Противостояние элит

Экономический подъем первой половины 90-х гг., наступивший в Аргентине вслед за спадом и галопирующей гиперинфляцией конца 80-х гг., достигавшей 5000% в год, привел к значительному обогащению правящих кругов. Именно они извлекли максимальную выгоду из безудержной приватизации и сохранявшегося долгое время паритета песо с долларом. Справедливости ради следует подчеркнуть, что и простые люди тогда с пиететом относились к национальной денежной единице.

Признанный отец экономического чуда Доминго Кавалло гордился и трепетно относился к своему любимому детищу, на которое с восхищением и восторгом смотрели во всем мире. Он не отпускал на волю песо, хотя уже к середине 90-х гг. становились очевидными изъяны жесткой привязки валют. Кавалло надеялся прослыть национальным героем и после очередных президентских выборов триумфатором въехать в резиденцию главы государства "Розовый дворец". Однако мечте Кавалло не суждено было осуществиться. Он потерпел сокрушительное поражение в октябрьской схватке 1999 г.

Но вернемся к реформам. Изнанкой процветания наряду с огромными социальными издержками (полная безработица достигла 17% трудоспособного населения, а частичная составила еще 12%) стал колоссальный рост бюрократии как федеральной, так и провинциальной. Ее численность превысила 2 млн. человек. Цифра неимоверная для страны с 37 млн. населения. Это один из самых высоких показателей в мире. Содержать такую ораву - непомерная ноша для налогоплательщиков. Разномастные чиновники, как кровопийцы, присосались к государственному организму, методично выжимая из него все соки. Полчища бюрократов занимали теплые местечки в центре и на местах. Многие из них практически ничего не делали, лишь исправно получая зарплату.

Образцы безумного и безудержного расточительства демонстрировали президент Карлос Менем и его окружение. Тот период отличался карнавальностью, театральностью жестов правителей, нескончаемыми телевизионными праздниками, блеском, яркими и пестрыми красками. К примеру, широко практиковались зарубежные поездки в специально оборудованном авиалайнере "Танго 01" стоимостью 60 млн. долл. - с просторной гардеробной и парикмахерской, с огромной свитой, включавшей высших чиновников с супругами, близких к Менему предпринимателей и просто друзей. Домой они обычно возвращались нагруженные многочисленными пакетами и сумками с марками самых дорогих и престижных торговых домов. С не меньшим размахом Менему подражали на всех этажах власти.

Но самым страшным пороком стала коррупция, поразившая все поры государственного механизма и превратившаяся поистине в национальное бедствие. В неблаговидных делах оказались замешанными многие высшие должностные лица включая президента, которому было предъявлено обвинение в участии в незаконных поставках устаревшего и подлежащего списанию оружия в Эквадор и Хорватию. В итоге за это Менему пришлось некоторое время провести под домашним арестом.

Голосуя в октябре 1999 г. на выборах президента аргентинцы отдали предпочтение тем, кто обещал покончить с безобразиями, преодолеть социальный и экономический кризис. Это были представители сравнительно недавно образованного левоцентристского Альянса за труд, справедливость и образование (Альянс), сформировавшегося на базе старейшей в стране Радикальной партии и Фронта солидарной страны. Фернандо Де ла Руа стал президентом, а идущий с ним в связке Карлос Альварес - вице-президентом. Они с солидным преимуществом одолели основных соперников - перонистов.

Когда новая команда приступила к выполнению своей предвыборной программы, одним из главных пунктов которой была борьба с коррупцией, она натолкнулась на отчаянное сопротивление и противодействие элит как из рядов радикалов, так и, особенно, перонистов, контролировавших обе палаты парламента и крупнейшие провинции. Разгорелся острейший конфликт исполнительной и законодательной властей, не затухавший ни на минуту.

По этой причине запущенный антикоррупционный маховик постепенно заглох. Парадокс нынешних аргентинских реалий состоял в том, что правительство "чистых рук" оказалось вынужденным прибегнуть к подкупу депутатов с целью обеспечить прохождение законопроектов в парламенте. Это вызвало грандиозный скандал, в том числе и внутри Альянса. В знак несогласия с подобными методами в отставку подал Альварес, а блок оказался на грани развала, что значительно усложнило задачи кабинета министров. Вакансия, образовавшаяся после ухода со своего поста вице-президента, осталась незаполненной. Впоследствии это усугубило институциональный кризис.

Тем временем как снежный ком продолжали нарастать проблемы, оставшиеся в наследство от прежней администрации. Достаточно вспомнить, что к моменту прихода к власти нового правительства внешний долг страны уже составлял 140 млрд. долл. А инициативы министров дружно гасились в парламенте.

Правящие круги понимали, что дело может кончиться грандиозным крахом, но верх брали групповые, клановые эгоистические мотивы и побуждения, амбиции политиков, думавших о надвигавшихся частичных выборах 2001 г., а в краткосрочной перспективе - о президентских выборах 2003 г. Национальные интересы отодвигались на задний план в угоду корысти.

Стратегической ошибкой Де ла Руа стало приглашение в правительство все того же Кавалло. Тем самым он подписал себе смертный приговор, забыв о непреложном правиле: "Нельзя дважды войти в одну реку".

Кризис нарастал. И вышедшие на улицы разъяренные жители Буэнос-Айреса 20 декабря 2001 г. вынудили своего недавнего кумира отречься от должности. Под улюлюканье толпы глава государства на вертолете покинул "Розовый дворец".

Между тем еще до этих драматических событий, предчувствуя неизбежный крах и пытаясь обезопасить себя, представители политической элиты стали уводить из страны капиталы. Только в 2001 г. из банков "ушли" более 30 млрд. долл. Это могли позволить себе лишь люди, имевшие доступ к информации о реальном положении дел.

Уход в отставку Де ла Руа породил президентскую чехарду. За тринадцать дней сменилось четыре главы государства. Случай, пожалуй, беспрецедентный не только в Латинской Америке. Верхушка перонистов грызлась друг с другом, желая и одновременно опасаясь в столь драматической ситуации занять освободившееся кресло, просчитывая варианты возможных последствий. Интрига состояла в том, что поначалу предполагалось усеченное президентство, вплоть до досрочных выборов, намечавшихся на март нынешнего года. Затем формула изменилась, пришли к выводу, что президент досидит до окончания мандата, предусмотренного Конституцией. То есть до конца 2003 г.

Между тем время шло, а вопрос о национальном лидере не решался. Факиры на час сменялись с калейдоскопической быстротой. Столь продолжительная пауза отнюдь не красит аргентинский политический класс. Лишь 1 января 2002 г. наконец удалось заполнить образовавшийся вакуум власти. Президентом стал 60-летний перонист Эдуардо Дуальде. По иронии судьбы, проиграв выборы в 1999 г., он спустя два года занял кресло, оставленное недавним победителем. Надо отдать должное мужеству Дуальде, не побоявшемуся в такой ситуации взять ответственность за судьбы страны. Он сформировал правительство национального единства, привлек в него и лидера радикалов Рауля Альфонсина, и К.Альвареса

Едва администрация утвердила сравнительно реалистическую программу выхода из системного кризиса, осуществила давно назревшую девальвацию песо, тем самым обрубив гордиев узел, как вновь возникло острое противостояние властей. На сей раз исполнительной и судебной. Но Дуальде не дрогнул. Частично согласившись с рекомендациями служителей Фемиды, он одновременно заявил, что в парламенте приступает к работе комиссия, которая рассмотрит целесообразность возбуждения политического процесса в отношении членов Верховного суда.