Иван Сас
Возможно, для этих мальчишек именно сейчас начался путь в авиацию.
Фото Алексея Калужских (НГ-фото)
В обозримом будущем с территории ВВЦ (бывшего ВДНХ) могут навсегда исчезнуть самолеты Ту-154 и Як-42, более 30 лет назад занявшие свое место у павильона «Космос». Ничто не вечно, и эти символы былого величия нашей авиации скоро окончательно обветшают и отправятся в последний путь на свалку металлолома. Закономерный процесс, но есть два обстоятельства, мешающие относиться к этому явлению по-философски. Во-первых, эти самолеты такие же символы и памятники эпохи, как утраченная ныне скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница». А во-вторых, на сегодняшний день это единственное в Москве место, где можно не только увидеть настоящий самолет, но и посидеть в кабине пилота, прикоснувшись ко всем элементам управления. Для какого-то мальчишки это может стать отправной точкой в выборе увлечения, а может, и дела всей его жизни.
Приговор времени
В мемуарах любого известного авиаконструктора есть эпизод, в котором автор вспоминает, как в детстве или в юности он побывал на аэродроме, где с замиранием сердца наблюдал, как взлетают и садятся самолеты. Затем, как правило, в жизни будущих создателей самолетов появлялись авиамодельные кружки и технические вузы. Будущее российской авиации в значительной степени зависит от тех, кто сегодня еще только ходит в школу. На многочисленных круглых столах и конференциях по проблеме развития авиационной промышленности неизменно поднимается вопрос о подготовке молодых кадров для отрасли. Кто-нибудь из участников непременно вспомнит о том, что раньше мечтами о небе мальчишек увлекали через многочисленные авиамодельные кружки, авиаклубы ДОСААФ и, конечно же, музеи. Да и сегодня редкий подросток предпочтет виртуальный полет возможности подержаться за штурвал реального самолета. Сейчас это доступно только посетителям ВВЦ, но в скором времени и эти самолеты могут отправиться на свалку.
Слухи о том, что администрация ВВЦ намерена порезать на металлолом визитную карточку советского авиапрома, появились давно, но общественная реакция на них обозначилась лишь в конце минувшего года. На интернет-форумах появились призывы любителей авиации воспрепятствовать уничтожению экспонатов, были даже акции в защиту самолетов. Тогда же разгорелась дискуссия по вопросу, быть или не быть им на главной выставке страны. Одни стоят на том, что ВВЦ – это не музей, а выставка, где устаревшие экспонаты должны заменяться новыми. Другие считают, что коль особых достижений у российского авиапрома пока нет, нет и нужды убирать старые экспонаты. Третьи полагают, что демонтаж самолетов – это банальная расчистка места «под очередную шашлычную».
«Упомянутые вами самолеты ни к демонтажу, ни к чему-либо подобному никто не готовит, – заявила корреспонденту «НГ» сотрудник пресс-службы ВВЦ Мария Кроль. – Это всего лишь слухи, не имеющие под собой никаких оснований». Вскоре, однако, выяснилось, что позиция руководства ВВЦ никак не влияет на печальную участь самолетов. Приговор им вынесли, само время и физический износ основных деталей конструкции. Это подтверждают даже те, кто меньше всего заинтересован в их разделке. А именно – генеральный директор ООО «Патриотическое воспитание молодежи» Виктор Катайцев, который арендует самолет Ту-154, и его 81-летний помощник Иван Фартушин.
Уставшие символы авиационной державы
Как рассказал корреспонденту «НГ» бывший руководитель техсостава летно-испытательной базы г. Жуковский Иван Фартушин, в советские времена с этих самолетов пылинки сдували. «Салон Ту-154 весь был в коврах, садиться в кресла посетителям не разрешалось, а осмотреть кабину можно было только через стеклянную дверь, – вспоминает он. – А в 90-е машины оказались брошенными на произвол судьбы. Жуковская летно-испытательная база нам заявила, что зарплату платить больше не будет, конструкторское бюро от нас тоже отказалось. На туполевской фирме создавался Ту-334, оттуда приехали люди, демонтировали из салона кресла, самолет стал пустой». После этого машину взяла в аренду коммерческая фирма и превратила экспонат в магазин, торговавший всякой всячиной – от обуви до бюстгальтеров. Еще больше не повезло Як-42, попавшему в аренду некой индийской фирме. «Они тоже убрали из самолета кресла и устроили там для своих сотрудников столовую с буфетом, – грустно улыбается Иван Афанасьевич. – Но после того, как туда заглянула санэпидстанция, буфет закрыли». Арендаторы у самолетов менялись, все хотели извлечь выгоду, но никто не желал потратиться, для того чтобы продлить экспонатам жизнь. У Як-42 со временем сгнили трапы, их убрали, самолет окончательно закрыли, доступа посетителей в машину нет до сих пор.
Судьба Ту-154 изменилась шесть лет назад, когда его арендатором стал бывший сотрудник испытательного управления Чкаловского аэродрома Виктор Катайцев. Он вернул жизнь самолета в колею, предписанную экспонату. Дверь лайнера вновь открылась для посетителей. Более того, Катайцев, сняв прежние запреты, сделал крылатый экспонат уникальным. Это единственное место в Москве, где посетителю позволено не просто заглянуть в кабину экипажа, но и сидеть в кресле пилота, крутить штурвал, дергать любые рычаги, нажимать любые кнопки. Ребятню это настолько завораживает, что папы и мамы зачастую вытаскивают оттуда своих чад силком, что называется, с боем и слезами. «Я видел эти сцены, эти детские очереди, – рассказал корреспонденту «НГ» Герой России, залуженный летчик-испытатель РФ Магомед Толбоев, пилотировавший в свое время знаменитый космический челнок «Буран». – Если самолет уничтожат, для ребят, грезящих небом, это будет невосполнимая потеря».
Разобраться, кто сегодня является собственником этих экспонатов, очень непросто. Виктор Катайцев договор аренды заключал с МНТК им. Туполева, который уже ликвидировали. «Мы не являемся его преемниками, – заявил корреспонденту «НГ» директор по общим вопросам ОАО «Туполев» Александр Затучный. – И этого самолета у нас на балансе нет. Его могли продать, подарить». В ОКБ А.С.Яковлева выставочный Як-42 тоже не числится. «По нашим данным, он сейчас на балансе ВВЦ», – сказал корреспонденту «НГ» начальник отдела информационного обеспечения конструкторского бюро Юрий Засыпкин. Мы обратились в пресс-службу ВВЦ с просьбой прояснить, кто же в настоящее время является владельцем этих самолетов, но ответа не получили.
Служу Ту-154!
...Сидим в самолетной «кухоньке», которая служит для Виктора Катайцева и Ивана Фартушина еще и раздевалкой. Раннее утро, посетителей пока нет. Глава «фирмы» достает из сумки банку краски. «Колеса молодежь постоянно расписывает, приходится закрашивать», – поясняет он. Катайцев подкрашивает и обслуживает не только колеса. Многое в самолете требует технического ухода. «Но есть места труднодоступные или вообще недоступные в условиях выставки», – констатирует Виктор Иванович. Поэтому что-то приходит в упадок. Спрашиваю, не обращался ли он за технической помощью в ОАО «Туполев». «Обращался, – смеется он. – Помогли: дали из музея фотографии туполевских самолетов для стенда, который я выставил в салоне. По пять рублей за штуку взяли, хотя они еще мне должны приплатить за рекламу».
Ниточка, на которой держится судьба экспоната Ту-154, – это энтузиазм двух человек – Катайцева и Фартушина. Но за шесть лет музейного бизнеса они не озолотились. Несмотря на популярность экспоната, у их предприятия две ахиллесовы пяты – сезонность и малая пропускная способность. «Бывают дни, особенно зимой, когда вообще посетителей нет, – рассказывает Иван Афанасьевич. – А недавно были дождливые и холодные дни, по пять–семь–десять человек принимал». В дни наплыва организовать «конвейерный» проход тоже не получается. «Это же дети, силком выгонять не будешь», – поясняет ветеран авиации. А повышать цену входного билета – сейчас она 50 рублей, – Виктор Катайцев не желает из принципа. «Я хочу, чтобы цена была доступной для всех», – подчеркивает он.
Хранить нельзя порезать
Будущее экспонатов пока туманно. «Учитывая то, что наш самолет был выставлен здесь практически новеньким, то при надлежащем уходе он может еще простоять лет десять», – прикидывает Виктор Катайцев. Но техническая сторона вопроса, по его мнению, может оказаться далеко не главной. «Видите площадь по левому борту? – объясняет Катайцев. – На ней устраиваются выставки всевозможной техники. Места не хватает, и я часто слышу разговоры, что самолеты эти здесь ни к чему, надо от них избавиться. Лоббистов в пользу такого решения хватает. Аргументы у них простые – самолеты старые, им место не на выставке, а в музее».
Такие аргументы Герой России Магомед Толбоев считает смехотворными. «Что значит самолеты старые? – задается он вопросом. – Без старого нет нового. Хотят обновить экспонаты – пусть поставят на это место Ту-214 или Ил-96. Именно на это место, так как оно исторически принадлежит авиации и космонавтике». Но Виктор Катайцев и Иван Фартушин считают, что, если Ту-154 и Як-42 пойдут под распил, на их месте ни Ту-214, ни Ил-96 уже не появятся. «Когда в 1976 году наш Ту-154 сюда везли, сняв крылья и хвостовое оперение, то в городе троллейбусные линии снимали, на поворотах мачты освещения меняли, еле втащили через Хованские ворота, – вспоминает Иван Афанасьевич. – Тогда туполевская фирма была богата и могла себе это позволить. Да и власть помогала. А сейчас это в немыслимые траты выльется».
Если главная выставка страны останется без авиалайнеров, Москва лишится последних атрибутов столицы авиационной державы. Магомед Толбоев выразил надежду на то, что самолетам Ту-154 и Як-42 с ВВЦ не даст пропасть мэр столицы. «Сейчас он собирает экспонаты для Национального музея авиации и космонавтики, который будет открыт в Москве на Ходынском поле, я думаю, там они пригодятся», – высказал предположение Герой России. По мнению Магомеда Толбоева, музейное дело в области авиации и космонавтики в России оказалось в глубочайшем кризисе. «Есть невосполнимые потери, – с горечью отмечает он. – Мы «Буран» потеряли, а немцы приобрели. Единственный в мире экземпляр, на котором я летал». По его словам, отношение к редким в музейном плане ценнейшим экземплярам до сих пор безобразнейшее. «Представьте себе, в Жуковском Ту-144 уже хвост отрезали, к счастью, удалось это остановить, – продолжает Толбоев. – В Америке, в Польше еще летают МиГ-15, МиГ-17, МиГ-21. А у нас попробуйте найти для музея МиГ-15. Днем с огнем не сыщешь».
По словам летчика-испытателя, порезать любой представляющий музейную ценность самолет – это преступление. Но нельзя не видеть, что авиационные начальники идут на это часто из-за бюрократических причин. «Чтобы передать списанный самолет музею, нужно постановление правительства, – поясняет заслуженный летчик-испытатель РФ. – Конечно, проще порезать, продать, доллары получить, и все отлично». Каково отношение к музейному делу, таковы и музеи. «Вот наш музей в Монино (имеется в виду Музей Военно-воздушных сил РФ. – «НГ»), – возмущается Магомед Толбоев. – Это же развалюха. Посмотрите на эти самолеты – колеса развалены, спущены. Техника, которая раньше была грозной силой, сейчас похожа на инвалидов, которые плачут». По его словам, отношение к этому нужно менять в корне. «Мне нравятся олигархи, которые наши утраченные ранее художественные ценности тащат из-за рубежа в Россию, – продолжает Магомед Толбоев. – Но кроме яиц Фаберже там оказалась и уникальнейшая боевая техника. Но главное, что кроме олигархов этим делом должно заниматься и государство. Иначе лет через десять молодежь будет спрашивать: а кто такой Гагарин?» Отдельно Герой России упомянул о доступности таких учреждений. «Каждый должен иметь возможность прийти в этот музей и увидеть, чем гордилась и гордится его страна. Пусть хоть каждый день ходит. Увидеть, потрогать, почувствовать то, что чувствовал его сверстник 30–40 лет назад. Глядишь, тогда и не придется сетовать на то, что никто не хочет поднимать нашу авиацию».
Национальная гордость на коммерческой основе
Но оптимизм Героя России по поводу нового московского музея разделяют далеко не все. «Боюсь, что столь габаритной авиационной технике на Ходынке не достанется места, – считает Юрий Засыпкин из ОКБ А.С.Яковлева. – Тем более что музейный проект сопряжен с коммерческим, там каждый квадратный метр будет золотым». Музей станет составной частью торгово-выставочного комплекса «Авиапарк». Помимо него на Ходынке разместятся жилые дома, гостиницы и офисы, прогулочный парк и зоны отдыха. Проектом также предусмотрено строительство автостоянок на 10 тыс. парковочных мест. Найдется ли тут место для таких гигантов, как Ту-154, и не произойдет ли в проекте дальнейших изменений, сказать пока сложно. По мнению Юрия Засыпкина, при реализации столь масштабных проектов изменения и корректировки неизбежны, но, как показывает практика, изменение площадей всегда происходит в пользу коммерческой составляющей. Да и непонятно пока, будут ли экспонаты музея настолько доступными для посетителей, как ныне Ту-154 на ВВЦ.
Что касается собрания авиационной техники, которую намереваются размещать в музее, претендующем на статус национального, то ее можно посмотреть на Ходынке сразу за Ледовым дворцом. «Накопитель» расположен на узкой полосе длиной в несколько сотен метров, обнесен металлической сеткой. Зрелище фантастическое – это место напоминает то ли свалку, то ли кладбище авиационной техники. Буйство ржавчины, выбитые иллюминаторы, из которых, словно клыки хищников, торчат осколки невыпавших стекол, покореженные конструкции... «Кто это их так?» – поинтересовался корреспондент «НГ» через решетку (в тот день посетителей не пускали) у охранника. «Враги», – лаконично ответил тот. «Какие враги?» – переспросил я. «Унутренние, – ответил охранник и сменил тему. – А вы в субботу с детками приходите, будет открыто». Ходить в такие места с детьми, пожалуй, дело рискованное.
Юрий Засыпкин полагает, что нужно повернуться лицом к частным музеям и дать им возможность расширять авиационную составляющую. «Несколько наших самолетов переданы на ответственное хранение и экспонирование в Музей техники Вадима Задорожного, – рассказал Засыпкин. – Сначала коллекционер организовал музей ретроавтомобилей. Затем туда добавились наши самолеты, затем они нашли мессершмит-109, потом из болота вытащили и восстановили Як-3. И все это у него в идеальном состоянии».
Мы связались с Вадимом Задорожным, но он комментировать ситуацию не стал. «Могу лишь сказать, что если возникнет вопрос о ликвидации самолетов на ВВЦ, то я с удовольствием выкупил бы эту технику, – отметил он. – Готов выкупить, получить на хранение, рассмотреть любые деловые предложения». Безусловно, хорошо, что есть такие варианты. Но Музей техники Вадима Задорожного – это все-таки не Москва. Это Красногорский район Подмосковья, и московскому школьнику едва ли удастся заскочить туда на пару часов после уроков. И еще один важный момент. Частные музеи – это коммерческие предприятия, а цена входного билета для многих сегодня имеет значение.
