Андрей Ваганов Классика от Михаила Васильевича Ломоносова: «Широко простирает руки свои химия в дела человеческие». Насколько глубоко – в подборке книг в «Бумажном носителе».
Сто видов Betula
|
|
Береза. Сборник статей / Отв. ред. Н.Н. Казанский, В.Т. Ярмишко– СПб.: Наука, 2015. – 163 + 16 с. 22 х 14 см. Тираж 1000 экз. ISBN 978-5-02-038251-0 |
Оглавление замечательно дает представление и раскрывает заявленную тему сборника:
«Н.Н. Казанский. Название березы в индоевропейской перспективе;
В.М. Домоселецкая. Названия Betula pendula «береза повислая» в балканском лингвистическом контексте;
В.Б. Колосова. Береза в славянской духовной культуре и быту;
Г.А. Толстиков, А.Г. Толстиков, Т.Г. Толстикова. Береза лечила и будет лечить;
М.В. Вяжевич. О березе в искусстве: мастерство и вдохновение».
Уже только прочитав этот перечень, можно было ожидать обилия интереснейшей информации. Так оно и оказалось. Поэтому я сосредоточусь только на двух очерках – академика Николая Казанского и семейного академического трио химиков Толстиковых – академик Генрих Толстиков, его сын, член-корреспондент РАН Александр Генрихович, и дочь, доктор биологических наук Татьяна Генриховна.
Статья академика Казанского – это компактный, но очень интенсивный обзор теорий происхождения слова «береза» в различных индоевропейских языках. Своеобразный лингвистический детектив в поисках праиндоевропейских вариантов Betula: от элинов и латинян – до восточноиранского ваханского языка, распространенного на Памире. А еще – древнеанглийский, древнеиндийский, осетинский и даже общетунгусский!
|
|
Мошев А.В. Стефан Пермский и береза. Графический лист из цикла «Мифология народа Коми». 2005 год. Иллюстрация из рецензируемой книги |
Разнообразию лингвистических корней слова «береза» не уступает и собственно биологическое разнообразие деревьев этого рода. «Березы, образующие ботанический род Betula, в России представлены около ста видами», – начинают свою статью Толстиковы. Авторы кратко характеризуют девять из них – наиболее распространенных видов березы.
Но авторы, химики, сосредотачивают свое внимание на описании свойств тех продуцентов березы, которые перспективны для создания лекарственных препаратов и лечебных средств: листья; березовые почки; ветки; кора березы и ее метаболиты; березовый сок; грибы, паразитирующие на березе... Вот, например: «На березе развивается гриб-паразит чага. В настоящее время считается, что чага в народной медицине используется с XVI века для лечения раковых заболеваний, а также в качестве тонизирующего, болеутоляющего и очищающего кровь средства. Россияне благословляли березу за то, что целебными свойствами обладали отвары ее листьев и почек».
Любопытный исторический пример из статьи: «В 1858 году врач Э. Фробен описал случай излечения тяжелобольного раком околоушной железы отваром из чаги. В 1862 году А. Фрухтом был описан случай излечения опухоли губы, распространявшейся и на подчелюстную железу, отваром из чаги. Лечение, продолжавшееся несколько месяцев, закончилось полным исчезновением опухоли».
А уж метаболиты коры березы – это просто фабрика сложнейших органических соединений. «Фармакология метаболитов и их синтетических производных» – название одного из параграфов статьи Толстиковых.
Впрочем, береза не только источник лекарственных соединений. «Уникальную способность березы изливать сок россияне используют с незапамятных времен. Заготовка березового сока – занятие весьма несложное. Один человек мог получить весной сотни литров этого чудесного напитка, благоприятное и лечебное действие которого быстро проявлялось, в особенности на детях. Поскольку березовый сок содержит углеводы, в результате его брожения получали алкогольный напиток «березовица пьяная», который широко использовался в народе».
Так что слова популярной песни из репертуара «Песняров» – «И родина щедро поила меня березовым соком…» – отнюдь не только поэтическая метафора.
|
|
Богатова Т.В., Ваганов А.Г. От Ломоносова в XXI век. История химической технологии в России.– М.: 2024. – 320 с.: ил. 20 х 25 см. Тираж 1000 экз. ISBN 978-5-6052674-0-9 |
В обращении ректора МГУ им. М.В. Ломоносова, которое открывает этот солидный том, академик Виктор Садовничий напоминает: «Мы помним, что химия – это та наука, в которой, как нигде, возможно, важно уметь работать не только головой, но и руками, получить в пробирке новое «вещество», подержать в руках новый материал…
Тут одной теорией не обойдешься, хотя и есть такое мнение, что теоретическая химия, химия на компьютере, сможет потеснить озарение исследователя, лабораторную практику, смоделировать технологические приложения».
Казалось бы, абсолютно локальный юбилей кафедры химической технологии и новых материалов химического факультета МГУ и стал поводом, а лучше сказать – стимулом, подготовить какое-то юбилейное издание. И все же тут есть нюансы. В конце 2024 года состоялся юбилей химфака МГУ, которому исполнилось 95 лет. А вот кафедра химической технологии и новых материалов… Впрочем, слово и.о. декана химического факультета, доктору химических наук, профессору Сергею Карлову: «Но, конечно, особняком стоит кафедра химической технологии и новых материалов, у которой ожидается 220-летний юбилей. В 1804 году (5 ноября. – «НГН») она, а вернее ее предшественница, «кафедра технологии и наук, относящихся к торговле и фабрикам», была создана указом императора Александра I в рамках утверждения Устава Московского университета».
В итоге вроде бы стандартное юбилейное издание превратилось в процессе подготовки в полноценный научно-исторический труд энциклопедического характера. Впервые в таком объеме в отечественной историографии представлена эволюция направления «химическая технология» в Московском университете. При этом издание богато иллюстрировано, причем многие изображения публикуются впервые.
Вот названия глав, которые иллюстрируют логику этой книги:
«Глава 1. Эта идеология называется «Университет 3.0»;
Глава 2. Университет в третьем поколении: образование, исследования, инновации;
Глава 3. От основания, а затем: химические технологии в Московском университете;
Глава 4. Плюс химизация всей страны;
Глава 5. Кафедра 3.0 в Университете 3.0».
|
|
Аспиранты А.В. Кепман и А.П. Малахо рядом с установкой получения углеродного волокна, 2005 год. Сегодня оба они – заведующие лабораториями на кафедре. Алексей Кепман – гендиректор Института новых углеродных материалов и технологий, а Артем Малахо – технический директор ГК «УНИХИМТЕК». Фото из рецензируемой книги |
Но не менее заслуживает внимания и заключительная (самая большая в книге) глава – «Кафедра 3.0 в Университете 3.0». Заведующий кафедрой химической технологии и новых материалов, доктор химических наук, профессор Виктор Авдеев подчеркивает: «Именно в этом смысл и миссия Университета 3.0 – создать условия для тех, кто хочет что-то сделать, а не просто получить некую сумму знаний; кто хочет пойти от знаний к технологиям, компетенциям, продуктам, чтобы служить людям. Вот для всего этого современный университет и должен создавать условия». И это не просто декларация о намерениях…
Именно на основе исследований и разработок, сделанных на этой кафедре, из отраслевой университетской лаборатории был создан УНИХИМТЕК (УНИверситетские ХИМические ТЕхнологии К надежности, безопасности, чистой природе). Сегодня эта высокотехнологичная компания – один из мировых лидеров в разработке и создании многофункциональных материалов на основе мультиграфеновых структур, защитных покрытий и композитных материалов для всех отраслей промышленности, в том числе аэрокосмического назначения. В частности, производство графитовых уплотнительных материалов по мощности составляет около 8% глобального рынка.
Вот и профессор Виктор Авдеев подчеркивает: «Наша история предметно показывает, как ведущие университеты, их сотрудники, выпускники и студенты могут создавать высокотехнологичный бизнес действительно мирового уровня. Наше основное конкурентное преимущество в том, что мы вышли из Московского государственного университета, но не ушли из него. Мы работаем вместе, мы имеем возможность привлекать самых талантливых ребят, чтобы они комфортно занимались именно фундаментальной наукой, а также внедрением ее результатов в промышленность. В этом как раз и проявляется неразрывная связь науки фундаментальной, прикладной и технологий.
Мы действительно поставили перед собой цель готовить разработчиков и Инженеров с большой буквы, элиту – технологическую, инженерную. Такая идея».
|
|
Супотницкий М.В., Ковтун В.А., Шило Н.И. Химическое оружие на Ближнем Востоке.– М.: Наше завтра, 2023. – 451 с.: ил. 16+ с. 21,5 х 14 см. Тираж 1000 экз. ISBN 978-5-907585-97-3 |
Три сотрудника «27 Научного центра имени академика Н.Д. Зелинского» Министерства обороны РФ – кандидат биологических, наук, старший научный сотрудник Михаил Васильевич Супотницкий, кандидат химических наук, доцент, начальник 27 НЦ МО РФ Виктор Александрович Ковтун и научный сотрудник Наталья Игоревна Шило – подготовили по всем параметрам книгу уникальную.
Дополнительную серьезность темы, глубину погружения в материал и тщательность работы с этим непростым, прямо скажем, материалом подчеркивает даже имя и статусные данные рецензента: Станислав Вениаминович Петров, доктор технических наук, лауреат Ленинской премии 1991 года, генерал-полковник в отставке. В 1989–1991 годы – начальник Химических войск СССР, в 1992–2001 годы – начальник войск РХБ (радиационной, химической и биологической) защиты Вооруженных сил Российской Федерации.
Тема настолько чувствительная, что будет правильно привести полностью издательскую аннотацию:
«В настоящем издании всесторонне освещаются военно-исторические аспекты создания, применения и развития химического оружия на Ближнем Востоке. На примере ирано-иракской войны 1980–1988 гг. впервые рассмотрена его роль в различных видах современных боевых действий.
Когда был отмечен первый случай применения химического оружия на Ближнем Востоке? Когда Ирак стал одной из самых экономически процветающих арабских стран? Кто был основным поставщиком оружия Ираку? В чем кроются причины ирано-иракской войны? Что являлось основным дестабилизирующим фактором в иракской внутренней политике? Какие события на фронте вынудили Ирак начать применение химического оружия? Что позволяло Багдаду легально закупать «химикаты двойного назначения» у иностранных поставщиков для своей химической программы? Как выглядело применение химического оружия на фронте? Чем можно объяснить причины больших потерь иранцев от химического оружия? Каковы медицинские последствия применения сернистого иприта, табуна, зарина и циклозарина? Какие события предшествовали химической войне в Сирии?
Работая над книгой, авторы использовали официальные документы и материалы ООН, рассекреченные документы ЦРУ, публикации в научных журналах и периодической печати, а также другие открытые западные, арабские и иранские источники».
Кстати, список источников – 223 позиции, две трети из них – зарубежные материалы. Плюс – терминологический словарь, от русской А до латинской Е:
«Адренергические средства – вещества, блокирующие или облегчающие передачу импульсов в адренергических синапсах. Адреналин активирует все виды адренорецепторов, но считается преимущественно бета-агонистом (т.е. стимулирует бета-адренорецепторы). Его основные эффекты: сужение сосудов кожи, слизистых оболочек, органов брюшной полости и увеличение просветов сосудов мозга, сердца и мышц; повышение сократительной способности миокарда и частоты сокращений сердца; расширение просветов бронхов, уменьшение образования слизи бронхиальными железами, снижение отека».
«EA-3443 – сильнодействующий антихолинергический делириант с длительным действием. Разработан по контракту с Edgewood Arsenal в 1960-х годах в рамках американской военной программы химического оружия во время исследований по улучшению свойств более ранних агентов, таких как ВZ. Основными преимуществами ЕА-3443 были не только повышенная эффективность по сравнению с ВZ, но и значительно улучшенное соотношение центральных и периферических эффектов».
Отмечу две главы, имеющие отношение не столько к стратегии и тактике применения сторонами химического оружия, сколько к последствиям его применения: «5. Медицинские последствия применения сернистого иприта»; «6. Медицинские последствия применения отравляющих веществ нервно-паралитического действия». Производит впечатление… Скажем, подпись под одной из фотографий: «Рис. 5.3. Отек век у пациента через 16 часов после воздействия иприта – стадия эритемы. Блефароспазм; на лице ипритная эритема и мелкие волдыри, заполненные жидкостью желтоватого цвета. Ипритные волдыри на лице обычно не бывают больших размеров. Фотография сделана доктором Сейдом Форутаном (Ghabili K., 2010; Rajavi Z. et al., 2017)».
Хотя и сугубо геополитические аспекты военных действий с применением химического оружия «интригуют» не меньше. Последнюю главу, «Заключение», авторы начинают так:
«Появление химического оружия на фронтах ирано-иракской войны носило далеко не случайный характер. Война зашла в позиционный тупик, и сторона, терпящая поражение (Ирак), применила химическое оружие как единственно доступное в сложившихся условиях оружие массового поражения. Благодаря ему Ирак получил некоторое преимущество перед Ираном, несмотря на несопоставимый мобилизационный потенциал. По этой же причине химическое оружие появилось на фронтах ПМВ (Первой мировой войны. – А.В.) и дало некоторое преимущество Германии, пока такое же оружие не появилось у союзников (Fries A.A., West C.J., 1921). По этой же причине президент Египта Гамаль Насер применял химическое оружие в Йемене в 1962 и 1966–1967 гг.; а лидер Ливийской Джамахирии Муаммар Каддафи – в Чаде в 1987 г. (Quillen Cr., 2017).
То есть применение оружия массового поражения стороной, терпящей поражение, или для вывода войны из тупика носит вполне закономерный характер, и к нему нужно быть готовым».
Читал и рассматривал книги Андрей Ваганов
