Роман Уколов. В редакцию «НГ» пришло письмо от пенсионерки Елены Кошелевой из города Сочи. Она рассказала печальную историю своей дочери Екатерины, которая фактически лишилась родительских прав и после развода с американским мужем потеряла связь с дочерьми, проживающими в США. В процессе подготовки этой статьи выяснилось, что история Екатерины весьма типична. Национальное законодательство США и европейских стран в большинстве случаев не допускает возможности передачи детей на воспитание иностранному родителю даже в том случае, если в своей стране их ждет приют.
В 1998 году 21-летняя студентка Екатерина отправилась по студенческому обмену в США. По словам Елены Кошелевой, через три года учебы ее дочь вышла замуж за американского гражданина и обосновалась в Далласе (штат Техас). Через год в семье Сиглер родилась дочь Татьяна, а еще через два – Ксения. С получением гражданства Екатерина не торопилась, и когда дело дошло до развода, суд принял решение – оставить американских детей американскому отцу. Суд учел и то обстоятельство, что Екатерина не имеет достаточного дохода, чтобы содержать детей. По той же причине россиянка не смогла оплатить 2,5 тыс. долл. за услуги адвоката по бракоразводным процессам. Суд разрешил матери видеться с дочерьми четыре дня в месяц, но запретил девочкам выезжать за пределы округа, так как бывший муж высказал опасение, что мать может увезти детей в Россию.
Елена Кошелева вместе с дочерью обращались в российское консульство в Хьюстоне, но там заявили, что не оказывают ни адвокатской, ни материальной поддержки, и развели руками: «Приняли решение жить в Америке, вот и живите по их законам». Теперь пенсионерка из Сочи обращается в различные инстанции в попытке найти средства на оплату адвокатов. Она надеется вернуть внучек в Россию, так как, по ее словам, американский отец не уделяет нужного внимания дочерям. Впрочем, маловероятно, что Татьяна и Ксения Сиглер окажутся в России до совершеннолетия. Как показывает практика, каждое государство исходит в таких делах из собственных интересов. И в соответствии с этими интересами американский гражданин должен жить на территории своей страны, а не где-то в «далекой Сибири».
Проблема потерянных детей уходит корнями в конец 80-х. Когда границы открылись, то выяснилось, что российские женщины могут уехать на ПМЖ с помощью иностранного мужа. Появился даже специальный термин – брачная эмиграция. Но если в советское время женщину, выезжавшую за рубеж, интересовало, что будет с ее ребенком в случае развода, какое гражданство ему лучше принять, то сегодня невест больше интересует законодательство страны ее будущего проживания с точки зрения прав на наследство.
По американской статистике, две трети браков россиянок с гражданами США заканчиваются разводами. И только в этот момент женщина впервые задумывается, с кем останется ребенок. Российские жены плохо адаптируются в другой стране. У них нет работы, хорошего знания языка, а главное – кредитно-налоговой истории. Все это служит достаточным основанием для суда, чтобы оставить ребенка отцу.
По словам председателя Ассоциации уполномоченных по правам ребенка в субъектах РФ Алексея Голованя, такая проблема действительно существует и касается не только россиянок. По данным омбудсмена, в Европе очень много семей, в которых один из родителей является иностранцем, в случае развода он сталкивается с серьезными проблемами в реализации права на воспитание ребенка. «Есть международные документы, которые пытаются регламентировать такие ситуации, но все вопросы они не решают, – заявил наш собеседник. – Мой коллега из Бельгии постоянно говорил об этой проблеме в связи с большим количеством обращений и невозможностью реально помочь этим родителям и детям. Вот ваша ситуация. Как ее решить? Забрать детей у папы и отдать маме? Но не факт, что это будет отвечать интересам детей. Их интересы в любом случае страдают от того, что они теряют одного из родителей».
По словам Голованя, за последние несколько лет наши уполномоченные получили более 30 обращений такого рода. Но реальная цифра намного больше. «Далеко не все знают о нашей деятельности в этом направлении, – пояснил омбудсмен. – Но когда речь идет о других странах, мы ограничены в своих возможностях. Пытаемся как-то помочь: связываемся с посольствами, пишем нашим коллегам, просим, чтобы те помогли найти бесплатного адвоката, помогаем консультацией».
Исполнительный директор общественной организации «Право ребенка» Борис Альтшулер тоже считает, что ситуация Екатерины и ее дочерей достаточно типичная, особенно для США, где вопросы, связанные с воспитанием детей, рассматриваются судами с особым пристрастием. «Но предъявлять претензии к американскому суду в этой ситуации я бы не стал, – заметил правозащитник. – Если мать после развода остается без средств и может в любой момент покинуть США, то суд не может позволить, чтобы американские граждане уезжали из родной страны бог весть куда, в непонятно какие условия только потому, что их мать не может обеспечить им нормальные условия на родине».
Но если говорить о моральной стороне дела, то, по мнению Альтшулера, случай Екатерины – это, безусловно, трагедия, и таких трагедий в последние годы происходит все больше. «В Европе ситуация не лучше, – продолжает наш собеседник. – Мои норвежские друзья рассказывали историю, когда гражданка Норвегии вышла замуж за француза и после развода французский суд приписал троих детей отцу. Мать не имеет на них никаких прав и скорее всего никогда их не увидит, если на то не будет воли отца».
Борис Альтшулер напомнил историю актрисы Натальи Захаровой, которая в 1998 году практически потеряла дочь Машу, потому что после развода французский суд отдал ее французскому отцу. Даже после того, как выяснилось, что общение с отцом негативно отражается на состоянии ребенка, суд не изменил решения, а предпочел передать ребенка сначала в приют, а затем в приемную семью. В 2004 году суд удовлетворил просьбу бывшего мужа Захаровой Патрика Уари и лишил россиянку родительских прав.
В 2000 году на переговорах во Франции Владимир Путин поднял вопрос о судьбе дочери Захаровой и выразил надежду на понимание со стороны своего коллеги Жака Ширака. Однако Ширак отметил, что «Франция – правовое государство и только суд может принимать соответствующие решения».
Борис Альтшулер считает, что необходимо принимать международные соглашения, которые могли бы защитить права ребенка и гарантировать ему равное общение с обоими родителями. «Тот факт, что один из родителей вынужден уехать в другую страну, не должен означать его полной потери для ребенка», – полагает правозащитник.
