Андрей Зубов Одна из ошибок гуманитарной науки заключается в том, что мы предполагаем будто и раньше, скажем, в третьем тысячелетии до Рождества Христова, люди имели те же прагматические политические и экономические интересы, что и сейчас, только искусно их скрывали под покровом религии. Между тем аксиология третьего тысячелетия до Р.Х. очень отлична от сегодняшней. Тогда религия была госпожой, а политика - служанкой, выполняющей ее волю. Сейчас, наоборот: политика - госпожа, а религия - служанка политики. И нынешние наши конфликты, например, между мусульманами и христианами в Закавказье, в частности в Карабахе, ни в малой степени не являются конфликтом исповеданий, конфликтом богословским, конфликтом разного переживания сущности спасения, сущности человека, сущности Мессии - Богочеловек Он или Махди, потомок пророка Мухаммеда. Подобными вопросами не задается и ответов на них не знает почти никто в Карабахе и вокруг него, а те, кто знает ответ, в этом конфликте никакого участия не принимают. Те немногие люди среди христиан и среди мусульман, которые действительно живут верой, прежде всего ужасаются тому, что творит именем веры множество их единоверцев.
То же самое можно сказать и об этнических конфликтах. Да, к сожалению, есть примеры этнического разноправия, но они немногочисленны в сегодняшней России. По сути дела, права этнических сообществ, например в Москве, одинаковы. Можно отдать своего ребенка в татарскую школу, можно - в русскую или армянскую. И хотя пока мы живем здесь, на земле, идеальными межчеловеческие отношения не будут никогда, нынешняя ситуация с правами этносов не сравнима, скажем, с началом 1870-х гг. XIX века, когда в школах России было запрещено преподавание на польском языке - даже в польских землях, в Привислянском крае. Если тогда обнаруживали, что два мальчика в варшавской гимназии беседуют между собой по-польски, то их исключали из гимназии. Такого положения сейчас нет ни в одном субъекте Российской Федерации и даже, мне кажется, ни в одной из стран, на которые распалось в 1991 г. наше государство.
На самом деле и под этническим, и под конфессиональным конфликтом скрывается сейчас нечто другое. Нечто иное пытается надеть на себя одежды прошлых веков, роскошные одежды эпохи крестовых походов и мусульманского овладения христианским миром, чистые одеяния борцов за национальную независимость своих притесняемых народов - поляков ли в России или индийцев в Британской империи. Тогда действительно люди умирали за веру и действительно самоотверженно боролись за свободу своего народа. Такая борьба при всех оговорках, которые всегда может сделать историк, была характерна вплоть до начала XX века, вплоть до катастрофы Первой мировой войны, разразившейся в августе 1914 г.
А это нечто, пытающееся надеть роскошные и пристойные одеяния прошлых веков, - тотальная нетерпимость человека к человеку и тотальный эгоцентризм, стремящийся к обогащению, к власти и к наслаждению только для себя, даже не для своего народа или своей вероисповедной группы, но именно для себя, во-первых, за счет иного, а во-вторых, и за счет соплеменников и единоверцев. Это некий социальный каннибализм, совершенно неразборчивый в объектах своих вожделений и в средствах для овладения ими. Он характерен не только для России, но и для значительной части человеческих сообществ. Он отвратительно явил себя и в католической Франции в годы революции, и в лютеранской Германии в эпоху позднего имперского шовинизма, а в годы нацизма и в Османской империи - в деятельности младотурок и в революции Кемаль-паши. Но опыт России во многих отношениях самый трагический.
В нашем нынешнем обществе мы имеем дело с результатом невероятной деградации человеческой личности. Семидесятилетие тоталитарного режима, который мы сами породили, сами же в нем участвовали и сами от него страдали, положило на нас страшную печать. Его последствия не исчезли и после падения коммунизма, да и не могли исчезнуть. Русские эмигранты, потомки беженцев первой волны, и русские люди, отцы и деды которых тянули лямку в Совдепии, разительно отличаются друг от друга. Это не только две культуры, два языка, это две человеческих породы. Нынешний постсоветский человек буквально пропитан, а может быть, даже сформирован как индивидуум и член социума духом тоталитаризма и насилия.
Весь этот ужас, эта грязь, эта тяжесть от взаимного пролития крови, взаимного предательства, ненависти и невероятное окаменение сердца, не желающего знать того, что было, - они-то и определяют наше нынешнее положение, воспроизводя нетерпимость, волчью алчность, потрясающий душу эгоизм и полное непонимание причинно-нравственных связей в делах и поступках.
При таком состоянии массового сознания задача заключается отнюдь не в смягчении религиозных и этнических распрей путем уравнивания прав неравноправных народов и конфессий. Их, может быть, и стоит несколько подравнять, но, в сущности, права большинства народов и религий в сегодняшней России весьма близки к равенству, особенно если сравнивать с тем, что было в XIX или в XVIII веках. Подлинная задача в том, что необходимо исцелять души людей. Пока они будут больны, конфликты будут полыхать все равно, какие бы замечательные мы ни приняли законы - религиозные, политические, социальные или этнические. Мы не выйдем из состояния вражды, если не исцелим души, потому что основа конфликта - это конфликт душ, конфликт внутри души и конфликт межчеловеческого общения.
Большинство религиозных групп нашего общества объявляет, что они не ставят своей задачей борьбу за власть, и эти заявления соответствуют действительности. Насколько я знаю, и Русская Православная Церковь искренне не желает превращаться во властную структуру Российского государства. Вера не ведет борьбы за политическую власть. Но в соответствии с догматическими принципами всех ведущих религий России верующие должны бороться за общество, и эта борьба идет. Борьба не против каких-то людей, не против властей мира сего, но, по слову апостола Павла, против духов злобы (Еф 6:12), против зла как такового, против безбожия, которое есть главное, коренное зло нашего мира. Для мусульман весь мир разделен на "дар аль-харб" - "область войны (за веру)" и "дар аль-ислам" - "область покорности (вере)". В тоталитарных богоборческих системах - от революционной Франции до кемалистской Турции - веру попытались превратить в ничто, вернуть in nihilo. Результатом этих усилий стала крайняя деградация человека и человеческого общества. Поэтому расширение "области покорности вере" - единственный путь восстановления социума.
По всей видимости, Россия ныне возвращается постепенно в свое историческое бытие, из которого она была выбита революцией и коммунистически понятой государственностью. А если так, то для нее наиболее вероятна модель либерального конфессионального европейского общества, в котором сохраняется унаследованная от прошлых веков близость господствующей Церкви с государством при свободе иных конфессий.
По сути дела, государственная вера сходна тут с государственным языком. В стране с длительной культурной традицией язык большинства становится государственным, озвучивает собой всю политическую жизнь, на нем идут дебаты в парламенте, на нем провозглашаются законы, и это никого не смущает, если и языки меньшинств свободно употребляются их носителями.
Такая церковно-государственная симфония при живой вере большинства народа делает Церковь очень важным фактором исцеления нашего тяжело больного общества через привитие, или, если угодно, возвращение государству его изначальных нравственных оснований и целей. Государственная Церковь призвана не управлять светской властью, не курить ей фимиам и тем более не превращаться в этнографическую достопримечательность, но она должна громко осуждать нравственные ошибки власти, благословлять добрые дела, обнаруживать и исцелять духовные язвы народа. Иными словами, она обязана стать совестью России. И этого ждут от нее, быть может, сами того до конца не сознавая, и народ и власть. Миссия эта для Церкви весьма ответственна, очень трудна, связана с огромной внутренней работой, с воспитанием и в себе самой живого покаянного чувства. Ожидать на этом пути можно скорее плевков и заушений, отлучений и поношений, нежели славословий и рукоплесканий: "Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! Ибо так поступали с лжепророками отцы их" (Лк 6:26). Но вряд ли может Русская Православная Церковь отвергнуть этот путь, не отвергнув одновременно и народ русский, из бездны неверия и осатанения ищущий ныне возвращения к Царству Божьему и правде Его.
