Аристотель Нижней Волги

Книга Евгения Стрелкова «Таблица Гмелина». Фото автора

Новым Аристотелем называли современники Александра фон Гумбольдта (1769–1859), географа, геолога, путешественника, совершившего на рубеже XVIII–XIX веков масштабную экспедицию в Новый Cвет и прозванного за это «истинным первооткрывателем Америки».

Истинным первооткрывателем Волго-Каспия, а также «волжским Аристотелем» смело можно называть Самуила Георга Готлиба Гмелина (1744–1774), немецкого натуралиста на русской службе, российского академика. Он написал четыре тома «Путешествий по России для исследования всех трех царств в природе» (три тома были изданы по-русски, сейчас их легко найти в Сети), где речь шла о климате и географии, фауне и флоре, а также о народонаселении с его характерами, обычаями и занятиями.

Рыбацкое счастье

С чрезвычайной подробностью на десятках страниц описывается рыбная ловля – не только типы промысла и снасти, но и социальное устройство рыбацкого сообщества: «Что касается до станов рыбачьих, то примечается в оных следующий порядок. Каждый стан содержит в себе несколько обществ, артелями называемых. Артель состоит из двух, четырех или шести лодок... Из всех артелей выбирается один, который почтен бывает наименованием старшины. Сей старшина примиряет поссорившихся, наказывает виновных, недопускает до воровства и отдает отчет хозяину...»

Дагестанка в народном костюме, вид спереди и сзади. Гравюра из «Путешествий по России...» Самуила Гмелина

Или другой пример – описывая рыбацкие лодки, Гмелин касается и церковных моментов: «У некоторых на переде лодки делается маленькая о пяти главах церковь, в оной хранятся различные образа Спасителя, Богоматери и других святых. В праздничные дни рыбаки зажигают пред ними восковые свечи и исправляют свое моление. А наипаче Апостолов Петра и Павла почитают они своими покровителями, потому что они некогда были рыбаками…»

И, вникнув досконально в рыбацкие частности, исследователь не забывает отметить трудность и опасность рыбацкого промысла на Нижней Волге и Каспии: «Морское рыболовство есть всех опаснейшее и труднейшее. Ибо осенью очень часто рыбачьи лодки заливает волнами и оттого утопают. Случается также, что они принуждены бывают выбегать в открытое море, и в сем случае рыбаки весьма часто бывают добычею разбойническому народу трухменцам».

В изданных в Петербурге четырех томах «Путешествий по России...» сотни страниц текста – порой сухого, а порой весьма эмоционального: «Несчастные приключения, коих на воде все время ожидать можно, сильно на нас устремилися». Помимо текста – гравированные таблицы с мышами и утками, рыбаками и их снастями, а также карты и панорамы. Величавая гора Богдо с вершиной, окруженной горообразными же облаками. Кубики домов Дербента и Баку – словно кристаллы поваренной соли, облепившие горные склоны. Виды Астрахани с разных ракурсов (с Волги и Кутума), с барашками волн на ближнем плане и гривами облаков на дальнем, с кораблями и матросами на них, с церквями и амбарами, чайками в небе и цаплями на берегу.

Гравюры печатались в одну краску; не имея возможности добавить цвет в изображение, Самуил Гмелин расцвечивал текст. Вот как он описывает облик одной из уток: «Брови почти голые, радужная пленка черная, зрачок синий, нижняя часть головы покрыта перьями черными с примесью белых и зеленоватых».

Надо отметить, что путешествия Гмелина были порой полны невзгод и опасностей, вот как он описывает бурю на Волге: «…с запада столь сильная поднялась буря, что волны чрез наше судно ходили, и гребцы, будучи люди в сем деле не искусные, совсем не знали, как продолжить путь свой. При самой крайней нужде, в которой мы находились, может быть к нашему счастию, попали мы на мель, с которой лишены будучи всей помощи не прежде полуночи сойти могли, но спокойствие наше не долго продолжалось. Ибо погодою нас носило то на одну, то на другую сторону Волги, и сие было причиною, что мы до другого утра шесть мелей объезжать принуждены были, пока наконец не приехали к каменному форпосту».

Город в дельте Волги

Гора Богдо с вершиной, окруженной облаками. Гравюра из «Путешествий по России...» Самуила Гмелина

Астрахани, ее истории, географии, климату уделена большая часть этого второго тома «Путешествий». «Южный ветер, который здесь обыкновенно вообще моряною, или морским ветром, называют... бывает также очень часто при начале и в конце зимы. Если сие известно, что он способствует каспийскому мореплаванию, то, напротив того, производит сие вредное действие, что болотистая сторона между Астраханью и устьями Волги еще болотистее делается, а иногда и вся водою затопляется... Он умножает почти несносный летний жар, а когда зимою бывает, то очень часто причиняет лихорадки с кашлем и горячки, истину чего два раза я сам на себе изведал».

Самуил Гмелин в Астрахани не только наблюдатель, он аналитик – расспрашивая жителей, он устанавливает картину событий, повторяющихся из года в год на протяжении десятилетий: «Ход красной рыбы бывает в определенное время. Как скоро в Волге лед таять начнет... тотчас пойдут белуги из Каспийского моря в Волгу, и целые две недели идут они одни. За белугами идут севрюги чрез целый месяц в ужасно великом множестве. Сия рыба, в сие время стадами появляющаяся, называется беляком... В половине апреля идут осетры и вместе с ними стерляди и сомы».

Зарисовывая протоки Астрахани и службу в местной армянской церкви, записывая со слов старожилов историю города, Гмелин мыслями уже в дороге, вот его планы: «В начале мая сесть на судно, на оном в полгода объехать Каспийское море и осмотреть прилежащую от России и Персии твердую землю». В результате этой экспедиции появились описания Дербента, Шамахи, Баку, виды каспийских берегов, зарисовки гробниц и горных пиков.

Гмелин описывает характер персиян, отмечая, что «военный дух господствует во всех персидских душах... что ребенок персидский с ним на свет происходит». Он пишет «о пище и питии персиян, о грубости простого народа, о их чистоте, обрезании, свадьбах и похоронах» – книга полна этнографических и антропологических наблюдений, бытовых зарисовок, исторических пересказов.

А иллюстрации к книге – это по-прежнему планы, схемы, чертежи и типы – как народностей (дагестанка в народном костюме, вид спереди и сзади; горцы в черкеске – у одного усы вверх, у другого – в стороны), так и животных: чайки, гуси, мыши, выхухоль, лисица, тушкан... В изображениях Самуила Гмелина «все три царства природы» поданы одинаково подробно, скрупулезно и отстраненно – художник тут остается бесстрастным натуралистом, что бы ни попадало под его острый взгляд и острое перо.

«Ты, Гмелин, дал земле той вид...»

Трудно поверить, что автор столь детальных исследований, обладающий столь разнообразными знаниями и столь многочисленными навыками – еще весьма молодой ученый. Его судьба печальна: во время третьего путешествия (начавшегося в 1772 году плаванием к берегам Персии), уже возвращаясь по берегу моря к Астрахани, Самуил Гмелин был захвачен людьми местного царька Усмея (очевидно, с целью получения выкупа), не выдержал лишений и умер в ханском зиндане в городе Ахмадкенте в 1774 году в возрасте 30 лет. Можно только представить, что бы он успел сделать в науке, дожив до Гумбольдтовых 89 лет…

Хомяк. Гравюра из «Путешествий по России...» Самуила Гмелина

Подвижник науки и рыцарь познания, Гмелин прекрасно понимал значение своей миссии и готов был рисковать жизнью ради нее: «Щастливые европейцы давно уже завесу своего мрака открыли и к цветущей своей пользе усмотрели, что одни науки суть тот путь, по которому до познания Бога и его дел, истинного блаженства, полезного и общественного жития и спокойствия достигнуть и достойным членом в свете быть можно».

В 1770 году, ожидая в Астрахани окончания работ по снаряжению экспедиционного судна, Гмелин провел измерения уровня Волги за четыре весенне-летних месяца, составил таблицу «прибыли и убыли воды» и подвел итог своим опытам, очевидно, первым такого рода на этой территории: «Из сего видно, что вода в сем году в исход апреля прибывать начала, пока к двадцать седьмому числу мая поднялась на семь футов и девять дюймов, потом мало-помалу убывала, и около двадцатого числа июля дошла до степени обыкновенной своей глубины».

Листая страницы «Путешествий по России...» Гмелина в читальном зале Карамзинской библиотеки в Симбирске-Ульяновске, я перенес в блокнот гмелинские даты, футы и дюймы, чтобы (вместе с коллегами Алексеем Циберевым и Дмитрием Хазаном), вбив сухие цифры в буфер специальной программы, превратить их в бурлящую речную трель, музыкальное посвящение Самуилу Гмелину. Человеку, открывшему нам Волгу, напомнившему (в предисловии к одному из томов своих «Путешествий по России...»), что «Волга, которую древние писатели Раа, а калмыки Едтиль, а татары Етель называют, есть наибольшая и примечания достойнейшая река в свете».

Эти строки посвящены ему:

Рыбацкой хитрости 

плетения снастей

знаток премудрости 

устройства полостей

для ловли волжских рыб. 

Трех царств природы

исследователь. Погружавший 

в воды

моей реки учености аршин.

Утка. Гравюра из «Путешествий по России...» Самуила Гмелина

Окрестных гор достигнувши

вершин,

прибытка вешних вод 

составивши таблицу,

пером обрисовав траву, 

цветок, букашку, рыбу, птицу,

в пушистой шкурке 

редкого хорька,

удящего на шнурку рыбака...

Научное наладив ремесло,

ты, Гмелин, дал земле той вид,

объем, число,

ты описал ее, ты стал 

ее отцом

ты снес ее, как уточка яйцо.  

Нижний Новгород