Волгоградский пример

Согласно классическому определению, данному Гоббсом ещё четыре столетия назад, свобода – это «отсутствие внешних препятствий, мешающих человеку делать то, что диктует его суждение и разум». Свобода воли, выраженная в «праве» человека, противостоит закону государства, который ограничивает её. Но общество не может полагаться на разум отдельного индивида, в силу чего в законодательном порядке свобода одного ограничивается свободой другого – гражданин не может забрать собственность другого, не может кинуть дымовую шашку в мечеть, не имеет права оскорблять чувства верующих карикатурами на пророков в СМИ.

С развитием европейского общества происходили два параллельных процесса: с одной стороны, развивался «разум» граждан на пути становления их правосознания, с другой – усложнялось законодательство, со временем ставшее международным. Сегодня понятие «freedom of conscience» включает в себя действия «разума», ограниченного международными нормами права. В русском языке понятие «свободы» близко к категории «хаос». Когда в XVIII веке в Европе формировалось современное законодательство – Гражданский, Административный кодексы, Французская конституция – в России сосуществующие романо-германская и хтоническая правовые традиции сформировали иное понимание свободы. Государственный служащий «свободно» мог решить дело как в пользу заявителя, так и против него, используя противоречия в законодательстве. Символом истинно свободных людей были жители Дона, ходившие за «зипунами» в Персию.

В условиях кодифицированного законодательства России 1835 года низкий уровень правосознания, сопутствующий ему правовой нигилизм и сословная общественная система не давали реализовывать свободу по отправлению веры и богослужений, закреплённых в статьях 44 и 45 «Основных законов империи». Правовой нигилизм и низкий уровень правосознания и сегодня являются основными препятствиями реализации свободы совести на уровне субъекта РФ, но именно в этом заключается специфика развития российского «разума». Чтобы реализовать свободу совести, необходима разработанная система права и правоприменения. Составной частью правовой системы РФ являются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации. Согласно ст. 15 ч. 4. Конституции РФ, правила международных договоров имеют прямое действие и приоритет в случае противоречия правилам, предусмотренным законом.

Всеобщая декларация прав человека, хоть и закрепила свободу совести, но не позиционировалась в качестве правового или политического документа и была направлена не на развитие законодательства, а на повышение правосознания. Тем не менее, принципы свободы совести были закреплены в иных правовых документах, например, в «Заключительном акте совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе», вызвавшем как принятие нового Основного закона СССР, так и изменение правопримененения существующего законодательства. Проведение богослужений, молитв было невозможно без культовых сооружений, строительство или приобретение которых можно было осуществить только с помощью государства. А оно, в свою очередь, могло работать только с юридическими лицами. За период с 1974 по 1988 годы в Волгоградской области было зарегистрировано 36 новых религиозных объединений. Впервые за 70 лет были построены 5 православных храмов, открыты молитвенные дома евангельских христиан-баптистов, старообрядцев, 10 молитвенных домов лютеран, а также мечеть. При содействии аппарата Уполномоченного Совета по делам религий при Совете министров СССР исламские религиозные группы были объединены в Совете имамов.

Несмотря на то, что регистрирующим органом являлся Совет по делам религий, религиозные группы часто были вынуждены работать с представителями местных органов власти, нередко отказывавших им по сомнительным обстоятельствам. В одном из случаев был дан отказ на строительство молитвенного дома из-за запрета одноэтажной застройки в черте города, в другом – из-за наличия в городе христианского храма, но иного вероисповедания, в третьем – был запрещен колокольный звон по медицинским причинам. Преодоление данной позиции правового нигилизма было возможно, благодаря контролю исполнения законодательства со стороны аппарата Уполномоченного и проведению трехсторонних научно-практических семинаров и конференций. Государство должно было решить две задачи – обеспечить материальную основу деятельности религиозных групп и защитить их в правовом поле от нарушений их прав.

Начиная с 1983 года, с ростом числа религиозных объединений, СМИ стали освещать данную сферу отношений – одни с позиции уважения чести и достоинства верующих, другие – дискредитируя их. Значительным было влияние международных документов и на данную сферу. В частности, рекомендации Парламентской ассамблеи Совета Европы №1412 от 1999 года «О незаконной деятельности сект» спровоцировали «обсуждение» религиозных объединений в прессе с негативной позиции. В 1999-2000 гг. была опубликована целая серия статей региональных СМИ, в которых регион позиционировался в качестве «горячей точки», «прибежища ваххабитов» и иных «сектантов». Причём в соответствии с русской лингвистикой, категория «секта», первоначально имевшая в латинском языке нейтральное значение «учение», «школа», «партия», приобрела исключительно негативный оттенок. Называя астрономические цифры – 15 тыс., 150 тыс., 200 тыс. потенциально опасных так называемых «религиозных фанатиков» авторы и заказчики статей преследовали явно политические цели. В соответствии с Законом «О свободе совести и о религиозных объединениях» запрещается «воспрепятствование осуществления права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе сопряжённые с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии». В соответствии с законодательством областная прокуратура провела проверку изложенных в публикациях сведений на достоверность и, не обнаружив ни одного доказательства, вынесла прокурорские предостережения журналистам. Так, с одной стороны, данная норма закона и её применение ограничивает свободу слова, с другой – защищает свободу совести.

Европейские страны, последней из которых была Голландия, также сталкиваются с подобными ситуациями. В недавно размещённом в интернете депутатом Голландского парламента Гиртом Вильдерсом фильме «Фитна» в грубой форме дискредитировался ислам. Этот факт вызвал сильный общественный резонанс, в том числе и в России, а также критику официальных лиц, включая генерального секретаря ООН и премьер-министра Нидерландов. Но сам автор фильма, защищаясь свободой слова, не понёс никакого порицания. Выбранная правительством позиция – закрытие сайта, скорее, ограничивает свободу слова, хотя заявления французского президента о «предоставлении поддержки для подавления любого насилия со стороны мусульман» не исключает вариант дальнейшего ущемления свободы совести.

В Волгоградской области, несмотря на затяжной характер судопроизводства по делам данного типа, благодаря оперативной работе прокуратуры и администрации региона, за последние восемь лет имела место лишь одна, на наш взгляд, некорректная публикация – «России объявлен джихад», где регион был предвзято отмечен центром «экстремизма». Данная публикация является исключением, подтверждающим правило – благодаря регулярно проводимым конференциям, круглым столам, юридическим консультациям и десятков публикаций на тему практики правоотношений в период за последние годы был значительно повышен уровень правосознания как сотрудников местных органов власти, СМИ, так и глав религиозных организаций. На наш взгляд, истинная свобода совести может быть достигнута не только благодаря нормам международного права и государственной судебной защите в случаях их нарушений, но и посредством укрепления толерантности в обществе, которая, согласно Локку, скорее, усиливает, чем ослабляет социальную стабильность. Мы убеждены, что реальная свобода совести формируется не в судебном порядке, а в обществе с высоким уровнем правосознания его граждан, в котором законы являются легитимной этикой поведения.