Бумажный носитель. Сказки, гадания, предсказания

Какой же предновогодний выпуск БН может обойтись без сказки (с естественно-научным оттенком), без гаданий (предсказаний будущего, футурологии), без загадок (хотя бы и научно-технических)… Все это есть в представленных ниже книгах.

Марк Твен. Похищение принца Олеомаргарина / Марк Твен, Филипп Стед; ил. Эрин Стед; пер. с англ. Натальи Калошиной. – М.: Самокат, 2019. – 160 с. 28,7 х 21 см. Тираж 5000 экз.

КУЛИНАР МАРК ТВЕН

Казалось бы: какое отношение имеет книжка «для младшего и среднего школьного возраста», сугубая сказка, к обзору научных (или научно-популярных) изданий. Имеет! Самое непосредственное.

Дело в том, что перед нами – самое настоящее литературоведческое открытие. «В парижской гостинице однажды вечером 188... года две девочки уговаривали своего папу рассказать им историю. Папу звали Марк Твен. Изучив «тему» – выбранный дочерьми рисунок из журнала, – он начал так: у бедного мальчика по имени Джонни появились волшебные семена, а вскоре ему пришлось отправиться на поиски похищенного принца... Позже Твен изложил эту историю на бумаге, правда, в общих чертах и не до конца. Так она и оставалась незавершенной – до самого последнего времени.

Но вот, сто с лишним лет спустя, старые записи отыскались в архиве Университета Беркли (штат Калифорния) – и история завершилась. Опираясь на обрывочные заметки Марка Твена, Филип Стед написал эту сказку – так, как если бы Марк Твен сам успел ее дорассказать. В книге с изящными, веселыми и удивительно нежными иллюстрациями Эрин Стед сошлись два времени, два столетия» (из издательской аннотации).

Заметим, что сюжет этой книги – «История мальчика Джонни, навеянная анатомической фигурой из журнала XIX века…».

Известно, что Марк Твен (он же Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс, 1835–1910) рассказывал своим дочерям много сказок, сочиненных им самим. Но сказка про принца Олеомаргарина – единственная на сегодняшний день, которая оказалась записанной на бумаге, пускай даже во фрагментированном виде. Филипп Стед очень тактично и органично собрал эти фрагменты в пазл и дописал окончание – примерно четверть всей книги. Вот, для примера: «Заметьте, все это – история. А в вопросах вранья истории следует доверять, поскольку история и сама главным образом вранье! И немного преувеличений в придачу.

Дед мальчика Джонни лег на землю и умер. Иллюстрация из рецензируемой книги

– У вас ноги не замерзли? – спросил я.

Марк Твен не ответил. Он положил в чай еще две ложки сахара и продолжал...» Между собеседниками – сто лет! Последние слова Марка Твена в этой книжке – «Уходя, слон сорвал с петель резную дверь слоновой кости»; далее – Филип Стед.

Олеомаргарин – это «искусственное масло, приготовляемое из жира и сала животных; заменяет натуральное коровье масло; считается вредным». С какой стати такое имя у принца? И тут – никаких случайностей, Марк Твен логичен даже в своих фантазиях. «После смерти писателя все его бумаги были переданы в Архив Марка Твена при Университете Беркли (Калифорния), – пишет Филипп Стед в послесловии к оригинальному изданию. – В 2011 году в архиве работал доктор Джон Бёрд из Университета Уинтропа. Исследователь надеялся отыскать кулинарные рецепты Марка Твена, а потому интересовался всем, что так или иначе связано с едой. Естественно, он захотел взглянуть на документ, в описании которого присутствовало слово «олеомаргарин». А взглянув, понял: это же и есть та самая неоконченная сказка, о которой Твен писал в своем парижском дневнике! Доктор Роберт Хирст, куратор Архива Марка Твена, отмечает, что именно Джон Бёрд первым уделил этим записям должное внимание и оценил их важность.

Кроме того, Бёрд познакомил с ними доктора Синди Ловелл – директора Дома-музея Марка Твена в Хартфорде (Коннектикут). И в 2014 году издательство книг для детей «Даблдей», совместно с Домом-музеем Марка Твена и Архивом Марка Твена, приобрело права на создание нового произведения на основе записей Марка Твена».

Да, наверное, публикация «Похищение принца Олеомаргарина» Твена и уступает по значимости публикации неизданного при жизни автора романа Владимира Набокова «Подлинник Лауры» (2009). Но впечатление от этого простенького рассказа для маленьких дочек Марка Твена ничуть не меньше, чем от бурлящего набоковского текста.

Злобные драконы. Иллюстрация из рецензируемой книги

Не буду раскрывать интригу, закрученную вокруг Олеомаргарина. Приведу только один из заключительных абзацев этой книги: «Замечу кстати, что если Чарльз Дарвин хоть чему-то нас научил, так это тому, что многое в природе нам неподвластно. Одни из нас коротышки, другие гиганты. Одни силачи, другие так себе, заморыши. Спасибо, хоть негодяями не бывают от природы – ими становятся уже потом, по ходу жизни. Так и с нашим принцем: пусть внешне он точная копия своего отца – таким уж уродился, – но дальше-то ведь по-разному могло обернуться. Он мог стать добрым человеком... Тут, к несчастью, принц открыл рот, и все убедились, что не стоит питать пустые надежды на его счет».

И тут необходимо отметить работу издательства (главный редактор «Самоката» Ирина Балахонова; ведущий редактор проекта Анна Штерн). Типографское воплощение книги – безупречно. Суперобложка с объемным тиснением; иллюстрированные форзацы; специально подобранная, слегка шероховатая, как бы тактильная бумага позволившая идеально воспроизвести картинки Эрин Стед – мозг работает, глаз отдыхает. Нечастое сочетание…

Синтез будущего: научные, экономические и культурные основания формирования образа общества будущего / Под ред. Е.А. Арье. – М.: АНО «Творческие индустрии», 2018. – 176 с. 21 x 15 см. Тираж не указан.

БУДУЩЕЕ – ЭТО ТО, ЧТО МЫ ДУМАЕМ

В 1974 году один из авторов сборника статей ведущих советских ученых «Заглянем в будущее», профессор Александр Китайгородский ставил под сомнение содержательность самого термина «футурология»: «…строго говоря, такой науки не существует, ибо уверенные прогнозы способен делать лишь узкий специалист в своей области… В этом и состоит идея экстраполяционного предсказания будущего, основанного на изучении прошлого». Результаты такой экстраполяции, проделанной «узкими специалистами в своей области», впечатляют. Вот небольшая подборка примеров:

«Ни металл, ни какой-либо другой материал не в состоянии воспроизвести благородный голос человека!..» (отзыв академика Французской академии наук Жана Батиста Буйо о демонстрации фонографа Эдисона, 1878 год);

«Я вовсе не склонен признавать даже гипотетическую превращаемость элементов друг в друга» (Дмитрий Иванович Менделеев, 1902 год, после посещения лаборатории Пьера и Мари Кюри в Париже);

«Атомом для практических целей овладеть невозможно» (Эрнст Резерфорд, 1919 год).

Все это, так сказать, примеры негативного прогноза. Не менее ошибочными чаще всего становятся и позитивные экстраполяционные прогнозы. «Ожидается создание к 2005 году опытной термоядерной электростанции, что впоследствии приведет к значительным изменениям в энергетике», – отмечали в 1983 году члены проблемной комиссии «Развитие фундаментальных исследований в СССР», почти сплошь академики.

И до сих пор в качестве методики проектирования будущего чаще всего применяется все та же классическая экстраполяция: берем за основу современные тенденции и продолжаем чертить плавную кривую в координатах, где по оси абсцисс отложено время. «Результат ее применения, – пишет обозреватель Financial Times Джон Кэй, – переоценка последствий краткосрочных тенденций и недооценка масштабов и природы долгосрочных изменений. Мало кто из нас способен представить себе картину будущего, радикально отличающегося от настоящего. А вот нарисовать мир, в котором все тенденции лишь продолжают нынешние, – это легко».

Нынешнее поколение наиболее нетривиальных футурологических прогнозов отличается от «экстраполяционных» тем, что предлагает работать с будущим по крайней мере как с реально существующим объектом. А то и субъектом… И сборник «Синтез будущего…» (издание осуществлено по материалам мастерских и одноименной конференции «Синтез будущего», организованных агентством «Творческие индустрии» при поддержке Оксфордского российского фонда) – очень четко маркирует этот качественный переход в развитии футурологических исследований. «Добро пожаловать в новый чудный мир! Или – посторонним вход воспрещен. Потому что этот мир может решить, что мы для него посторонние. И в этом смысле одной из центральных задач профессионалов становится грамотная настройка способов со-существования с этим новым миром» (Василий Буров, «Жизнь в киберфизическом мире: наша новая реальность»).

Суммарное впечатление от статей, собранных в сборнике: футурология – это пока нечто среднее между философией, социологией и естествознанием; область пересечения этих трех сфер когнитивной активности. Как и во всех футуро-текстах вообще, здесь – много новых слов, неологизмов, которые создаются, чтобы пальпировать это самое future (будущее): «гибридная реальность», «ресоциализация», «гейткиперы», «технофронтир», «радфем» (радикальный феминизм); «E-streets-технология»; «пузырь фильтров»; «консьюмтариат»…

Еще одна важная тенденция, которую фиксируют авторы сборника. (Впрочем, не они первые. См. например: Ваганов А.Г., «Будущее как стратегический субъект в процессах рефлексивного управления» // Рефлексивные процессы и управление. Сборник материалов VII Международного симпозиума 15–16 октября 2009 г. Москва, 2009; Ваганов А.Г., «Как договориться с Будущим: инструментарий прикладной футурологии» // Контуры будущего: технологии и инновации в культурном контексте. Коллективная монография. – СПб., 2017.) Теперь, постепенно, приходит понимание того, что создание гаджета – только потенциальная точка кристаллизации будущего, но не само будущее. Вернее, вопрошание будущего. «Например, сейчас в мире множество разработок разного рода устройств и «костюмов» по принципу экзоскелета… И скоро, увидев человека с протезом, придется признать: те, у кого протеза нет, рядом с ним являются лицами с ограниченными физическими возможностями» (Василий Буров).

Еще одно интересное следствие: будущее можно формировать, создавая гаджеты. «…В центре инновационного развития оказывается пользователь, который, решая некоторую проблему, становится источником новой идеи. Более того, любой мейкер застрахован от совершения ошибки: он не рискует, поскольку поначалу работает только на себя, решает определенную проблему – собственную» (Константин Фурсов, «Как пользователи изменят инновационную экономику»).

Гаджеты каким-то непостижимым образом ускользают из игры по предложенным для них правилам, проявляя при этом поистине протеическую текучесть. Картина усложняется, становится трудно предсказуемой еще и потому, что в системе возникают и обратные реакции (feedback): свойства продукта/гаджета определяются пользователями, а не инженерами. В итоге «мы делегируем технологиям знание о том, как должно быть устроено наше время» (Сергей Мохов, «Перспективы цифровой памяти»).

Ну и напоследок – один из наиболее радикальных футурологических прогнозов. «Жизнь… будет представлять собой сообщества или экосистемы разного типа, которые делятся друг с другом информацией посредством вирусов, так что различные реакции и процессы, выработанные одним организмом, будут в итоге наследоваться всеми. В этом случае эволюция жизни вновь станет общим делом, а значит, и ответственность за общее развитие будет возложена на каждого из нас» (Дмитрий Булатов, «Джо Дэвис – изобретая будущее»).

С.М. Кокин, В.А. Селезнев. Физика в истории железных дорог: Учебное пособие. – Долгопрудный: ИД «Интеллект», 2016. – 296 с. 21,8 х 14,5 см. Тираж 500 экз.

ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ ЖЕЛЕЗКА

«Пространство и время теперь побеждены… Прежде, например, на поездку от Берлина до Парижа в дилижансе требовалось около пяти дней, теперь, напротив, то же расстояние можно проехать в курьерском поезде со всевозможным комфортом только в 16 часов…» – так писали авторы авторитетного немецкого издания «Промышленность и техника. Энциклопедия промышленных знаний. В 10 томах. Том IX. Пути сообщения», 1896 год. Ни больше ни меньше – пространство и время… С помощью паровоза.

Факт остается фактом: железные дороги и паровозы перелопатили не только пространство, изменили не только рельеф поверхности суши планеты Земля, они переформатировали мозги огромного числа землян. Экономическое, геополитическое, социальное, демографическое, культурное воздействие, которое оказали железнодорожные пути сообщения на развитие цивилизации, можно сравнить, пожалуй, только с изобретением книгопечатания в XV веке.

На другой день после открытия первой железной дороги в России – Царскосельской, 30 октября 1837 года, газета «Санкт-Петербургские ведомости» писала: «Шестьдесят верст в час; страшно подумать… Между тем вы сидите спокойно, вы не замечаете этой быстроты, ужасающей воображение; только ветер свистит, только конь пышет огненною пеною, оставляя за собой белое облако пара. Какая же сила несет все эти огромные экипажи с быстротою ветра в пустыне; какая сила уничтожает пространство, поглощает время? Эта сила – ум человеческий…»

Авторы представленной в БН книги, профессор Московского государственного университета путей сообщения Сергей Кокин и доцент того же университета Владимир Селезнев, превращают последнее замечание из метафоры в реальность, данную нам в ощущениях. И знаниях. Пожалуй, это лучшая за многие последние годы книга в очень редком теперь жанре научной популяризации – «занимательная наука». То есть не просто развлекать публику научными «чудесами», но и обучать, сообщать новые знания.

Принципиальная схема электрической цепи системы автоблокировки. Фото из рецензируемой книги

По сути, это – учебник физики, причем практически по всем основным ее разделам: «Кинематика», «Динамика», «Механические колебания и волны», «Молекулярная физика и термодинамика», «Основы электродинамики», «Оптика. Атомная и ядерная физика» – названия глав. (Недаром и в выпускных данных книги отмечено – «Учебное пособие».) Интригуют и содержание глав (привожу названия, выборочно, некоторых параграфов): «Скорости бывают разные», «Ускорение на криволинейных участках пути», «Почему поезд движется?», «Что вращает колесо?», «Как не перевернуться на повороте», «Звук, инфразвук, ультразвук на транспорте», «Зимой и рельсы короче», «Капиллярные эффекты на железной дороге», «Заставим газ работать», «Как заставить электрические заряды двигаться», «Ток не может быть все время постоянным», «Свет и цвет на железнодорожном транспорте», «Атомная и ядерная физика на железной дороге – это серьезно!» После каждой главы – задачи для самостоятельного решения. И огромное количество занимательной информации…

«…В свое время известный американский писатель-фантаст Айзек Азимов предсказывал, что к 1990 году «железные дороги выйдут из употребления, и сообщение между городами будет осуществляться посредством грузовиков и автобусов, которые достигнут небывалых размеров и бесконечного разнообразия форм».

«…По плохой грунтовой дороге сила, нужная для передвижения телеги, равна 0,1 от веса телеги... По хорошей грунтовой дороге сила эта равна 0,05 от веса, по шоссе – 0,03 от веса, а по железной дороге – всего 0,003 от веса».

«…Идею движения вагонов внутри медной трубы, из которой выкачан воздух, еще в 1911 году выдвигал профессор Томского технологического института Б.П. Вейнберг. Причем осуществлять движение уже тогда предполагалось с использованием магнитной подвески!»

«В 1983 году в СССР начались разработки атомовоза мощностью 60 МВт».

В общем, мой экземпляр книги густо испещрен карандашными пометками на полях!

Читал и рассматривал книги Андрей Ваганов