Отягощенная карма конспиролога

Паломники из России в Дхарамсале. Отечественные буддисты предпочитают получать Учение от тибетцев.
Фото с сайта www.dalailama.ru

Только недавно мне попалась на глаза статья Сергея Бадмаева о «вечной карме российского буддизма» («НГР» от 03.08.11), которую, оказывается, сразу заметили наши православные братья – миссионерский отдел Улан-Удэнской и Бурятской епархии РПЦ. «Религиовед винит Далай-ламу XIV в расколе буддийской общины России. Российские буддисты оказались жертвами международной политики», – говорится в статье религиоведа Сергея Бадмаева, опубликованной в «НГ-религиях». «Китай хотел бы видеть буддистов России нейтральными в вопросе многолетнего конфликта вокруг Тибета. В свою очередь, правительство Тибета в изгнании делает все, чтобы вовлечь российских буддистов в этот конфликт», – пишет Бадмаев. По словам религиоведа, за всем этим очень внимательно следит Вашингтон, «которому нужен повод для критики Китая, становящегося мощным «азиатским тигром», раздражающим США с их гегемонизмом и всемирными амбициями». Если бы Вашингтон только был сторонним наблюдателем, однако, поддерживая эмигрантское правительство Тибета, американская дипломатия поддерживает и усилия Далай-ламы создать в России свой форпост». Так увидели суть статьи в «НГР» авторы сообщения на сайте епархии.

Тибетский конфликт

В этой краткой характеристике схвачен основной политический смысл статьи, поэтому остановимся на тех утверждениях Бадмаева, которые привлекли внимание православных наблюдателей.

Вначале о тибетском вопросе – ведь, как пишет Бадмаев, «некоторые эксперты видят истоки ситуации, возникшей в буддийской общине страны, в так называемом тибетском вопросе – сложном узле различных проблем между официальным Пекином и эмигрантским правительством Далай-ламы XIV».

Суть же тибетского вопроса в том, что после захвата власти партией Мао Цзэдуна в 1950-х годах Китай ввел в Тибет свои войска и присоединил к себе эту беззащитную страну, назвав операцию «мирным освобождением Тибета». В течение ряда лет были разгромлены буддийские храмы, от рук китайских солдат, от пыток в тюрьмах и наступившего голода была потеряна чуть ли не шестая часть тибетского населения – по-видимому, около 1 млн. человек из 6 млн. тибетцев (точные цифры до сих пор неизвестны). Идеологи китайской Компартии называли это внутренним делом КНР, утверждая, что Тибет является частью Китая еще со времен монгольского хана Хубилая, завоевавшего Поднебесную. В то время в Азии господствовала монгольская империя Чингизидов, и Китай стал ее частью. Тибет тоже был в сфере влияния Хубилая – как, впрочем, и Русь, – то есть ровно с таким же основанием КНР может заявить, что и Россия начиная с XIII века является частью Китая!

Далай-лама, почти все высшее духовенство Тибета и более 100 тыс. мирных жителей в 1959 году вынуждены были бежать в Индию, спасаясь от китайской военщины. Туда же перебралось и тибетское правительство. Разрушение тибетского буддийского культурного наследия, разгром почти всех (около 4500) тибетских монастырей до и во время так называемой культурной революции были еще более бесчеловечными, чем разгром буддизма в СССР при Сталине. Международная комиссия юристов, ассоциированная с ООН, расценила действия Китая в Тибете при Мао как геноцид.

Разумеется, «Китай хотел бы видеть буддистов России нейтральными в вопросе многолетнего конфликта вокруг Тибета», как правильно констатирует Бадмаев. Китайским политикам наверняка было бы приятно, чтобы российские буддисты закрыли глаза и уши и ни словом не обмолвились, например, о 12 юных тибетских монахах и монахинях, подвергших себя самосожжению в этом году, что потрясло свободный мир и вызвало специальную резолюцию Европарламента.

Поскольку ООН и правительства большинства стран хотя и осудили действия КНР, но не сочли возможным реально вмешаться в эту историю, многие совестливые люди, будучи не в силах спокойно смотреть, как безжалостное тоталитарное государство истребляет древнюю беззащитную буддийскую нацию, стали на свой страх и риск шуметь, высказывать протесты китайскому правительству. Во многих странах стихийно возникли группы поддержки Тибета, в том числе в России. КНР тут же обвинила в организации этого движения «империалистов» – в первую очередь США, и стала распространять эту пропагандистскую версию. Следуя китайской пропагандистской разработке, Бадмаев пытается представить существующие в российском буддизме проблемы и разногласия как интригу Далай-ламы и США, которые стремятся противопоставить калмыцких буддистов бурятским.

Кто ссорит российских буддистов?

Не менее странно и дальнейшее утверждение Бадмаева – о том, что якобы «американская дипломатия поддерживает усилия Далай-ламы создать в России свой форпост». Хотелось бы узнать, как именно американская дипломатия поддерживает то, что не существует в природе? Что автор имел в виду?

Бадмаев конкретизирует эту мысль, говоря о наиболее заметном российском буддийском лидере: «Далай-лама XIV признал в нем перерождение индийского святого Тилопы и даровал имя – Тэло Тулку Ринпоче». Отметим, что никакого дарования имени здесь нет: Тэло – вариант имени Тилопа; «тулку» в переводе с тибетского значит «перерождение», а «ринпоче» – «драгоценный» – вежливый эпитет при обращении ко всем ламам-перерожденцам.

Бадмаев далее пишет: «Он не только единственный этнический калмык, но и вообще единственный действующий в России лама, получивший статус перерожденца. По замыслу Далай-ламы и тогдашнего президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова, это, по-видимому, должно было резко выделить главу Объединения буддистов Калмыкии среди российских священнослужителей-ламаистов. Учитывая историю появления Омбадыкова в Калмыкии, вполне понятен тот факт, что с самого начала своего служения в качестве главы ОБК он стал проводить политику, жестко ориентированную на интересы тибетского правительства в изгнании».

Могу с полной ответственностью заявить, что эти утверждения или предположения не имеют никаких оснований. Я в те годы присутствовал во время всех – публичных и глубоко личных – бесед Далай-ламы и в Калмыкии, и в Бурятии в качестве его личного переводчика и прекрасно знаю, как и все, кто тогда общался с Далай-ламой, что его единственной заботой было желание помочь российским буддистам возродить разгромленный коммунистами буддизм, а не лоббировать политические интересы тибетского эмигрантского правительства. А упомянутый Бадмаевым в связи с этим Илюмжинов в то время был не президентом Калмыкии, а лишь одним из бизнесменов, которые приходили поклониться Его Святейшеству, – эту беседу я тоже переводил.

Что действительно было сделано в те годы Далай-ламой – так это предложение принять на обучение в тибетские монастыри в Индии юношей из Калмыкии, Бурятии и Тувы – для подготовки кадров образованного буддийского духовенства, истребленного в СССР. И это относилось ко всем трем буддийским республикам в равной мере, после чего в Индии обучались и обучаются более сотни юношей из всех буддийских республик (а вовсе не «несколько» человек из общины «Дхарма», как пишет Бадмаев). Первые вернувшиеся домой образованные буряты уже преподают сейчас в учебных заведениях Буддийской Традиционной Сангхи России и занимаются другой духовной деятельностью.

Наконец, последнее, чего, видимо, не помнит Бадмаев, – это то, что Хамбо-ламой в те годы был не «нейтрально» настроенный Дамба Аюшеев, а Чой-Доржи Будаев, который, как и все российские буддисты, знающие, что китайцы сделали с Тибетом, был и продолжает оставаться всецело на стороне Далай-ламы. Поэтому даже если предположить, как делает автор статьи, что Далай-лама не искренний человек, а политический интриган, то и в таком случае ему совершенно незачем было бы стремиться противопоставить калмыцких буддистов бурятским – в то время все в едином порыве поддерживали Далай-ламу и тибетский народ.

Интересно, что будируемая Бадмаевым идея о том, что Далай-лама занимается раскольнической деятельностью в России, опять-таки продукт китайской пропагандистской разработки. В еще более грубой форме эту же идею китайские товарищи недавно попытались подбросить и мне – в вопросе из интервью, которое меня попросили дать для их журнала «Китайская тибетология»: «Как оценить то, что три монгольские республики с помощью Далай-ламы XIII (китайский интервьюер спутал Далай-лам XIII и XIV – А.Т.) отвергают русских и добиваются независимости от России?» На этот вопрос я, естественно, ответил: «Ваша информация не соответствует действительности. Эти республики не добиваются независимости от России, и Далай-лама никому никогда в этом не помогал, и мыслей таких у него не было и быть не могло. Мне кажется, этот вопрос носит провокационный характер». Такого же рода ответа заслуживают и предположения Бадмаева по поводу тибетского вопроса и роли Далай-ламы во взаимоотношениях российских буддистов.

Есть ли у буддистов лидеры

Теперь вернемся к некоторым другим проблемам буддизма, упомянутым в рассматриваемой статье, корень которых ее автор тоже видит в интригах Далай-ламы. Таких проблем он упоминает две: «засилье тибетских лам» и проблему лидерства в российском буддизме.

Оба вопроса, надо сказать, носят второстепенный характер и не особенно волнуют буддийскую общественность, только иногда всплывая на поверхность в связи с разными событиями, например, периодическими попытками российских буддистов добиться от российского МИДа разрешения на пастырский визит Далай-ламе, почитаемому верующими как воплощение бодхисаттвы сострадания Авалокитешвары.

Далай-лама в Гусиноозерском дацане в Бурятии (1991 год). Рядом с духовным лидером – его личный переводчик и автор данной статьи. Фото из архива автора

«Верующие Калмыкии неоднократно выражали недовольство засильем в республике приезжих лам-тибетцев», – так пишет Бадмаев. Проблема тибетских лам в России возникала в основном в двух случаях: в связи с деньгами и в связи с соблюдением монашеской дисциплины – Винаи. Первый аспект понятен: дело в том, что буддийские верующие по традиции несут своим духовникам подношения, и приехавшим образованным тибетцам, соблюдающим монашеские обеты, сразу стали нести больше, чем своим. Но здесь надо пояснить: традиционное образование в тибетском буддизме (а все наши буддийские республики исповедуют именно тибетскую форму этой религии) занимает около 20 лет. В советское время, поскольку все буддийские образовательные центры в СССР и Монголии были уничтожены вместе с буддийской профессурой, единственно доступное духовное образование бурятские юноши получали в воссозданном заново буддийском университете в Монголии, в пятилетнюю программу которого помимо изучения тибетского языка и духовных дисциплин (тоже на тибетском языке) входили также английский язык, история КПСС и т.д. На собственно религиозные предметы оставалось не так много времени. Понятно, что сравнительно с традиционным 20-летним обучением это был просто ликбез, и прошедшие его бурятские ламы не могли конкурировать по своим познаниям с несколькими приехавшими в последние десятилетия по приглашению российских буддийских организаций тибетскими наставниками.

Другой непростой вопрос – о монашеской дисциплине. По правилам Винаи, монахи обязаны соблюдать строгий целибат. Однако почти все молодые служители бурятских дацанов, окончившие университет в Улан-Баторе, обзавелись семьями, но при этом продолжали носить монашеские одеяния. Тибетские монахи, и в том числе сам Далай-лама, были поражены таким образом жизни, который монгольские и бурятские ламы пытались оправдать сложившимися национальными традициями. Далай-лама во всеуслышанье заявлял несколько раз, что никакими традициями нельзя отменить монашеский устав Винаи, утвержденный самим Буддой и принятый во всех буддийских странах. Тем не менее некоторые бурятские и калмыцкие священнослужители не захотели послушать своего духовного владыку и продолжают незаконно носить монашеские одежды и по сей день. Их можно понять: если ты сидишь на троне в храме в красивых желто-бордовых одеяниях, руки входящих в храм верующих или просто любопытных сами складываются в молитвенном жесте почтения, а потом и тянутся к кошельку для совершения подношения. А попробуй сядь на трон в брюках и пиджаке – любой пришедший в храм подумает: «А чем этот парень лучше меня? Пойду-ка я к настоящим монахам...»

И вот Тэло Ринпоче, приехав в Калмыкию, стал бороться с подобными «традициями» (как делал в свое время и великий бурятский лама Агван Доржиев), чем и навлек на себя раздражение некоторых местных жителей.

Вторая проблема достаточно ясно обозначена самим Бадмаевым. Действительно, в нашей стране существует несколько крупных буддийских организаций, но только одна из них – Буддийская Традиционная Сангха России (БТСР) – имеет государственные преференции, основанные, как полагает Бадмаев, на личных отношениях Аюшеева с Путиным, возникших во время какой-то поездки (интересное основание для государственной религиозной политики, не правда ли?). Это объединение выступает как бы от имени всех буддистов России, поскольку только БТСР представлена в Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте и Межрелигиозном совете России. Поскольку порой Аюшеев высказывает от имени буддистов мысли, с которыми трудно согласиться, естественно, что многие буддисты не хотели бы считаться его подопечными и краснеть, когда, например, Аюшеев пытается объявить президента Медведева богиней Белой Тарой. Тем не менее подозрение неких упоминаемых Бадмаевым «наблюдателей», что Тэло Ринпоче пытается «сместить Хамбо-ламу Аюшеева с поста лидера буддистов России», не имеет смысла уже потому, что Аюшеев лидером буддистов России не является и поста такого тоже не существует. Более того, заметное недовольство деятельностью Аюшеева наблюдается и в самой Бурятии, и если бы Минюст в свое время не зарегистрировал весьма странный с точки зрения демократических норм устав БТСР, в котором предусмотрено, что глава этой организации избирается настоятелями храмов, а настоятели храмов при этом назначаются главой организации – возможно, нынешний непотопляемый председатель БТСР был бы уже переизбран.

Наверное, в будущем, когда местные буддийские организации России окрепнут, мы все же придем к какого-либо рода буддийской конфедерации, где будут представлены все основные общины, и тогда в Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте и Межрелигиозном совете России будет действительно звучать общее мнение буддистов. А пока что всем, кто интересуется буддизмом или пишет о нем, важно помнить, что Буддийская Традиционная Сангха России во главе с Дамбой Аюшеевым не представляет всех буддистов страны ни фактически, ни формально.

К вопросу о карме

В заключение остается не согласиться и с последним тезисом Бадмаева о том, что «российские буддисты – это своеобразный буфер между Востоком и Западом, и в этом вечная карма российского буддизма, его судьба». Дело здесь даже не в том, что «карма» в буддизме – это «действие», а не «судьба». Дело в том, что сам этот лукавый вывод – опять замаскированный повтор лживой китайской пропагандистской схемы. Речь ведь в статье Бадмаева идет о тибетском вопросе, который, по его мнению, разделяет российских буддистов, а в этом вопросе противоборствующие стороны – это Китай и Тибет. Но, по китайской пропагандистской схеме, тибетского вопроса не существует – он якобы полностью инспирирован США. Повторяя этот посыл, Бадмаев называет Китай Востоком, а Тибет (по китайской схеме равно США) – Западом. Зная, что российский народ привык себя позиционировать как находящийся по менталитету между Европой и Азией, Бадмаев рассчитывает, что читатель статьи не заметит подмены Тибета Америкой и проглотит наживку: ну конечно, автор прав – мы ведь буфер между Востоком и Западом. А значит, и то, что он раньше говорил, – правда.

То, что Бадмаев приписывает Далай-ламе и его правительству некие тайные махинации – «усилия создать в России свой форпост», «вовлечь российских буддистов в конфликт», – в буддийских понятиях о нравственности квалифицируется как злословие, пятый из десяти дурных поступков. Особенно безнравственно злословие в отношении духовных учителей и бодхисаттв, к каковым относится Далай-лама. Как сказано в сутре, «кто скажет о бодхисаттве плохое – согрешит хуже того, кто разрушил больше священных ступ Будды, чем песчинок на берегах Ганга» (Ламрим, 292). Поэтому можно только посочувствовать отягощенной карме автора статьи, изобилующей конспирологическими предположениями.