Свобода прессы – это бич тирании

Из-за какой-то одной поправки президент должен такой ужас терпеть... Фото Reuters

Каждый год в Вашингтоне проходит торжественный обед Ассоциации корреспондентов Белого дома. На обед приглашается весь вашингтонский бомонд  – политики, журналисты и знаменитости всех мастей. Обед сопровождается торжественными речами, выдачами наград и призов, но гвоздь программы – это выступление какого-нибудь известного юмориста, которое транслируется по телевизору на всю страну.

В этом году ассоциация пригласила молодого автора политической сатиры и комика Мишель Вольф. Процитирую начало ее выступления: «Добрый вечер. Добро пожаловать на обед Ассоциации корреспондентов Белого дома. Как сказала порнографическая актриса перед тем, как лечь в постель с Трампом: «Чем скорее начнем, тем быстрее закончим».

Зал грохнул.

Все, конечно, узнали фразу из интервью, которое порнографическая актриса по имени Шторми Дэниелс дала на канале CNN.

Личный юрист президента заплатил Дэниелс 130 тыс. долл., чтобы она помалкивала. Но это не помешало ей оспаривать договор о неразглашении на том основании, что документ был подписан только юристом Трампа, а не самим Трампом, и давать детальные интервью о своих отношениях с главой государства.

Поправ вековую традицию, президент на обед с прессой не явился, и аудитория чувствовала себя раскованно. Но рано зал развеселился.

Шутки Вольф шли сплошной очередью и взрывались при прямом попадании. Когда доставалось президенту и Конгрессу, хохотали журналисты. Когда мишенью становилась пресса, хихикали едва пришедшие в себя политики. Шутки шутками, но картина, обрисованная Вольф, была нерадостной: президент был представлен как обанкротившийся бизнесмен, готовый за деньги развалить демократию. Конгресс был выставлен на посмешище (иногда поименно) как сборище безответственных кастратов, а члены кабинета Трампа – его пресс-секретарь и советники – как бессовестные лгуны. Что же касается СМИ (известные тележурналисты тоже были названы по именам), Вольф хоть и в шуточной форме, но обвинила их в том, что они неинформативны, репортажи их бессвязны, и в том, что именно пресса создала феномен Трампа.

В словах Вольф про прессу звучала следующая мысль: уделяя выходкам будущего президента все внимание, новостные каналы и газеты создавали ему мощную рекламу и при этом увеличивали количество собственных подписчиков и зрителей, то есть грели руки на неблаговидном деле: «Трамп помог вам продавать ваши газеты, книги и ТВ. Вы помогли создать этого монстра, и теперь получаете от этого навар».

Это был классический жанр политической сатиры под названием «поджаривание» – традиционная часть обеда политиков и прессы. Тем не менее журналисты, которым и без Вольф достается каждый день от президента и его представителей, на шутки обиделись и решили, что Вольф переборщила.

Может быть, эта 32-летняя женщина была особенно брутальна – по ее собственному признанию, она не старалась понравиться присутствующим в зале. Ее аудитория была намного шире, выступление Вольф посмотрело более 4 млн зрителей. А может быть, отсутствие президента, который обычно тоже выступал на турнире остроумия, нарушило привычный баланс.

Мишель Вольф шутит по принципу: кто комика расмешит, кроме его самого. Фото Reuters

Так или иначе, но глава Ассоциации корреспондентов Белого дома Маргарет Талев принесла публичные извинения за ядовитые высказывания Вольф: «Целью программы вечера было подтверждение нашей преданности свободной прессе, уважающей вежливость и профессионализм… К сожалению, монолог комика не соответствовал нашей миссии».

На следующий день, выступая по телевидению, маститые журналисты –  Дэна Милбэнк из Washington Post и политический комментатор Юджин Дионн из MSNBC сокрушались, что хотя Вольф «говорила правду» и ее непечатные шутки вполне «соответствовали грубостям президента», высокий стиль суаре былых времен был потерян. «Лучше бы мы обсуждали Первую поправку к Конституции и свободу слова, чем выслушивать комиков», – сокрушались корифеи журнализма.

Но многие увидели в выступлении Вольф подтверждение конституционных ценностей и свободу слова в действии.

Например, известный кинорежиссер, сценарист и продюсер Джадд Апатоу заявил в интервью с New York Times: «Я думаю, что это лучшее, что есть в Америке. Вольф делала именно то, чего нельзя делать в других странах, где нельзя говорить открыто, нельзя критиковать президента! Мы можем сказать, что в Америке безопасно свободно выражать свое мнение!»

Было ли выступление Вольф на пользу или во вред свободе слова – это  вызвало споры. Но сам принцип свободы слова как абсолютной ценности, требующей поддержки, ни у кого не вызвал сомнения. И это неудивительно. Согласно социологическим опросам, большинство американцев вне зависимости от их политических убеждений исключительно ценят свободу слова и гарантирующую эту свободу Первую поправку к Конституции.

В марте этого года агентство Gallup провело опрос на тему свободы слова среди студентов американских вузов. Единство американцев в этом вопросе превзошло все ожидания. 90% студентов сказали, что пользоваться насильственными методами, чтобы не позволить кому бы то ни было высказывать свое мнение, совершенно недопустимо. И только 10% заявили, что бывают ситуации, когда позволительно применить силу, чтобы не дать человеку говорить.

Как отмечает агентство Gallup, на сегодняшний день Америка практически поровну разделена на два лагеря людей, не согласных друг с другом почти ни в чем, и когда 90% американцев сходятся во мнении – это знаменательно.

Стойкая вера американцев в ценность свободы слова имеет глубокие исторические корни.

Американская демократия во многом построена на понимании, что любая власть стремится к самоукреплению и в любой момент может оказаться враждебной индивидуальному человеку. Чтобы оградить граждан от посягательств правительства, к первоначальному тексту Конституции в 1791 году были добавлены и вошли в силу поправки, или Билль о правах.

За введение поправок горой стояло немало тогдашних политиков.

«Свобода прессы – это бич тирании и первый друг и помощник гражданских свобод. Зачем же мы это право обойдем молчанием?» – писал о введении Первой поправки Джеймс Линкольн из Южной Каролины.

«Билль о правах – это то, что заслуживают все народы, чтобы оградить их от правительств всего мира… и никакое справедливое правительство не должно этому сопротивляться», – писал Томас Джефферсон, один из основателей американской демократии.

Но как отметил поэт Томас Эллиот, «между идеей и реальностью… падает тень». Вскоре после введения поправок редактор нью-йоркской газеты был судим за нападки на того же Томаса Джефферсона, который в тот момент был президентом. Редактор был признан виновным и целый год протомился в тюрьме, пока нью-йоркские законодатели не постановили, что судить можно за ложь, а за правду судить нельзя.

И через 100 с лишним лет, в 20-е годы ХХ века, суды были склонны наказывать за антиправительственные выступления. Судьи особенно не жаловали призывы к победе гегемонии пролетариата и за редким исключением сторонников марксизма отправляли за решетку.

Цензура была и в искусстве. В начале ХХ века в Вашингтоне была создана специальная комиссия, целью которой было «налагать запрет на театральные представления, оскорбляющие чувство приличия».

Газеты того времени полны историй о «неприличных» представлениях, разогнанных полицией. (Выступление Вольф, случись оно в начале прошлого века, привело бы к ее аресту.)

Неудивительно, что ханжество цензоров того времени вошло в историю. В 1921 году в нью-йоркской газете появилась статья под заголовком «Нецензурный роман обошелся женщинам в сто долларов». Женщины эти были издателями, а роман стал впоследствии классикой англоязычной литературы – «Улисс» Джеймса Джойса.

Только к середине ХХ века американское общество по-настоящему дотянулось до идеала Первой поправки.

На сегодняшний день, по словам судьи Верховного суда штата Массачусетс Чарльза Фрида, американский закон в области свободы слова «самый либертарианский, защищающий свободу слова больше всех других демократических стран мира».

Иногда почти не ограниченная свобода слова в США кажется экстремальной. С конца 90-х годов религиозные экстремисты из так называемой баптистской церкви Вестборо, известные своей ненавистью к людям нетрадиционной сексуальной ориентации, католикам, православным, евреям и цыганам, устраивают демонстрации на похоронах американских солдат, погибших в Ираке и Афганистане, и детей, убитых в массовых расстрелах в школах. Члены церкви утверждают, что американцы, взрослые и дети, наказаны Богом за либеральное отношение нации к сексуальным меньшинствам, и если они преждевременно погибают, то так им и надо. Попытки оградить горюющие семьи и заблокировать эти демонстрации при помощи суда не увенчались успехом. «Речь не может быть запрещена на том основании, что она у других людей вызывает отвращение или негодование», – вынес свое заключение суд.

Существующий в некоторых европейских странах запрет на отрицание Холокоста немыслим в США. Любые идеологические высказывания от Ку-клукс-клана до коммунистов защищены законом от посягательств государственной цензуры.

Но не обернулась ли сегодня неограниченная свобода слова против самой себя?

Президент Трамп, главный в стране ненавистник свободы слова, мечтающий вслух об аресте неугодных ему журналистов, пришел к власти именно в результате высказываний, за которые он был бы наказан в большинстве стран Запада.

Центральной темой предвыборной кампании Трампа была антииммиграционная политика и подспудное превосходство белых коренных американцев. «Я буду говорить все что захочу», – сказал будущий президент – и не обманул. В своих выступлениях Трамп называл выходцев из Латинской Америки бандитами и насильниками. Он угрожал выслать из США поголовно всех беженцев из Сирии и ввести государственный учет всех мусульман.

Как отмечает в своей книге «Душа Первой поправки» Флойд Абрамс, в Европе Трамп за такие слова пошел бы под суд:

«В Бельгии член парламента и лидер правой политической партии был осужден в 2009 году за то, что распространял листовки националистического содержания: «Бельгия и Европа на первое место!»;  «Вон неевропейских иммигрантов!» и «Сопротивляйтесь исламизации Бельгии». Его присудили к общественным работами и 10 годам лишения права баллотироваться в правительство… В Англии человека судили и признали виновным за то, что он нес плакат с изображением горящих башен-близнецов и надписью: «Ислам, вон из Англии. Защитите британцев!»

Неограниченная свобода слова в США – это результат американского оптимизма и веры, что на «свободном рынке идей» при свободной конкуренции идеологий победят демократические ценности.

К сожалению, на любом рынке могут подсунуть гниль или обвесить.

Неожиданно для себя американский оптимизм наткнулся на новые рыночные условия, где открытая конкуренция идей – дело прошлого.

В современном мире большая часть обмена мнениями, идеями и информацией происходит в Интернете и соцсетях. В новых условиях авторы невидимы, потребители скрыты, а цензура не затыкает неугодных, как бывало раньше, а заглушает их слова собственным речевым потоком.

«Самая эффективная форма цензуры… это сегодняшняя эпидемия дезинформации, целью которой является подрыв доверия к легитимным источникам информации. Эта тактика не нарушает свободу слова и не идет вразрез с Первой поправкой. Но цель этой новой тактики такая же, как была у старой цензуры: приостановить поток идей и заблокировать информацию», – пишет политический комментатор и профессор  Университета Северной Каролины Зейнеп Туфекси.

Как пишет Туфекси, в современных условиях с дезинформацией и пропагандой очень трудно бороться еще и потому, что, как правило, она направлена на определенную группу. «Во время президентской кампании 2016 года Трамп и его команда пользовались так называемыми темными постами… которые были направлены на аудиторию афроамериканских избирателей с целью убедить их не ходить на выборы… У Клинтон не было возможности противостоять… потому что только Facebook и команда Трампа знали, кто являлся целевой аудиторией», – объясняет Туфекси.

Кроме того, говорит Туфекси, люди, как никогда, стали бояться выражать открыто свои мнения, потому что риск оказаться объектом кампании угроз и глумления в соцсетях слишком велик.

С Туфекси согласен профессор Колумбийского университета в Нью-Йорке и автор книги «Продавцы внимания: эпический бой за территорию в наших головах» Тим Ву. Он тоже считает, что в результате широкого использования обществом соцсетей свобода слова в США в опасности и требует новых законодательных мер.

По мнению Ву, правительства таких стран, как Россия и Китай, давно уже усовершенствовали тактику «обратной цензуры», при которой слова критиков правительства «затопляются» проправительственной пропагандой, а сами критики подвергаются координированным атакам армии ботов и троллей. «Сегодня такие методы широко начали применяться и в США, и ими пользуется Белый дом, постоянно смешивая факты и вымыслы», – утверждает Ву. Первая поправка не предполагала того хаоса, который наблюдается сейчас в области свободы слова, считает он. «Необходимо срочно вдохнуть новую жизнь в Первую поправку к Конституции», – призывает Ву.

Американское общество не оставляет без внимания опасность, грозящую конституционному принципу свободы слова. Но как применять Первую поправку к новым условиям, остается неясным.

Вашингтон