Были или не были фальсификации на выборах 12 декабря?

Написать этот материал вынуждает меня публикация в "НГ" 119 (798) от 28.06 с.г. обширного - на полторы полосы - материала двух наших ученых-правоведов - Юрия Веденеева и Владимира Лысенко (Институт государства и права РАН) "Выборы 93: уроки и альтернативы".

Значительная часть этого материала посвящена опровержению выводов "не стесняющих себя в выражениях и домыслах" аналитиков и экспертов (к числу которых принадлежит и автор данных строк) о фальсификациях результатов всех четырех состоявшихся 12 декабря голосований. При этом, согласно нашим исследованиям, фальсификации в наибольшей степени исказили результаты выборов в Совет Федерации, в наименьшей - результаты выборов в Государственную Думу по одномандатным избирательным округам. Однако общее количество сфальсифицированных (подброшенных и приписанных в протоколах) бюллетеней было, по нашим оценкам, одинаковым для каждого из четырех голосований и составило не менее 9,2 млн.

Каким же образом опровергают "домыслы аналитиков" доктор юридических наук Ю.Веденеев и кандидат юридических наук В.Лысенко?

Если оставить в стороне многочисленные саркастические выпады авторов типа "всюду мерещится", "абсурдное утверждение", "эпатирующий вывод", "политический нонсенс" и т.п., заставляющие вспомнить характерные черты нашей газетной полемики в не столь уж отдаленные времена борьбы с космополитами, апологетами всевозможных буржуазных лженаучных теорий и прочими "врагами народа", то в критике Ю.Веденеева и В.Лысенко остается лишь два содержательных момента.

Первый из них, расцениваемый авторами как "ахиллесова пята всей предложенной (экспертами. - А.С.) конструкции", заключается в том, что "экспертами не были учтены голоса, поданные за избирательные объединения, которые не прошли установленный пятипроцентный барьер". И далее авторы подробно перечисляют, сколько голосов получило 12 декабря каждое из 13 участвовавших в выборах избирательных объединений, а также сколько было подано бюллетеней против всех списков и недействительных бюллетеней.

Признаться, эта часть аргументации Ю.Веденеева и В.Лысенко меня просто ошеломила. Она свидетельствует, что либо наши оппоненты не читали ни одной из цитируемых ими статей, либо они сознательно пошли на подлог, отождествляя приводимую нами оценку предполагаемого числа граждан, реально принявших участие в голосованиях 12 декабря, с официальным суммарным числом избирателей, проголосовавших за восемь избирательных объединений, получивших мандаты в Думе, а также против всех списков. То, что в первом и втором случае фигурирует приблизительно одна и та же цифра (49 млн.), отнюдь не значит, что первая как-то связана со второй. Напротив, во всех наших аналитических докладах и записках подчеркивалось, что наша цифра 49 млн. получается путем вычитания из 58,2 млн. официально выданных бюллетеней 9,2 млн. сфальсифицированных бюллетеней, а вовсе не путем вычитания из официального числа выданных бюллетеней официального же числа бюллетеней, поданных за не прошедшие пятипроцентный барьер объединения (такое нам просто не приходило в голову; это все равно что сказать: эксперты ошиблись потому, что умножили 7 на 7, а надо было 7 на 8). Так что в данном случае речь идет вовсе не об "ахиллесовой пяте" наших построений, а об "ахиллесовой пяте" построений наших уважаемых, но не разобравшихся (или не пожелавших разбираться) в арифметике правоведов.

Вторая ключевая линия аргументации наших оппонентов состоит в том, что использованная экспертами "аналитическая мощь всевозможных графиков, расчетов и визуальных (? - А.С.) наблюдений не позволила обнаружить каких бы то ни было следов фальсификаций в пользу "Выбора России". И что, дескать, это прямо свидетельствует "о роли политических симпатий и антипатий в аналитическом процессе". "Похвально, - ядовито указывают нам далее наши оппоненты, - когда "все тотально ставится под сомнение" в отношении "собственной политической практики, но не очень корректно, когда это связано с несбывшимися ожиданиями".

Что же, если следовать такой логике, то надо, наверное, считать крайне неприличным, если человек, у которого украли кошелек, сам пытается отыскать и уличить вора. А уж "с наслаждением и в массовом порядке" (по выражению наших оппонентов) контролировать подсчет голосов на избирательных участках - такое может прийти в голову только потерявшим всякие моральные устои "демократам".

Но увы, и здесь аргументация наших оппонентов не выдерживает никакой критики. Фальсификаций в пользу "Выбора России" не было не потому, что один из авторов этих строк представлял интересы "Выбора России" в Центризбиркоме, а потому, что методики, использованные нашей (кстати сказать, весьма разношерстной по политическому составу) группой, действительно не дают указаний на наличие такого рода фальсификаций. Одна из таких методик совершенно прозрачна и упоминалась нами во многих публикациях (см., например, "Сегодня" от 10 марта с.г.; кстати сказать, на наши оригинальные публикации авторы статьи в "НГ" почему-то ни разу не ссылаются). Суть данной методики очень проста. Если какому-то кандидату или списку кандидатов приписывают лишние голоса, то в соответствующем городе, районе или на участке увеличивается соответственно и явка избирателей. Поэтому, располагая значительным массивом данных об итогах голосования на отдельных избирательных участках в районах и городах, мы легко можем выявить подозрительные на фальсификации избирательные объединения или кандидатов, изучая корреляцию между явкой (числом пришедших на голосование избирателей) и числом голосов, поданных за то или иное объединение или кандидата.

Соответствующие элементарные статистические расчеты показывают, что для доли голосов, поданных за ЛДПР, в меньшей степени - за КП РФ, АПР и в еще меньшей степени - за "Женщин России" и ПРЕС, такая корреляция имела место во многих регионах. А вот для доли голосов, поданных за "Выбор России", РДДР, ДПР и, в подавляющем большинстве случаев, за "ЯБЛоко", не говоря уже о "Гражданском союзе", "Кедре" и двух других, не прошедших пятипроцентный барьер объединений, она либо вообще отсутствовала (в пределах точности вычислений), либо имела даже отрицательный знак. Последнее, очевидно, объясняется тем, что если доля проголосовавших растет за счет приписывания голосов тому или иному избирательному объединению (или двум-трем объединениям), то доля голосов, полученных каждым из остальных объединений, падает. Отсюда ясно, что если фальсификации в пользу "Выбора России" и имели место, то они должны были носить какой-то уж совсем иезуитский характер, сопровождаясь не увеличением (как обычно), а уменьшением явки избирателей.

В применении к другим голосованиям 12 декабря метод статистических корреляций и другие использованные нами методики показывают, что все "лишние" пришедшие на голосование избиратели голосовали, как правило, против принятия Конституции и за выборы глав местной исполнительной и представительной властей, причем независимо от их политической ориентации (будь то, например, такой известный реформатор, как Б.Немцов в Нижегородской области или такой почти столь же известный противник реформаторского курса, как Ю.Горячев - в Ульяновской).

Столь универсальное поведение избирателей, пришедших на голосование сверх "нормальных" 43-48% от списка, заставляет нас сделать предположение, что парадоксальные, не предвиденные никем из социологов результаты голосований 12 декабря явились следствием не заговора "темных сил... во главе с недобитыми депутатами Верховного и прочих Советов, а также перекрасившимися главами всевозможных администраций", как это приписывают нам наши оппоненты, а вполне понятного и естественного стремления местного руководства и его аппаратов сделать свое собственное положение более гарантированным и стабильным путем избрания соответствующих местных руководителей в верхнюю (и, как сейчас стало ясно, фактически несменяемую) палату парламента.

Однако, дописывая необходимое число голосов в протоколы по выборам в Совет Федерации, работники соответствующих аппаратов, подменившие собой деятельность членов окружных комиссий по суммированию участковых данных (и имевшие идеальные возможности для фальсификаций, - чего не оспаривают, кстати сказать, и наши оппоненты), оказывались перед необходимостью дописывать такое же число голосов и во все остальные протоколы. При этом они старались делать приписки так, чтобы исправленные данные не вызывали, по возможности, подозрений. Этим и обусловлены, как мы полагаем, противоестественные, на первый взгляд, приписки голосов против принятия Конституции (в графу "за", ввиду высокого исходного уровня поддержки Конституции, записывать дополнительные голоса было бы гораздо опаснее), а также, в большинстве случаев, за список ЛДПР (поскольку приписывать большое число голосов какому-либо другому списку было сопряжено с риском не угадать фаворита; к тому же о сенсационном успехе ЛДПР в ночь "встречи Нового политического года" уже успели повсеместно раструбить средства массовой информации).

В заключение еще раз хотелось бы подчеркнуть, что вопрос о том, справедливы ли наши предположения, базирующиеся на детальных математических расчетах, или официальная версия Центризбиркома о достоверности подведения итогов выборов, не решается словесными аргументами. Его могут разрешить только выборочные или сплошные проверки правильности подсчета голосов участковыми избирательными комиссиями и суммирования данных участковых протоколов вышестоящими избирательными комиссиями хотя бы в нескольких регионах.

В 1988 году Михаил Горбачев сделал первый шаг к демократизации нашей избирательной системы, введя принцип альтернативности выборов и допустив наблюдателей на избирательные участки. Сейчас настала пора предпринять в этом направлении следующий необходимый шаг и сделать проверки правильности подведения итогов выборов столь же заурядным и обыденным делом, как во всех цивилизованных странах (где к подобным проверкам относятся так же, как у нас к наличию ОТК на производстве). Равно как и обеспечить наконец записанное в новой Конституции, но почему-то упорно отрицаемое Центризбиркомом даже в отношении депутатов Государственной Думы неотъемлемое право граждан Российской Федерации на свободу получения и распространения информации, в том числе и информации о подробных количественных итогах выборов и голосований.