Экстрасенсы потянулись в особняк в Старосадском переулке непрерывным потоком

Михаил Щербаков – заведующий лабораторией теплофизических исследований Института радиотехники и электроники РАН.

Табличка на фасаде гласит – «Памятник истории и культуры: Жилой дом И.Е. Салтыкова I четверти XIX в. с палатами XVII в.». Какое-то время памятник архитектуры пустовал и ветшал, пока в начале 1980-х небезызвестная Джуна, лечившая самого Л.И. Брежнева, не пожаловалась генсеку, что исследовать ее феноменальные способности ученым приходится в подвале. Леонид Ильич распорядился выделить «экстрасенсам» этот особняк в центре Москвы.

С тех пор в доме Салтыкова разместилась биофизическая лаборатория Института радиотехники и электроники (ИРЭ) им. В.А. Котельникова РАН по изучению «физических полей биологических объектов» и «феномена Д». Феномен Д – это и есть Джуна Давиташвили, которая несколько лет числилась в штате старшим научным сотрудником. Также здесь пристально изучали телекинез Нинель Кулагиной и «кожное зрение» Розы Кулешовой.

Руководил этой работой директор института, академик Юрий Гуляев. Была поставлена задача – с помощью имеющейся в арсенале ученых аппаратуры определить: действительно ли такие способности имеются или это трюк. Именно в те годы появились термины «биополе» и «биоэнергетика», которые присутствуют в нашем лексиконе до сих пор, хотя никто не знает, что это такое.

Экстрасенсы потянулись в особняк в Старосадском переулке непрерывным потоком. Старожилы вспоминают: очередь стояла, почти как в Мавзолей. Одни уверены были в наличии у них сверхъестественных способностей, другие хотели на «чуде» как-нибудь нажиться, у третьих были явные проблемы с психикой. Многие шли сюда, чтобы получить исцеление… Небывалый расцвет мракобесия удивительным образом сочетался с желанием познать необычное, постичь необъяснимое.

Юрий Васильевич Гуляев, ныне научный руководитель ИРЭ, вспоминает, что многие, хотя и не все ответы были тогда получены. Оказалось, что феноменальные способности у некоторых людей действительно существуют. Однако ничего сверхъестественного в этом нет. Каждое такое чудо имеет четкое научное объяснение – просто мы не всегда знаем, какое.

Например, в случае Джуны выяснилось, что она обладала сверхчувственной способностью улавливать разницу температур в 0,2 градуса, что значительно превышает возможности обычного человека. Эта особенность позволяла ей диагностировать болезни. Она пользовалась знаниями о проекции наших органов на определенные кожные зоны: если где-то температура повышена, значит, в этом месте непорядок.

Кроме того, Джуна обладала способностью изменять температуру своих рук, нагревая их усилием воли, после чего воздействовала на ту или иную точку организма. Это могло оказывать некий лечебный эффект – правда, как это работает, до сих пор остается не вполне понятным.

Но самое интересное – на основе исследования этих удивительных человеческих способностей в лаборатории Гуляева начали создавать приборы и аппараты медицинского назначения, которые были успешно опробованы во многих медицинских и биологических НИИ.

Пример термограмм мужчины и женщины.  Фото автора

Тогда, в 1980-е, велись самые разные исследования – работали радиометры, магнитометры, другая аппаратура, но наибольшее развитие получила теплофизика. По словам Михаила Щербакова, сегодня она широко применяется для создания диагностических систем. Тепловизионные и термографические приборы, радиометрия использовались и в космических исследованиях. Наиболее заметный успех – отечественный многоразовый космический самолет «Буран». В частности, теплозащитные свойства этого уникального ракетоплана, над которыми ученые института тоже активно работали.

«В результате этих исследований сформировался серьезный научный коллектив и создана аппаратура, что дало толчок развитию новых диагностических средств медицинского назначения, – рассказывает Михаил Щербаков. – В частности, нами была создана термометрическая аппаратура, которая позволяет проводить диагностику на сверхранних стадиях, когда никаких симптомов или структурных изменений еще нет. Соответственно другая медицинская техника – УЗИ, рентген, КТ – патологию еще не «видят», а наши аппараты, анализируя изменения температуры в разных частях организма, четко отражают реальную картину».

По словам Щербакова, эта аппаратура представляет собой сенсор, который измеряет собственные тепловые потоки с поверхности биологической ткани с высокой точностью распределения этих потоков, что позволяет предварить проблемы, когда начинаются отклонения. Это может быть затрудненное кровообращение, тромбоз, повышенный метаболизм, воспалительный процесс, начало онкологических изменений органа или ткани. При этом всегда в определенном участке тела температура изменяется – поднимается или опускается ниже нормы. Термокамера способна улавливать эти изменения, и на экране компьютера мы видим картинку с цветовой дифференцировкой – скажем, в области груди она стала красной, а в других частях тела цвет более спокойный. Значит, женщине надо обратить внимание на эту зону. Именно так очень часто диагностируется начальная стадия рака молочных желез.

«Определять ту или иную патологию – это уже дело специалистов – врачей и биологов, с которыми мы активно сотрудничаем, – подчеркивает Щербаков. – Мы разрабатываем только инструмент, дальше действуют другие люди, которые у нас такую аппаратуру заказывают».

Сотни таких приборов работают в нескольких странах мира, есть они и в нашей стране. Только в Москве они находятся в десятках медицинских учреждений – например, в институте нейрохирургии им. Бурденко, в институте микрохирургии глаза им. Федорова, ЦИТО, в Институте медико-биологических проблем, частных клиниках.

По словам моего собеседника, они могли бы обеспечить своими приборами отечественные аэропорты и метро во время пандемии ковида, но заказов на такую аппаратуру не поступало, и это очень обидно, ведь отечественные разработки были пионерскими. «Первые наши приборы применялись на холерных эпидемиях в 1970-е годы в Астрахани, Одессе, Волгограде и прекрасно себя зарекомендовали. Все идеи идут из советского прошлого, и если кто-то хочет их забыть, то они неправы», – уверен Михаил Иванович. В планах сотрудников лаборатории – создание приборов более чувствительных, мобильных, портативных, более удобных в эксплуатации.

Но биофизические исследования – это лишь малая часть возможностей, а есть еще промышленные перспективы использования. «Здесь у нас большие успехи, – делится Михаил Щербаков. – Например, наши установки много лет используются в энергетике, на транспорте, в атомной промышленности. Такие вещи всегда лучше смотреть до того, как возникнут проблемы. Это и называется мониторингом».

Ну а как же экстрасенсы? Неужели люди тотально утратили свои необычные способности?

Этими вопросами Михаил Иванович Щербаков не интересуется – считает, что жаль на такое тратить свое время. Слишком много было на этой теме спекуляций, а отделять зерна от плевел – жизни не хватит. Самое важное, по его мнению, повернуться лицом к отечественным разработкам, увидеть и использовать наш научно-технический потенциал. Сейчас, в эпоху санкций, это особенно важно.

Впрочем… «Был здесь недавно один человек, который умел нагревать пальцы по своему велению, – признается Щербаков. – Вот это было удивительно. Он явно обладает какими-то необычными способностями – вероятно, как Джуна и ей подобные. Именно они и натолкнули в свое время физиков на то, чтобы такие необычные вещи исследовать, а на этой основе создавать аппаратуру, которая приносила бы пользу людям. Это и есть наша главная цель».