Владимир Пашков Резкое обострение в палестино-израильских отношениях породило ощущение близкой развязки конфликта. Это предчувствие подкрепило просочившееся в печать заявление главы генерального штаба Армии обороны Израиля Шауля Мофаза, сделанное им несколько недель назад, о том, что "израильская армия готовится к широкомасштабным террористическим акциям или военной кампании против одной из стран региона, которые могут начаться в 2002 году".
Войны не будет
Тем не менее большинство аналитиков сходится во мнении, что большой войны не будет и дело ограничится в худшем случае устранением Арафата. При этом реакция арабских стран будет примерно такой же, как на вторжение Израиля в Ливан в 1982 г. Суть аргументов сводится к следующему.
Арабский мир сейчас как никогда расколот. Военное превосходство Израиля настолько очевидно, что арабы ее неминуемо проиграют. Война с таким предсказуемым результатом чревата для многих правящих режимов резкой внутренней дестабилизацией с непредсказуемыми последствиями. К тому же арабы никогда не начинали войну, не имея поддержки одной из сверхдержав. Америка же из-за опасения развала антитеррористической и антииракской коалиции, что еще хуже радикального изменения всего политического ландшафта в регионе не в пользу умеренных арабских режимов, не позволит этого сделать ни арабам, ни Израилю. Поддержание стабильности последних всегда относилось к числу стратегических задач американской внешней политики.
Несмотря на всю весомость приведенных аргументов, трудно представить безучастность арабских государств в случае сокрушительного удара по структурам ПНА, особенно на фоне неизбежного бурления "арабской улицы".
Не следует недооценивать и амбиции реванша арабских генералов. Последняя арабо-израильская война была в 1973 г. За прошедшие десятилетия практически полностью сменилось поколение военных, испытавших на себе мощь израильской армии и горечь поражения в октябрьской войне. К командованию военными структурами арабских стран пришли молодые офицеры, получившие не только более качественное и разностороннее образование, но и способные учесть ошибки своих предшественников. Существенно возросла и обновилась техническая оснащенность арабских вооруженных сил.
Конфликт один, интересов много
Не исключено, что в ходе войны арабы могли бы пойти и на использование имеющихся у них ракет, а возможно, и другого неконвенционного оружия. Выдержит ли такой напор противоракетная оборона Израиля, особенно если учесть масштабы его стратегической глубины, а также расстояния плацдарма боевых действий.
События 11 сентября в США показали эффективность "смертников" в нанесении ударов по стратегически важным объектам противника. Лидер палестинского ХАМАСа шейх Ахмед Ясин недавно заявил, что резерва палестинских "камикадзе" хватит еще минимум на двадцать лет. Что будет, если тысячи мотивированных "решающей битвой за Родину" палестинских фанатиков одновременно взорвут себя на территории Израиля?
Но почему разгром Израилем арабских армий равнозначен поражению арабов в целом? Любая эскалация напряженности, а тем более война немедленно отражается на всех биржах мира скачком цен на нефть. Вполне возможно, что новая война может показать полную безальтернативность стратегической значимости арабской нефти - даже без объявления эмбарго - в ближайшем обозримом будущем для Запада, в частности для Западной Европы, а также и для США, в потреблении которых доля импорта нефти уже достигла 52%.
Согласно прогнозу в докладе, подготовленном в мае 2001 г. энергетической группой во главе с вице-президентом США Диком Чейни, при сохранении действующей в Соединенных Штатах структуры производства и потребления энергоресурсов к 2020 г. Америка будет импортировать каждые два из трех потребляемых баррелей нефти. То есть формула "нефть в обмен на землю" может оказаться вполне "рабочей".
Не исключено, что в этом контексте от эскалации в зоне палестино-израильского конфликта свои дивиденды получит Саудовская Аравия. Факты последних лет свидетельствуют о серьезности намерений ее руководства перехватить у Египта ключевую роль в урегулировании палестинской проблемы. За этим просматриваются не только амбиции семьи Саудитов на лидерство в регионе, но и желание потеснить претензии хашемитского трона и Арафата на право управления третьей святыней в мусульманском мире - мечетью Аль-Акса.
Еще одной из заинтересованных в нарастании напряженности в регионе сторон может оказаться Сирия. Опережающее продвижение палестинского трека мирного процесса существенно обесценивает возможные дивиденды Сирии от мирного урегулирования с Израилем. Неожиданный вывод израильских войск из Ливана в мае 2000 г. вообще загнал Дамаск в угол, поставив под вопрос сирийское присутствие в этой стране. Ничуть не в меньшей степени просматривается здесь и интерес Ирака. Любая значимая общеарабская антиизраильская "заварушка" приведет к его выходу из изоляции.
Где быть границам Палестины?
Ясир Арафат настаивает на создании палестинского государства в границах оккупированных Израилем в ходе войны в июне 1967 г. территорий Западного берега реки Иордан и сектора Газа и со столицей в Восточном Иерусалиме. Палестинцы, утверждает он, и без того идут на огромные уступки, претендуя лишь на 22% исторической Палестины вместо 43% ее территории, определенных для создания палестинского государства резолюцией ООН # 181 29 ноября 1947 г. Восточный Иерусалим с мечетью Аль-Акса для Арафата - это не просто столица палестинского государства, но символ объединения палестинцев, значимость и вес палестинского государственного образования в арабо-мусульманском мире.
Еще одним обязательным требованием является признание Израилем права палестинских беженцев, число которых, по палестинским оценкам, превысило 4 млн. человек, на возвращение и на компенсацию за потерянное имущество.
Не помог сблизить позиции сторон и поэтапный мирный процесс, основанный на так называемых соглашениях "Осло". Формула "Осло" (соглашение "Газа-Иерихон" 1994 г. и "Временное соглашение" 1995 г.) предполагала пятилетний переходный период (1994-1999 гг.), в течение которого Израиль обязался передать Палестинской национальной администрации до 90% территорий сектора Газа и Западного берега.
Остающиеся 10% территорий, включая израильские поселения, Восточный Иерусалим, а также все другие вопросы (границ, безопасности и т.д.) определения окончательных статуса и параметров будущего палестинского образования должны были стать предметом обсуждения на специальном переговорном треке. До определения окончательного формата ситуация в отношении израильских поселений и Восточного Иерусалима подлежала замораживанию на условиях статус-кво.
По мере реализации соглашений внутри Израиля росло отторжение проводимой тогдашним премьер-министром Исхаком Рабином политики значительной частью израильского общества. В ноябре 1995 г. Рабин был застрелен экстремистом Игалем Амиром. А в мае 1996 г., хоть и с незначительным перевесом, на очередных выборах победил лидер национального блока "Ликуд" Биньямин Нетаньяху.
Параллельно усиливалось разочарование в мирном процессе и среди палестинцев. С приходом к власти Нетаньяху была нарушена не только этапность переходного периода, но и договоренность о статус-кво.
Все большее число палестинцев выражало сомнение в том, что избранный Арафатом мирный процесс в конечном счете приведет к созданию палестинского государства и прекращению оккупации. Чем сильнее пробуксовывал мирный процесс, тем больше становилось сомневающихся на палестинской улице. Тем сильнее звучал призыв радикалов, в том числе исламистов, изначально считающих, что с Израилем можно разговаривать только языком силы.
Мощнейший толчок таким настроениям придал больше похожий на бегство вывод израильских войск из Ливана в мае 2000 г. и выполнение тем самым резолюции ООН # 425. Провал Кэмп-Дэвидских переговоров в июле того же года фактически предопределил подспудно растущий перевес сторонников силового сценария воздействия на Израиль по образу и подобию ливанской "Хизбаллы". Нужна была лишь искра, чтобы этот костер запылал. Этой искрой и стал демонстрационный визит на Храмовую гору к мечети Аль-Акса Ариэля Шарона, во многом продиктованный интересами предвыборной борьбы в неизбежных в этих условиях новых выборах премьер-министра.
Под давлением "улицы"
Интифада привела к дальнейшему росту антипалестинских настроений в Израиле в противовес ослаблению позиций сторонников мирного процесса. Такой поворот событий не только привел к власти Шарона, жестко обозначившего модель поведения Израиля в отношении интифады и предел допустимого в уступках палестинцам, но и вынудил вчерашних сторонников мира с палестинцами войти в коалицию с национальным лагерем. Это обусловило слабость давления на правительство Шарона со стороны традиционной левой оппозиции - от партии "Авода" до "Мереца". Скромной оказалась и поддержка интифады со стороны арабо-мусульманского мира, скованного как своими внутренними проблемами, так и опасениями внутренней стабилизации. Гораздо более сдержанной, чем, видимо, рассчитывал Арафат, была реакция международного сообщества, особенно США.
В этих условиях интифада во все большей степени стала закручиваться в спираль насилия по принципу теракт-удар-теракт - и так по кругу. При этом просматривается любопытная закономерность: как только палестинские власти предпринимают усилия с целью разрядки напряженности, так тут же следует теракт или серия терактов. А ответный удар Израиля наносится именно по структурам ПНА, каждый раз ослабляя их дееспособность к восстановлению контроля за ситуацией.
Тем не менее думается, что Ясир Арафат был и остается безальтернативным лидером национального масштаба, прагматичным и рационально мыслящим политиком, с завидным политическим чутьем и бесстрашием. Но именно это делает его уязвимым. Пойти в его теперешнем положении на жесткие меры против исламистов, уже давно ставших политической реальностью палестинского общества, - значит ввергнуть палестинцев в гражданскую войну. Но это может стать началом конца Арафата как общепалестинского лидера, который всю свою жизнь боролся за консолидацию палестинских рядов, национальное палестинское самосознание.
Где гарантии того, что Израиль даст ему то, что позволит сохранить ему "лицо" перед ведомыми им палестинцами? Арафату нужны "козыри". Но именно таких "козырей" ему не хочет дать Шарон. Представляется, что при сложившихся обстоятельствах Арафат предпочтет остаться в истории лидером борьбы за освобождение Палестины, так и не добившимся создания государства, нежели человеком, пошедшим на предательство интересов палестинского народа.
Очевидно, что и сам Шарон испытывает мощнейшее давление со стороны электората, а также крайне правых в своей коалиции. К тому же в спину ему "дышит" молодое поколение "ликудовцев" во главе с бывшим премьер-министром Нетаньяху. Все это заставляет нынешнего премьера наращивать силу и масштаб ответных ударов, подводя израильско-палестинское противостояние к опасной черте и делая силовой вариант безальтернативным.
Принесет ли это мир и решение проблемы? Сомнительно. В лучшем случае это позволит заморозить палестинскую проблему на какое-то время. В худшем - породить еще больший хаос и насилие, а имя Арафата превратить в бессмертный символ национальной борьбы выдвинувшихся в этих условиях на доминирующие позиции исламистов.
Дарья Гармоненко