Немецкая «Песнь о Рефракторе» в Московской обсерватории

Главный «герой» поэмы – большой рефрактор Потсдамской астрономической обсерватории.

Пару лет назад один из авторов этих строк (Ю.Л. Менцин) обнаружил в архиве Музея Государственного астрономического института им. П.К. Штернберга (ГАИШ) МГУ им. М.В. Ломоносова текст поэмы на немецком языке «Das Lied vom Refraktor» («Песнь о Рефракторе»). Эта шуточная поэма была написана в 1898 году немецким астрономом Бенно Мессовом (1876–1930) и посвящена предстоявшему в июне 1899 года завершению работ по установке большого телескопа Потсдамской астрофизической обсерватории.

Бенно Мессов – астроном и автор поэмы

В Музее ГАИШ хранится копия рукописного текста поэмы, изготовленная при помощи гектографа. На первой и четвертой, последней, страницах текста проставлена дата: «10 декабря 1898 года». В верхней части первой страницы можно прочитать дарственную надпись, сделанную рукой Мессова: «Господину проф. Цераскому, уважаемому покровителю A.A.V., передано с высоким почтением от автора». Дата дарения не указана, значение букв A.A.V. выяснить нам не удалось. Текст поэмы хранился в чистом конверте, в котором помимо поэмы находилась старинная фотография большого рефрактора Потсдамской обсерватории.

Полный перевод поэмы на русский язык был выполнен Н.Н. Самусем. Длительная и очень интересная работа по расшифровке и комментированию содержания поэмы осуществлялась нами совместно.

К сожалению, сведения о Бенно Мессове, которые удалось найти в Интернете, весьма скудны. Ничего нового не дали и запросы в Гамбург, где работал ученый. Из подписи в конце поэмы видно, что в декабре 1898 года Мессов был студентом-астрономом, а из подзаголовка поэмы можно узнать, что она была написана к рождественским праздникам, которые предстояло отметить членам Берлинского академического союза астрономии и физики.

Известно, что в дальнейшем Мессов работал в Гамбургской обсерватории, отличался дотошностью и аккуратностью. Так, каталог, изданный Гамбургской обсерваторией, воспроизводит 488 страниц (17 739 звезд), написанных Мессовом от руки. Причем изящная каллиграфия каталога сходна с каллиграфией поэмы. Сохранились стихи, посвященные в 1923 году Мессову гамбургским астрономом Арнольдом Швассманом (1870–1964), где есть строки, которые в вольном переводе на русский язык звучат так:

Витольд Карлович Цераский (1849–1925).

Сколько звезд с небес сияет –

Говорят, никто не знает.

Сколько их на небе есть –

Только Мессов смог их счесть.

(Перевод А.Н. Бабушкиной.)

Известно, что Мессов до конца своей жизни придерживался монархических взглядов, что в годы Веймарской республики создавало для ученого серьезные проблемы. В Интернете есть упоминания о поэме Мессова, где даже указано, что в ней содержится 368 строк. Однако текст поэмы или хотя бы какие-то отрывки из него нигде не приводятся. Не исключено, что в настоящий момент Музей ГАИШ является единственным обладателем полного текста поэмы «Песнь о Рефракторе».

Мессов, Цераский и Гейде

Каким образом поэма Мессова с дарственной надписью автора могла попасть к профессору астрономии Московского университета Витольду Карловичу Цераскому и что послужило поводом для этого дарения?

В.К. Цераский (1849–1925) – выдающийся российский астроном и астрофизик, директор Астрономической обсерватории (АО) Московского университета (1891–1916) (ныне АО носит название Краснопресненской обсерватории ГАИШ МГУ), член-корреспондент Санкт-Петербургской академии наук (1914). С 1893 по 1904 год Цераский руководил работами по радикальной модернизации АО, важнейшей частью которых стала замена купола башни главного здания АО и установка в ней 15-дюймового телескопа-астрографа, изготовленного известной, созданной еще в 1820-е годы гамбургской фирмой «А. Репсольд и сыновья». Работы по замене купола и установке нового телескопа продолжались с осени 1899-го до конца 1901 года. То есть вскоре после завершения работ по установке телескопа-астрографа в Потсдамской обсерватории – события, которому была посвящена поэма Мессова.

Бенно Мессов (1876–1930).

Новый телескоп в Потсдаме тоже был изготовлен и установлен инженерами фирмы Репсольда. Поэтому желание Мессова преподнести экземпляр своей поэмы директору АО, известному ученому В.К. Цераскому представляется вполне уместным. Но как, точнее, через кого был передан текст поэмы? Нет никаких сведений о пребывании Мессова в Москве, а Цераский начиная с середины 1890-х годов не бывал за границей из-за колоссальной занятости, а позже еще и из-за проблем со здоровьем. Предположить же, что начинающий астроном Мессов отправил свою шуточную поэму зарубежному маститому ученому, не знакомому с ним лично, довольно трудно. К тому же Мессов должен был знать, что Цераский в совершенстве владеет немецким языком. В противном случае подарок не имел смысла.

Наиболее подходящим человеком для передачи поэмы Мессова Цераскому нам представляется дрезденский механик Густав Гейде, фирма которого на протяжении многих лет сотрудничала с АО.

В своей «Истории Московской астрономической обсерватории» Сергей Николаевич Блажко (1870–1956), ученик В.К. Цераского, с 1921 по 1931 год директор АО, писал, что сотрудничество Гейде с Цераским началось в 1893–1894 годах. Фирма Гейде поставляла в обсерваторию различные астрономические инструменты. Кроме того, в фирме Гейде были изготовлены и поставлены 10,5-метровый купол для башни главного здания обсерватории и 5-метровый купол для малой, так называемой Назаровской башни обсерватории. Назаровской башню назвали в честь А.А. Назарова – друга и соученика по Московскому университету В.К. Цераского, который пожертвовал в 1895 году на реконструкцию обсерватории 16 тыс. руб. Деньги были потрачены на возведение вспомогательной башни, построенной по проекту знаменитого архитектора К.М. Быковского, в то время главного архитектора Московского университета.

С.Н. Блажко отмечал также, что Густав Гейде гордился многолетним сотрудничеством с обсерваторией Московского университета. (В Москве часто работал и сын Густава – Иоганн.) Регулярные заказы АО создали фирме известность. Гейде даже помещал на бланках своей фирмы рисунки поставленных им инструментов или изображение Назаровской башни, в создании и оснащении которой он принимал активное участие. Один из таких бланков хранится в архиве Музея ГАИШ. Это письмо Гейде В.К. Цераскому, в левом верхнем углу которого воспроизведена фотография Цераского, стоящего на ступенях Назаровской башни.

По-видимому, именно Густав Гейде, часто бывавший в Москве и постоянно контактировавший с ведущими приборостроительными фирмами Германии, был тем человеком, который, узнав о существовании поэмы «Песнь о Рефракторе», мог обратиться к Бенно Мессову с просьбой передать экземпляр его поэмы В.К. Цераскому. В пользу этого предположения говорит и то, что в дарственной надписи использовано слово «передано» (berreicht).

Поэма Мессова и ее прототип

Прототипом поэмы «Песнь о Рефракторе» стала широко известная в германоязычном мире поэма Фридриха Шиллера (1759–1805) «Песнь о Колоколе» (1800). (На это важное обстоятельство наше внимание обратил сотрудник ГАИШ, доктор физико-математических наук Г.М. Рудницкий. Считаем своим долгом выразить глубокую благодарность нашему коллеге Георгию Михайловичу).

При сравнении начальных строк обеих поэм (на немецком языке, естественно) их сходство просто очевидно. Так, обе поэмы начинаются одними и теми же словами «Fest gemauert in der Erden» («Крепко вмурован в землю»). Немало как буквальных, так и смысловых совпадений и в последующих строках обеих поэм.

Существует несколько переводов поэмы Шиллера на русский язык, сделанных еще в XIX веке. В одном из них первые строки поэмы звучат так:

Вот уж форма затвердела,

Обожженная огнем.

Веселей, друзья, за дело –

Выльем Колокол! Начнем!

Пусть горячий пот

По лицу течет, –

Труд наш, если Бог поможет,

Славу мастера умножит.

(Перевод И. Миримского.)

Начальные же строки поэмы Мессова можно перевести следующим образом:

Вот вмурован в землю 

прочно

Первая страница поэмы Б. Мессова, хранящейся в Музее ГАИШ МГУ.

Для колонны постамент

И в июне близ Потсдама

Будет новый инструмент.

Штайнхель, Репсольд,

Шотт

Пашут так, что виден пот.

Славим труд 

мы вдохновенный,

Их награда свыше ждет.

(Перевод Ю.Л. Менцина)

Выбор Мессовом поэмы Шиллера в качестве объекта пародирования объясняется в первую очередь тем, что она в Германии была так же легко узнаваема уже по первым словам, как, например, «Песня о Буревестнике» Горького в России. Другой причиной выбора Мессова стало, на наш взгляд, содержание поэмы Шиллера, которая очень подробно, с массой технических деталей, повествует о долгом и трудном процессе создания Колокола, набат которого будет звать людей труда к свободе, к новой, счастливой и мирной жизни.

Аналогичным образом построена поэма Мессова, описывающая тонкости астрономических наблюдений, трудности и радости научной работы, тернистый путь молодого ученого к вожделенной докторской степени. Кроме того, поэма Мессова содержит в стихотворной форме много сведений из истории создания телескопов, производства оптического стекла и многое другое.

Глиняный стержень и «вторая Луна»

В своей поэме Мессов часто говорит о проблемах выплавки чистого, лишенного окрашивающих примесей и пузырьков воздуха оптического стекла. При этом он упоминает некий глиняный стержень, который помог очистить стекло. Мессовом явно имелся в виду метод удаления пузырьков воздуха из расплавленной стеклянной массы, изобретенный в начале XIX века швейцарцем Гинаном. Он заключался в том, что стержень из обожженной глины опускали вертикально в расплав и медленно вращали так, чтобы к нему прилипали пузырьки воздуха, которые затем удаляли. Процедура повторялась до тех пор, пока в расплаве не оставалось видимых глазом пузырьков.

Письмо Г. Гейде В.К. Цераскому на бланке фирмы Гейде с изображением Назаровской башни.

Совместно с физиком и оптиком Йозефом Фраунгофером (1787–1826) Гинан внедрил этот метод на заводе Утцшнайдера в Баварии. Благодаря этому в 1811 году на заводе впервые в мире было налажено промышленное производство высококачественного оптического стекла двух сортов – флинт и крон. Во второй половине XIX века немецкий химик Отто Фр. Шотт (1851–1934) – его имя упоминается в поэме Мессова – осуществил фундаментальное исследование влияния на свойства стекла различных компонентов. В 1884 году О. Шотт, Э. Аббе и К. Цейс основали в Йене завод, начавший выпуск разнообразных сортов оптического стекла.

Интересно отметить, что использование глиняного стержня для очистки расплава от твердых примесей в металлургии упоминается в поэме Шиллера. Возможно, что идею очистки стеклянного расплава при помощи глиняного стержня Гинан позаимствовал у металлургов. Так, у Шиллера тоже есть строки, посвященные стержню: «Смесь бурлит водоворотом,/ Стержень опущу в струю./ Чуть покроется налетом/ Время приступать к литью». (Пер. И. Миримского.)

Наряду с упоминанием многих технических деталей в поэме есть намеки на недавние события в мире астрономии, а именно на скандал, связанный с сообщениями в 1890-е годы гамбургского астронома Георга Валтемата о якобы совершенном им открытии второй, невидимой нами Луны – небесного тела диаметром около 700 км, движущегося вокруг Земли по сильно вытянутой эллиптической орбите, так что его максимальное удаление от Земли составляет чуть более 1 млн км. Валтемат также заявил, что им открыт еще ряд «лун», и предсказал, что в феврале 1898 года, то есть в год написания поэмы Мессова, эти тела можно будет увидеть.

Конечно, ни один ученый не застрахован от ошибок и заблуждений, но случай Валтемата был интересен другим. В ответ на резкую критику своих коллег Валтемат попытался отстаивать свою правоту не научными аргументами, а шумихой в СМИ, что являлось вопиющим нарушением научной этики. Вот на это нарушение и откликнулся Мессов, отметив дилетантизм автора мнимого открытия и то, что настоящий астроном дает возможность дилетанту покричать, а затем «идти ко дну».

В связи с этим очень актуально для современной науки звучат слова Мессова о том, что интерес прессы к поднятой ею же шумихе быстро проходит и «то, что сегодня с шумом урагана воспламеняет десятки тысяч посредственностей, завтра становится несовременным и забывается». Как говорится, волны гасят ветер.

«И пусть оценят вас потомки…»

Поэма Мессова, как и положено произведению такого жанра, содержит описания будущих торжеств по поводу введения в строй нового телескопа и славословия в адрес его создателей:

Рефрактор, о тебе 

хотим мы

Поведать миру сей же час,

Как, воедино слив усилья, –

Наука и рука творца

Стремятся сказку 

сделать былью,

Свой труд исполнив 

до конца.

И пусть оценят вас 

потомки,

Когда сей славный 

инструмент

Нацелить в Космоса 

потемки

Им, в их черед, 

придет момент.

(Перевод А.Н. Бабушкиной.)

Установка нового купола главной башни Астрономической обсерватории. 1900 год. Фото С.Н. Блажко

Завершается поэма описанием важного шествия фраков, жилетов и цилиндров, появлением «представителей Министерства культов» (именно так у Мессова), «монотонного потока» торжественных речей и раздачей орденов. При этом кое-кто, как с иронией предвидит Мессов, может получить и два ордена, а также мечтает о повышении жалованья и должности тайного советника. Вот, оказывается, пишет он, сколько дополнительных радостей может принести людям новый телескоп!

И наконец, описание банкета. Что ж, бедного немецкого студента можно понять:

Но темнеет понемногу,

По домам идти? О нет!

И финалом, слава богу,

Стал роскошнейший 

банкет.

Реками вино лилось,

И шампанское нашлось.

В шампанском основное зло –

Оно эффект произвело.

Про утро же из уваженья

Опустим лучше 

продолженье.

(Перевод А.Н. Бабушкиной.)

Этими словами завершается поэма Бенно Мессова «Песнь о Рефракторе» – забавный документ давно ушедшей от нас прекрасной эпохи классической науки, каким-то чудом сохранившийся в Астрономической обсерватории Московского университета.