавляет Союз писателей Азербайджана). Недавно побывала в Узбекистане. В Литературном международном центре узбекские коллеги устроили мой вечер. На нем выступила редактор журнала "Саидат" Айдын Ходжиева, которую я переводила. Мне было приятно услышать от нее слова о том, что, читая стихи в моих переводах на русский, она испытывает ощущение их подлинности. Я очень люблю всех моих коллег из бывших республик СССР и рада, что они платят мне тем же.

- Естественно, что-то переменилось. Но ощущение такое, что нас разделяют только материальные проблемы. Недавно Союз писателей Казахстана пригласил группу наших писателей, в которую входила известная поэтесса Татьяна Кузовлева (много переводившая, кстати, в прежние времена казахских поэтов). Надеюсь, что наши узбекские товарищи тоже уговорят свои власти и постепенно начнут отлаживать близкие творческие отношения, ездить друг к другу и издавать переводные книги.

За последние годы я также побывала в Белоруссии, на Украине. В конце концов я - севастопольская. Иногда приходится ездить на родину, которая теперь находится в соседнем государстве - за границей! Это смешно! В Крыму очень много разных национальностей. Испокон веков и по сей день люди там живут в дружбе... Вообще-то отношения с Украиной и Белоруссией прервались, и их надо отлаживать. Сейчас Союз писателей Москвы замыслил поездку русских писателей в Белоруссию. Надеемся, что наши белорусские коллеги тоже нанесут нам ответный визит. Вопрос упирается только в деньги, и, как только у нас появятся возможности, мы осуществим эту акцию. Знаю, что белорусские писатели очень хотят видеть нас у себя. Лично я переводила очень многих белорусских поэтов - Сергея Законникова, Анатолия Вертинского, Веру Вербу и других. Думаю, мы привлечем общественные и государственные инстанции, чтобы начать восстанавливать наши добрые отношения.

- Я очень уважаю Гейдара Алиевича Алиева. Он из породы победителей: прожил трудную жизнь, работал в Москве, был отвергнут и вышвырнут из политической жизни. Вернулся домой, освобожденный во время перестройки от всех должностей. Жил в родном городе далеко от Баку. Народ вновь его призвал и сделал президентом республики. Может быть, в его работе не все так, как хотелось бы, но факт остается фактом - он прекратил войну с Арменией, сделал все для того, чтобы азербайджанская нефть стала источником улучшения жизни народа, привлек очень много инвесторов, в том числе из республик СНГ. Алиев много сделал для утверждения авторитета республики, ведь во время событий в Карабахе пропаганда велась с перекосом в сторону армян.

Ужас всех наших национальных конфликтов в том, что они бессмысленны. В итоге их люди мирятся и живут мирно и хорошо, ибо по естеству, по органике человеку не свойственно не любить другого за то, что у него глаза - другого цвета или он - другой национальности. Когда я прихожу в мемориал на волгоградском кургане и читаю высеченные золотом имена погибших в Сталинградской битве, я вспоминаю слова Бертольта Брехта: "Горе стране, у которой столько героев!" И все-таки самое главное - в итоге мы с немцами дружим и пытаемся извлечь из печального опыта правильные выводы...

- Начну издалека: как-то я была в Сирии, где мне показали мечеть Омейядов. Одно время, рассказал мне знакомый сириец, хотели убрать дома вокруг этой прекрасной мечети, чтобы она смотрелась выигрышней. Группа писателей выступила против этого предложения. "Почему? - спросила я. - Ведь мечеть в самом деле от этого смотрелась бы красивее!" - "Мечеть - не православный храм, - отвечал мой сирийский друг. - Ее надо смотреть изнутри!"... Чингиз Айтматов - это такая мечеть, которую нужно смотреть изнутри. Он внешне - спокойный человек, приятный в общении, слегка замкнутый. В пору нашей молодости, в шестидесятые годы, мы вместе ходили на лыжах, Чингиз готовил плов. У нас была особенная простота во взаимоотношениях. Эта приязнь спокойного товарищеского общения с Чингизом сохранилась у нас на долгие годы. Однажды мы должны были ехать в Индию - сразу после убийства Индиры Ганди. В нашей маленькой делегации, кроме переводчиков, были только я и Айтматов. Чингиз сказал, что он не поедет в Индию, потому что ему очень грустно и поездка кажется несвоевременной. Помнится, я тогда решила, что вряд ли смогу поехать одна: Чингиза настолько хорошо знают и любят на Востоке, что с ним я - одно, а без него - другое. Именно тогда я впервые подумала о нем как о личности, которая благодаря своей писательской деятельности и человеческим достоинствам завоевала серьезное место в умах мировой общественности.

...А еще, вспоминаю, однажды сидела за столом с переводчицей Мирой Салганик. Рядом сидел красивый молодой человек, с которым она меня познакомила. Его имя мне ни о чем не сказало. Я спросила Миру: "Кто он по национальности?" - "Угадай!" Я сказала: "Это очень трудно! На казаха он не похож. У узбеков другой оттенок кожи. Туркмены худощавые. Киргизы... в массе своей мужчины у киргизов не такие уж красивые. Разве что исключение - Чингиз Айтматов..." Мира засмеялась: "Это сын Чингиза - Санджар!"...

- Я понимаю боль Ивана. Он честнейший человек, он болеет за родной язык. Я готова разделить его боль, потому что полагаю, это не вина "москалей", Москвы, русских, России. Это беда Украины. Как такое получилось? Очевидно, еще с советских времен имел место перекос в национальной политике. Но виноваты ли в этом лично мы? Возможно, виновато какое-то руководство, в том числе советское руководство, которое относилось к национальным языкам и культурам недостаточно правильно...

Иван Драч недоволен тем, что, скажем, "массовая российская культура заполонила все", много русских звезд ездит на Украину выступать. Я не вижу в этом ничего ущербного и обидного для украинской культуры. Очень многие на Украине говорят по-русски и, естественно, воспринимают все русскоязычное. Разве наша вина в том, что все меньше литературы на Украине издается на родном языке, менее популярном, по слова Ивана Драча, чем язык соседнего государства? Сколько себя помню, я всегда трепетно относилась к Украине и к украинской культуре. Как и в каждом языке, в украинской мове есть очень сильные стороны. Некоторые выражения звучат лучше по-украински, чем по-русски. Скажем, для меня русская фраза "изобразительное искусство" звучит как "отредактированная елка - телеграфный столб". Украинское "образотворче мисьтетство" куда красивее, образнее и сильнее! Думаю, болезненные ощущения украинских поэтов, связанные с родным языком, понятны и оправданны. Действительно, с украинским языком происходит что-то не то. Но видит бог, не могу понять, при чем здесь мы, россияне, их русские коллеги?!

-...И в этом многие на Украине обвиняют Богдана Хмельницкого: мол, первый предатель, который подчинил москалям Украину! Я ничего не имею против интеграции в Европу поврозь. В данном случае дружба с Украиной, или с Казахстаном, или с Беларусью большого значения не имеет. Но что мешает нам все-таки дружить, общаться и любить друг друга? Меня, например, ни перестройка, ни новое время не изменило. Мое отношение к друзьям с Украины, Беларуси осталось прежним.

- На этих Днях, помнится, Иван Драч постоянно читал свое стихотворение про крылья (в нем говорилось о некоем хлопце Романе, который мечтал о крыльях). Я все время просила Ваню, чтобы он читал его по-украински, потому что по-русски стихотворение звучало хуже... Вообще-то у меня ощущение, что многие из нас, россиян, в душе своей как бы двуязычные: мы воспринимаем мир и на родном русском языке, и в украинском варианте, который слышим в украинских песнях, в стихах своих друзей и просто в украинской мове, любимой многими из нас с малолетства.

Я однажды пыталась перевести пьесу Драча, и у нас ничего не получилось, потому что я хотела оставить какие-то украинские слова типа "нэнько" вместо "мать", а Ваня не соглашался, говорил, что это украинизация на русском языке, она снижает уровень значения слова, добавляет что-то смешное, уничижительно-ласкательное в то, что должно звучать серьезно. Возможно, он был прав. Но вместе с тем я помню, как в Узбекистане на каком-то литературном мероприятии Ваня Драч и Дмитро Павлычко демонстративно разговаривали только на украинской мове. Я смотрела на них не без радости, тем более что считала нормальным для каждого человека говорить на языке своей матери... Впрочем, со стороны этот разговор выглядел немножко нарочито, словно они хотели показать: мол, мы не русские - не путайте нас!.. Позже мы все были на торжественном собрании, которое завершилось исполнением Государственного гимна. Как полагалось по тем временам, нам всем раздали слова гимна "Союз нерушимый..." (не все знали их наизусть), чтобы его стоя исполнять. Я не выдержала и сказала Драчу и Павлычко: "Ну что, заспиваемо писню вэсэлэньку?" (это - начало украинской песни про "сусидку молодэньку"). Они переглянулись: "Ты знаешь нашу мову?" Я говорю: "Ребята, кончайте валять дурака. Знаю - не знаю... Что кому вы доказываете?"...

- Нет ни одной республики, где бы я не бывала и где бы у меня не было друзей. Я помню замечательную Молдову и ее каса маре, где такое прекрасное молдавское вино, влюблена в красивейший молдавский язык, на котором написаны красивые песни, стихи... Просыпаюсь и слышу, как поют зурнаи и карнаи Узбекистана. Вспоминаю гористую трудную туркменскую землю, Армению и любимый мой Азербайджан, древнюю Гянджу с памятником Низами и Мехсети... Я вспоминаю человечество во всех его лицах, ликах, красках, образах. Потому я вполне спокойно чувствую себя гражданином Содружества. Но я - не из тех, кто жалеет о разрушении Советского Союза. Это объединение построено было на основах, чреватых произошедшим позднее разрывом. Не хотелось бы, чтобы так же развалилась наша Россия. Не представляю Россию без Татарии (в одной Москве живет миллиона два татар!). У меня не вызывают неприязни смуглые чеченские лица на улицах Москвы, или армянские водители машин, или украинцы, которых так много работает в столице. Пожив суверенными и разъединенными, мы должны искать пути создания настоящей конфедерации на основе экономической выгодности. Будем помнить, что, кроме неприятностей, у нас есть еще дружба, братство, сотрудничество во всех областях. Кроме добра и блага нам такое содружество ничего не приносило.

Мы соскучились друг по другу. Мы скучаем не по узбекскому плову или азербайджанским люля-кебабам, которые можно сделать в Москве, - мы скучаем по привитому нам в советское время чувству радости осознания: чем больше знаешь языков, чем больше тебе знакомо культур, тем ты богаче. Ну, а такие двуязычные писатели, как киргиз Чингиз Айтматов или казах Олжас Сулейменов, - это просто прообразы будущего человечества.