Материковые плиты движутся со скоростью роста ногтя у человека

Палеографическая карта Земли с единым праматериком Пангея перед началом его распада (около 195 млн лет назад). Фото из книги А.С. Монина, Н.Н. Корчагина «Десять открытий в физике океана». 2008

Это было во многих отношениях необычное плавание – 42-й рейс научно-исследовательского судна «Академик Борис Петров» (7 января – 29 марта 2017 года). Научным руководителем рейса, который начался из китайского порта Тяньдзинь, был геофизик, ведущий научный сотрудник Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН Олег Левченко. А необычным это плавание было вот почему.

Во-первых, возобновление работ в регионе, где не было наших морских экспедиций последние 25 лет. Во-вторых, это произошло на судне, вызволенном из долголетнего «плена» в отстое (по сути, из отчаянного, почти погибельного состояния) после ремонта в иностранных портах. И наконец, нашлись какие-то силы, разумные доводы и средства для того, чтобы не устраивать пустой перегон через три океана (из порта Тяньдзинь в Китае в Калининград), а совместить это с научными задачами, пусть даже не совсем в том объеме, каком хотелось бы.

Индийский океан, конечно же, интересен так же, как и любой другой океан. Ну, может, несколько сложней устроен. Подходы к нему из России далековаты. Но в былые советские годы в этом самом океане было сделано немало и очень хотелось продолжить начатое. Для меня это был особый случай, ибо мне довелось участвовать в той самой, 25-летней давности экспедиции, а в предстоящей – еще и отметить свой 80-й год рождения…

После появления и становления глобальной концепции тектоники литосферных плит возникал ряд вопросов, подчас сомнений в связи с этой, в целом-то разумной, идеей. И эти вопросы появились в том числе и при изучении Индийского океана. Именно здесь – ключевые проблемы распада древнего суперматерика Гондваны и «разбегание» основных континентальных блоков, главные из которых – Африка, Австралия и Индостан.

На протяжении геологического времени здесь существенно менялись границы литосферных плит, возникали грандиозные природные сооружения, такие как Восточно-Индийский хребет, протянувшийся почти строго по 90-му меридиану на 5 тыс. км; формировались мощные вулканические пояса, разломы. Наконец, именно здесь возникла уникальная, присущая только Индийскому океану зона так называемых внутриплитных деформаций в центральной глубоководной котловине океана.

Механизмы этих процессов, их динамика – все это во многом до сих пор носит проблемный характер. Для решения этих проблем требуются новые, углубленные исследования. Разумеется, все проблемы и наболевшие вопросы невозможно было решить в одной сравнительно короткой (около одного рабочего месяца) экспедиции.

Центральными были геолого-геофизические задачи, четко ориентированные на изучение двух главнейших объектов: северного фрагмента Восточно-Индийского хребта и участка зоны внутриплитных деформаций. Этим и занимался отряд Института океанологии РАН. Но экспедиция была комплексной, в ней были отряды гидрологии, геохимии, биологии и метеорологии. Помимо Института океанологии в работах участвовали сотрудники других учреждений Российской академии наук: Тихоокеанского океанологического института (ТОИ), Института морских биологических исследований (ИМБИ), Института оптики атмосферы СО.

Для исследования строения дна океана основными инструментами в данном рейсе были многолучевой эхолот и так называемый парасаунд – эхолот с небольшим проникновением на глубину около 50 м. Для отечественных ученых это инструменты достаточно новые, во всяком случае, впервые примененные в Индийском океане. Детальные карты рельефа дна составлены на несколько полигонов (один из них находится в зоне деформаций – около 5 тыс. кв. км).

Участок побережья на севере острова Суматра, подвергнувшийся атаке цунами 26 декабря 2004 года. Высота отдельных заплесков составила около 35 метров над уровнем моря. Фото Т.К. Пенегиной из книги А.С. Монина, Н.Н. Корчагина «Десять открытий в физике океана». 2008

Это само по себе серьезный вклад в изучение структуры донной поверхности. В комплексе с магнитометрической съемкой это серьезный материал для интерпретации и осмысливания после соответствующей обработки полученных данных. Но уже сейчас можно сказать, что северная часть Восточно-Индийского хребта резко отличается по строению от южной, будучи сегментированной на отдельные блоки северо-восточной ориентировки. Очевидно также, что и зона внутриплитных деформаций также неоднородна по строению и тоже имеет блоковую структуру.

В первоначальном варианте программы экспедиции предполагалось и обязательное драгирование (подъем образцов со дна) в ключевых пунктах. Но, увы, основную лебедку так и не удалось отремонтировать…

Спрашивается: а для чего вообще нужна была такая экспедиция? Как геолог могу отвечать, естественно, только за свою область знаний, но просто невозможно было не обратить внимание, например, на жуткое загрязнение океана. В первые сутки плавания на север от Сингапура мы шли просто сквозь бытовой мусор! И конечно же, всеми было отмечено чрезвычайно малое количество морской живности в сравнении с тем, что доводилось видеть раньше. Даже вездесущие летучие рыбки и те были редкостью.

Что же касается геологии – да, мы изучаем чрезвычайно медленные процессы. Литосферные плиты, например, перемещаются со скоростями, равными скорости роста ногтей у человека. Но ведь надо представлять себе масштабы явлений, те фантастические массы горных пород, что вовлечены в этот процесс. Отсюда – катастрофичность разрешения копившихся многими годами напряжений, выражающаяся в виде землетрясений, цунами, вулканизма. Достаточно вспомнить совсем недавние события в области Зондской дуги с огромными жертвами, цунами 2004 года на Суматре и вокруг.

Мы пока не можем сколько-нибудь точно предсказывать эти разрушительные события. Но понять механизмы их возникновения, уточнить предполагаемые уязвимые места очень хотелось бы. Надеюсь, что наши работы могут быть в этом полезны.

И наконец – состояние корабля и наше существование на нем, что, конечно, немаловажно в любом плавании. Многое кажется мелочью потом, когда вспоминаются непередаваемые по красоте и разнообразию закаты, легкое дыхание океанского ветерка. Все так, но при этом всегда главной  оставалась работа. И если для нормального функционирования приборов необходима определенная температура (которую нужно поддерживать), то это не значит, что люди могут запросто обходиться без всяких кондиций (общесудовой кондиционер просто не работал).

И многодневные полигоны, и разрезы, и вахты, и замечательный праздник Нептуна (переход экватора) – все было и все в конечном счете оказалось преодолено. Но нужно же понимать, что судно, которому уже за 30 лет трудной жизни, не вечно... Приборы и многое оборудование постоянно ломались. Участники экспедиции все это самоотверженно чинили и налаживали. Но, как старика можно подлечить, но нельзя вылечить, то это же можно сказать и о корабле.

Океан велик и по-прежнему полон загадок. Пусть и в дальнейшем для исследовательских судов – и желательно новых – в нем будет простор.