Борис Годунов: путь к власти

	Борис Годунов.

"ЧТО? БОРИСКУ на царство?" - кто не помнит это негодующее восклицание Ивана Грозного из известной кинокомедии. Конечно, законный царь не мог даже в самом кошмарном сне увидеть, что через несколько лет после его смерти престол Рюриковичей займет вяземский дворянин из захудавшего боярского рода.

В борьбе за власть и в те далекие времена, и в наши дни используются одни и те же приемы. И путь Бориса Годунова к царскому венцу - яркое тому подтверждение.

В годы опричнины Иван Грозный назначил Дмитрия Годунова, дядю Бориса, главой Постельного приказа. Глава этого приказа ведал царским гардеробом, организовывал "услады" царской семьи, ему подчинялись многочисленные дворцовые мастерские, прислуга и охрана. Под крылом дяди Борис получил первый придворный чин - стал стряпчим.

В атмосфере интриг и доносов, когда любой неверно истолкованный шаг грозил смертью, Годуновы неутомимо искали пути для упрочения своего положения. Перед ними стоял почти непреодолимый барьер худородства. Но Борис женился на дочери Малюты Скуратова, ближайшего подручного Грозного, а сестру Бориса - Ирину - умудрились выдать замуж за царевича Федора. Именно в этот период перед Борисом забрезжила перспектива реальной власти, которую он сделал главной целью своей жизни. Борис быстро стал "правой рукой" царевича, который, по свидетельству современников, "благоюродив бысть".

Но после смерти Грозного Годунову предстояло устранить или нейтрализовать регентский совет, назначенный покойным царем в помощь слабоумному Федору. Годунову противостояли представители знатнейших аристократических родов: князья Иван Мстиславский и Иван Шуйский, дядя царя боярин Никита Романов-Юрьев и выдвинувшийся в годы опричнины Богдан Бельский. За каждым из них стояли значительные группировки аристократии и дворян.

Сначала Бельский, поддержанный Годуновым, попытался силой отстранить от власти остальных членов регентского совета. Мстиславский и Шуйский спровоцировали в Москве народные волнения. Пролилась кровь. Сила была на стороне восставших, и Бельского отправили в ссылку. Апелляция к народу в борьбе за власть оказалась возможной и впоследствии будет использоваться часто.

Как ни странно, Годунов вышел из схватки без потерь и даже упрочил свое положение. В связи с венчанием Федора на царство Борис в обход многих именитых бояр был пожалован в конюшие - один из высших в России чинов, что ввело его в круг реальных правителей государства.

Годунову нужны были союзники, и он нашел их в лице регента Никиты Романова-Юрьева и думного дьяка Андрея Щелкалова, главы приказной бюрократии. Романов не мог тягаться знатностью с Рюриковичами Шуйскими и Гедиминовичами Мстиславскими и готов был встать в оппозицию к ним. Выходец из посадских низов, Щелкалов, ставший одним из ведущих деятелей земщины, сам жаждал власти. Если от престарелого, часто болевшего Романова ждать действенной помощи не приходилось, то изворотливый и хитрый Щелкалов, обладавший к тому же громадной работоспособностью и реальной возможностью влиять на Боярскую Думу, стал для Бориса помощником и советчиком. При помощи Щелкалова Годунов постепенно забирал власть в свои руки. Путем сложных интриг и "вбросом" в Боярскую Думу умело скомпонованного компромата он вынудил Мстиславского постричься в монахи.

Но справиться со сторонниками опального князя сил уже не хватило, и сын Мстиславского возглавил Боярскую Думу. Перспектива Годунова оставалась туманной: болезненный царь без наследника, при котором Борис мог бы остаться соправителем.

И Годунов решился на отчаянный шаг: послал в Вену доверенных лиц с предложением в случае смерти Федора заключить брак между Ириной и имперским принцем, чтобы затем возвести его на российский престол. Сохранить в тайне переговоры не удалось. Боярская Дума потребовала суда над Годуновым за измену и попытку отдать российский престол католику. Борис послал своего представителя в Лондон договариваться с английской королевой о предоставлении убежища. Но лидеры оппозиции допустили непростительную ошибку, они опять спровоцировали волнения в Москве и попытались разгромить двор Годунова, однако удержать народную стихию в нужном русле не смогли. Волнения переросли в бесконтрольный бунт, Кремль оказался в осаде. Группировки боярской оппозиции вынуждены были на время забыть распри и объединиться для противостояния общей опасности.

Годунов получил короткую передышку и успел сфабриковать обвинение руководителей боярской оппозиции в тайных сношениях с Литвой и Польшей и попытке привести на российский престол польского короля Стефана Батория. Основные обвинения, как и следовало ожидать, он выдвинул против Шуйского. Преданные Годунову дворяне схватили Шуйского, насильно постригли в монахи, а затем умертвили. И сразу же была развернута широкая кампания кровавых репрессий против родственников и сторонников опального князя. Ценой десятков жизней Годунов упрочил свое положение.

Он стал соправителем государства, принимающим самостоятельные решения от имени самодержца, и получил беспрецедентную в истории России титулатуру: "царский шурин и правитель, слуга и конюший боярин и дворовый воевода и содержатель великих государств - царства Казанского и Астраханского (курсивы мои. - В.Р.)".

Годунову недоставало поддержки боярской аристократии, церкви и служилого дворянства. Переломить упорную оппозицию боярства не удавалось, и он сосредоточил усилия на привлечении на свою сторону церкви и дворян, особенно провинциальных.

В Западной Европе монархи, чтобы добиться от глав католической церкви выгодных для себя решений, неоднократно удерживали римских пап в качестве пленников. Обещая крупные денежные субсидии, в 1588 году в Москву пригласили Константинопольского патриарха Иеремию. Главе вселенской церкви был оказан торжественный прием, ему отвели роскошные апартаменты, обеспечили всем необходимым, но изолировали от внешнего мира. Свободу и богатые дары ему обещали в обмен на учреждение в Москве патриаршества. Почти год Иеремия был "гостем" русского царя...

26 января 1589 года на московский патриарший престол был возведен Иов, ставленник Годунова. Чтобы подчеркнуть особую роль царского шурина в повышении статуса русской церкви, провели грандиозный крестный ход: в сопровождении духовенства, бояр и громадной толпы народа патриарх Иов объехал вокруг Кремля на осле, которого вел под уздцы Борис Годунов.

Теперь предстояло выиграть борьбу за армию - привлечь на свою сторону служилое дворянство. Как опытный политик Годунов понимал, что самый верный способ решения этой проблемы - экономические льготы и победоносная война. Ущемляя интересы аристократии, он ввел для дворянского сословия ряд податных привилегий, "чтобы в службу служилым людем земли прибавливати", и даже пошел на отчуждение в казну отдельных монастырских вотчин.

Затем Годунов сделал беспроигрышный ход. Сначала введением "заповедных лет" был временно запрещен переход крестьян от помещиков в течение двух недель после Юрьева дня, а затем и вовсе отменен. Это означало закрепощение крестьянства.

Что до военных успехов, то в январе 1590 года русские войска начали наступление в Прибалтике. Перед ними стояла благородная задача - отвоевать у Швеции исконно русские земли и выйти к побережью Балтийского моря. Пользуясь преимуществами внезапного удара, русские воеводы разбили несколько шведских отрядов, заняли Ям, блокировали Копорье и Нарву. Годунов, жаждавший военной славы, возглавил полки под Нарвой. Но отсутствие у свежеиспеченного полководца элементарных военных знаний привело к конфузу: несмотря на значительное превосходство в силах, взять Нарву не удалось. В конце концов со Швецией заключили выгодный мир, по которому Россия получила участок пустынного балтийского берега между реками Нева и Нарва, но одновременно обрели разъяренного, жаждущего реванша противника на северо-западных границах.

В следующем, 1591, году русские воеводы на подступах к Москве успешно отбили набег крымского хана Казы-Гирея. Этот несомненный успех Годунов тут же приписал себе. Теперь он мог рассчитывать на поддержку служилого дворянства, хотя отношение у военных к ратным дарованиям правителя сложилось, мягко говоря, скептическое.

Надежности власти мешало то, что в Угличе подрастал царевич Димитрий. В его окружении хватало кандидатов в соправители. И Борис принял меры. Церковь запретила упоминать Димитрия в богослужениях как рожденного Грозным в шестом браке (православные могли вступать в брак не более трех раз). Жестоким преследованиям подверглись люди из окружения царевича. Угличское княжество, закрепленное за матерью Димитрия царицей Марией, было взято под жесткий контроль Москвы, в него направили специальных дьяков. В мае 1591 года Димитрий погиб. Историки продолжают спорить о причастности к его смерти Бориса Годунова, но даже если то была трагическая случайность, наибольшую выгоду из нее извлек Годунов. Пока был жив царь Федор, власти Бориса никто не угрожал.

6 января 1598 года царь умер. Борьба за власть вступила в решающую фазу.

Сначала вопреки воле покойного и русской традиции Борис попытался посадить на трон свою сестру, царскую вдову Ирину. По указу патриарха Иова в церквах начали приводить народ к присяге - крестному целованию царице. Но боярская оппозиция опять спровоцировала народные волнения, и уже через неделю Ирина под давлением толпы отказалась от власти в пользу Боярской Думы и ушла в монастырь.

Дума попыталась собрать избирательный Земский Собор. По приказу Годунова все дороги к столице были перекрыты, и попасть на Собор могли только москвичи. В самой Думе развернулась острая борьба между сторонниками основных претендентов на престол, а таковых оказалось немало: Шуйские, братья Федор и Александр Романовы, Мстиславский. Брать в учет Годунова Дума не собиралась. Борис укрылся в Новодевичьем монастыре, где уже находилась его сестра, принявшая в иночестве имя Александра.

Столица впервые превратилась в арену яростной предвыборной борьбы, первый этап которой Годунов проиграл. Только острые противоречия в Думе, куда Борис провел многих своих родственников и сторонников, не позволили боярам лишить его поста правителя. Теперь все хлопоты в пользу Годунова взвалил на свои плечи преданный ему патриарх Иов.

В середине февраля патриарх собрал Земский Собор, на который пригласили верных лиц. На Соборе была зачитана "хартия", подготовленная приверженцами Годунова, как полагают, во главе с его дядей. В ней в ярких красках описывалась биография претендента и умело обосновывались его права на престол, в действительности крайне сомнительные. Хартия стала первым агитационным предвыборным документом в России.

Руководимый патриархом Земский Собор принял решение об избрании Годунова и специальное "уложение", которое предписывало провести шествие к Новодевичьему монастырю и "всем единогласно с великим воплем и неутешным плачем" просить Годунова принять царство. Решения принимались без лишних словопрений, следовало торопиться, так как Боярская Дума, не сумев выдвинуть из своей среды единого кандидата на престол, стала уговаривать народ присягнуть... Думе.

Пока в ней шли препирательства, порой переходившие в рукопашную, патриарх 20 февраля организовал шествие к Новодевичьему монастырю. Годунов ответил рискованным, но тщательно продуманным образом: отказался принять престол, ссылаясь на то, что недостоин претендовать на "превысочайший царский чин".

Иов продолжал действовать. Тем же вечером во всех церквях начались всенощные, и на следующее утро к Новодевичьему монастырю двинулся крестный ход, сопровождаемый громадной толпой народа. На этот раз Годунов согласился принять царский венец.

Боярская Дума явно не собиралась утверждать решение Земского Собора, и только 26 февраля Годунов, так и не дождавшись этого утверждения, торжественно въехал в Москву. В Успенском соборе Кремля Иов вторично благословил его на царство. Представители думской оппозиции на торжества не прибыли, и Годунов снова вернулся в монастырь.

Тогда в начале марта Иов созвал новый Земский Собор, на котором было решено провести всеобщую присягу на верность царю, причем в храмах. В провинцию, кроме текста присяги, было направлено денежное жалованье дворянам.

В Новодевичий монастырь направилось третье шествие - уговаривать Бориса сесть "на своем государстве". В ответ Годунов опять заявил о готовности отречься от царского венца. И тогда инокиня Александра (постриженная царица) издала указ, которым повелела брату возвращаться в Москву и венчаться на царство. Законодательное решение - приговор Боярской Думы - было заменено именным указом, крайне сомнительным с юридической точки зрения.

Годунов вторично торжественно въехал в Москву, но короноваться не спешил. Думцы к тому времени попытались противопоставить ему кандидатуру крещеного татарского хана Симеона Бекбулатовича, который во времена Ивана Грозного один год формально возглавлял земскую часть государства. Не рискнув вступать в открытую конфронтацию с Думой, Годунов нашел способ привести боярство к покорности...

На южных рубежах государства "внезапно" возникла военная опасность, и потребовался спаситель отечества. Борис возглавил поход против крымских татар, которые в этот год о большом набеге на Русь и не помышляли. Принцип, проверенный временем: если нужна война, а войны нет, ее надо придумать.

Война была нужна еще вот для чего. Когда бояре, чтобы не быть обвиненными в измене, занимали в полках воеводские должности, возникло, как всегда, множество местнических споров, за разрешением которых оставалось обращаться к Годунову. Борис рассуждал своих противников и расставлял их на должности.

Армия два месяца простояла под Серпуховом. Что делают военные люди, которым выдали щедрое жалованье, вывели в поле, но делом не обременяют, - представить несложно. Поэтому через два месяца было объявлено, что противник "убояша". Полки были распущены, Годунов торжественно вернулся в Москву.

Во второй половине лета Москва снова "целовала крест" царю, и когда 1 сентября в Новодевичий монастырь, куда Годунов выехал на богомолье, отправилось четвертое по счету торжественное шествие - уговаривать Бориса венчаться наконец "по древнему обычаю", в нем уже участвовали представители Думы. Годунов милостиво согласился, и через два дня в Успенском соборе был венчан царским венцом.

Поразительно, что на последнем и самом ответственном этапе своей борьбы за шапку Мономаха Годунов обошелся без пролития крови и серьезных общественных потрясений. Но итогом его царствования стало Смутное время.