Андрей Морозов
Дискуссии о том, может ли машина мыслить, потеряли всякую актуальность.
Фото с сайта soundlogic.com
Международная группа биологов из США, Канады и Великобритании опубликовала исследование, в котором представлена наиболее точная на сегодняшний день оценка количества видов живых организмов, обитающих на планете Земля. Статья ученых появилась в журнале PLoS One. И хотя ученые брали в расчет только виды, клетки которых содержат ядро (эукариоты), таковых «насчиталось» 8,7 миллиона. Из них примерно 7,7 миллиона видов – животные.
Интересно, что результат этот получен буквально на кончике пера. Биологи использовали статистический метод анализа графы классификации различных видов. Попросту говоря, ученые считали количество неизвестных видов на основании того, как классифицированы уже найденные. В математике это называется интерполяция. Построенная интерполяционная модель видообразования исходила из количества известных и классифицированных на сегодняшний день видов.
Помимо фундаментального естественно-научного значения все-таки полезно знать истинное биоразнообразие окружающего мира – этот вычислительный эксперимент биологов приближает нас к решению задачи, которую поставил еще в XVIII веке великий шведский натуралист Карл Линней. «Совершенно очевидно, что Линней, которого один из его коллег называл вторым Адамом, полагал, что он относительно скоро, по крайней мере в течение своей жизни, получит полное представление о мироздании», – пишет соотечественник Линнея, швед Гуннар Бруберг. И основания так думать у выдающегося систематика вроде бы были.
В первой трети XVIII века Карл Линней знал всего около 4 тыс. видов животных. Первое издание линнеевского шедевра – книга «Система природы» (Systema naturae) – вышло в 1735 году на 12 листах. Последнее прижизненное издание (1766–1768) – на 2300 страницах и охватывало около 15 тыс. видов минералов, растений и животных.
В конце XVIII века количество известных видов на Земле составляло один миллион. К середине XX века – более полутора миллионов животных. «Сегодня речь идет по меньшей мере о 30–40 миллионах видов, многие из которых никогда не дождутся своего описания», – подчеркивает Гуннар Бруберг. Правда, Бруберг включает сюда, очевидно, не только эукариот, но и растения и безъядерных – бактерий и архей.
И вот – новая, самая точная оценка: ядерных организмов – около 9 млн. видов. Это означает, что примерно 86% сухопутных и 91% морских организмов до сих пор не открыты. (Но уже посчитаны!) Для каталогизации неизвестных видов потребуется 480 лет.
По словам ученых, информация о разнообразии жизни на Земле является абсолютно фундаментальным знанием. В частности, подобные сведения необходимы при изучении воздействия человеческой деятельности на экологию. При этом очевидно, что живая природа еще может преподнести систематикам много сюрпризов. Так, совсем недавно ученые обнаружили круглых червей, обитающих на глубине более километра. Ранее считалось, что многоклеточные на такой глубине существовать не могут из-за высокого давления и отсутствия достаточного количества питательных веществ. Но вот, оказывается, могут и существуют!
Еще одна группа специалистов из Великобритании (Университет Кента) и США (Университет Дьюка), проведя библиографический анализ данных по шести таксономическим группам, установила, что наибольшее количество видов, описанное одним специалистом, приходится примерно на 1900 год, тогда как описания видов, сделанные тремя и более авторами, произошли в последние несколько десятилетий (источник: Trends of Ecology and Evolution). Для выбранных таксонов – цветковые растения, морские моллюски, паукообразные, амфибии, птицы и млекопитающие – очевидна тенденция к снижению количества вновь описанных видов. Но, предупреждают ученые, многие группы насекомых, в частности жуки или паразитические осы, – это своеобразные заповедники еще не открытых видов.
И все-таки, несмотря на, по-видимому, практическую неисчерпаемость разнообразия живой протоплазмы на планете, ее дни в исторической перспективе, по-видимому, сочтены. Протоплазму все активнее вытесняет цивилизация железяк, созданная человеком. Судите сами.
Весь окружающий нас материальный мир состоит из около сотни стабильных химических элементов (100). Устойчивых элементарных частиц – десять (10). Что смогла сотворить из этого набора мертвая природа? Возможных минералов – меньше 10 тысяч (10 000). А дальше появляется живое вещество. Сколько этого «живого»? Как теперь выясняется, около 10 млн. видов (10 000 000). Любопытный ряд получается: 10–102 (100)–1002 (10 000) –100002 (10 000 000).
Доктор технических наук, профессор Борис Кудрин, специалист в области систематики и эволюции технических систем, предлагает продолжить этот ряд. «Сколько, вы думаете, обезьяна в процессе своей эволюции железяк понаделала? Когда я это прикинул – поразился! Количество видов железяк на много порядков превзошло количество видов биологических. В советские времена мы только в нашей стране делали порядка 20 миллионов видов технических изделий». Добавим, что уже в 1962 году 25% продаж в США составляли вещи и товары, неизвестные десять лет назад.
Кстати, по мнению профессора Кудрина, правомерно будет провести аналогию между процессом эволюции человеческого мозга и эволюцией сообщества технических изделий (техноценозов). Ведь церебральные клетки когда-то тоже достигли такой концентрации, что возникшие между ними связи привели к появлению ценоза – мозга.
Но в таком случае, если посмотреть в пределе, техноценоз персональных компьютеров, например, объединенных в сеть, может достигнуть такого «мозгового рубикона». «По всей вероятности, сегодняшний Интернет и есть предтеча такой самоорганизации, – поясняет Борис Кудрин. – Очень большое подозрение, что эта компьютерная сеть со временем начнет себя вести, как она сама захочет, по своим собственным законам».
Что дальше? «После проигрыша Каспарова шахматной программе Deep Blue дискуссии о том, может ли машина мыслить, потеряли всякую актуальность, – уверен Борис Кудрин. – Точнее, впрочем, будет сказать так: машина, конечно, пока не может мыслить, но ее интеллект по многим параметрам – быстрота реакции, быстрота счета, возможность принятия решений в неопределенных ситуациях – безусловно, выше, чем у человека. Совершенно однозначно, что техническая реальность умнеет и вытесняет нас отовсюду, откуда только может. И с течением времени она, конечно, переведет нас в некие питомники. Мы там будем сыты, обуты, одеты, но...»
Но пока еще не завершился этот процесс замещения, биологической реальности остается только щелкать костяшками на счетах, каталогизируя свое разнообразие.
