Пути этногенеза неисповедимы

Постепенно смягчались культурные различия между локальными группами населения, втянутыми в процесс амхаризации.
Фото Reuters

Кто такие амхара? Из энциклопедий можно узнать, что это – народ в Эфиопии (20,3 млн. человек в 2011 г., оценка); их язык – амаринья – один из семитских языков (афроазиатской языковой семьи); в антропологической классификации относятся к эфиопской переходной расе; по религии – христиане (монофизиты). Живут амхара в основном в центральных, северных и восточных областях страны; составляют преобладающую часть городского населения. До ликвидации монархического строя в 1974 году амхара – привилегированный, доминирующий этнос эфиопского государства. Их язык – официальный язык государства. Одновременно он был и остается языком межэтнического общения в полиэтничной стране.

До сравнительно недавнего времени большинству специалистов по Эфиопии представлялось, что в этногенезе амхара ничего необычного нет; как говорится, народ как народ, корни которого следует искать в тысячелетних пластах этнической истории Северо-Восточной Африки. Однако российский этнолог-эфиопист С.Б.Чернецов, работая с обширной литературой и с разнообразными эфиопскими источниками по социально-политической и этнокультурной истории региона, пришел к заключению (весьма основательно аргументированному), что амхара – достаточно молодой этнос, который сложился на основе социальной группы, сформировавшейся в окружении двора эфиопских царей в процессе образования и расширения государства, его борьбы – как христианской страны – с окружавшими ее мусульманскими государствами.

Дети цевов

В эфиопских средневековых исторических сочинениях и хрониках название «амхара» означает только топоним (Амхара – одна из областей Эфиопии). Этим словом иногда называли разноэтничных жителей данного региона. Названием определенного народа – этноса – оно еще не было.

По мнению эфиопских авторов второй половины ХХ в., традиционное значение слова «амхара» – noble nation, «благородный, знатный народ», по-амхарски (буквально) – «дети цева». В отличие от слова «амхара» слова «цев», «цевы» с XIV в. и до начала ХХ в. часто встречаются в эфиопских хрониках и документах.

Цевом в эфиопском Средневековье (которое продолжалось здесь до ХХ в.) называли царского воина, который «берет копье и щит (┘) и следует по стопам царя в походы». О социальном содержании слова «амхара» говорит и этимология данного термина: «Amhara – em hara», то есть «из «царского» войска».

Цевов отличали мужество и храбрость, профессиональное воинское искусство, беззаветная верность, преданность царю – те качества, которые почитались как главные добродетели и ценились превыше всего в феодальных кругах любого средневекового общества.

Правители одаряли своих цевов земельными наделами на правах пользования в период службы. Надел мог перейти к сыну цева, если он тоже становился царским воином (как оно чаще всего и бывало). Так в Эфиопии постепенно формировалось военное служилое сословие, как это происходило и в средневековой Европе, и в феодальной России («дети боярские», дворянство, казачьи войска), и в других регионах мира – это универсально-исторический процесс, со своими особенностями в каждой стране/обществе.

В эфиопском государстве это военное сословие было главной опорой царей и, как следствие, стало одной из доминирующих, привилегированных групп в стране.

Полки цевов численностью от 300 до 1 тыс. человек размещались и близ резиденций правителей, и в самых беспокойных районах на границах государства. «Зимние квартиры» императоров были военно-политическими центрами феодального государства. Рядом с ними, вокруг них складывались крупные поселения цевов. Находясь вблизи императорского двора, воины-цевы проникались идеологией правящего слоя, усваивали многие элементы его культуры – все то, что постепенно стало восприниматься и самими амхара-цевами, и всем населением Эфиопии (и исследователями эфиопского общества) как амхарская культура.

В ходе расширения эфиопского государства, смещения его центра с севера на юг все более принятым при дворе и в близких к нему слоях становился один из южных эфиопских языков, который получил название амхарского. Если учесть практику расселения многих полков императорской армии в разных областях страны (при этом воины-амхара очень часто брали в жены местных женщин, которые довольно скоро «амхаризировались», не говоря уже об их общих детях), а также регулярные перемещения двора вместе с гвардейцами, становится понятным неуклонный рост ареала амхарского языка, особенно с конца XIX в., в период царствования Менелика II (1889–1913).

Постепенно смягчались культурные различия между локальными группами населения, втянутыми в процесс амхаризации, нивелировались диалектные особенности языка, складывался современный литературный амхарский язык. Будучи языком двора, гвардии, армии в целом, он был языком престижным, что становилось дополнительным важным стимулом его усвоения, распространения по всем землям, подвластным эфиопской монархии.

Язык, образ жизни, обычаи и традиции амхара-цевов, их религия усваивались поначалу знатью присоединяемых к империи территорий, а затем постепенно и более широкими слоями населения. Амхаризация, дополняемая христианизацией, была официальной государственной политикой в Эфиопии с 80-х годов. XIX в. до падения императорского режима. Только усвоив язык и образ жизни амхара, приняв их веру, можно было рассчитывать на продвижение по службе, на успех в городской, а тем более в придворной жизни.

С конца XIX в. все больше людей именовали себя «амхара». Если раньше этим словом называли узкий круг царских дружинников, то теперь это понятие из сословного все более становилось этническим, обозначая год от года все возрастающую часть населения Эфиопии. Военное сословие амхара уходило, ушло в прошлое. Живой и развивающейся реальностью стал народ-этнос амхара.

Царские сыновья

На северо-западе Республики Индии расположен штат Раджастхан, «страна царей» (раджа – санскр. «правитель», «царь»; махараджа – «великий правитель»). До середины ХХ в. эта территория называлась Раджпутаной. Коренное население региона в исторических сочинениях – индийских и зарубежных (арабских, персидских, европейских) – называется раджпутами (от санскр. «раджа путра», букв. «сын, потомок царя (раджи)».

Кто такие раджпуты? Согласно древним индийским преданиям, записанным во второй половине I тыс. н.э., и традиционным представлениям, сложившимся в среде феодальной аристократии, раджпуты – прямые потомки древних ариев (арийцев), точнее – той их части, которая была варной (сословием) воинов (кшатриев).

Племена ариев (говоривших на многих диалектах языка, относящегося к индоиранской ветви индоевропейской языковой семьи) появились на севере Индии в XII–X вв. до н.э. и в последующие столетия проникли почти во все области бассейна Ганга. Кочевники-арии становились оседлыми земледельцами и скотоводами. Еще до расселения ариев по Индостану в их обществе имелись три сословия (варны): брахманы (жрецы), кшатрии (воины) и вайшьи («народ вообще»). Уже в Индии возникла еще одна варна – шудры, которую составляли рабы и военнопленные из местных народов; их обязанностью было обслуживать людей из трех других варн. По мере углубления имущественной и социальной стратификации у ариев формировались государства.

Обо всех этих процессах мы знаем как по археологическим исследованиям, так и по «Ведам» (своды священных гимнов) и эпическим поэмам «Махабхарата» и «Рамаяна».

В IV–VII вв. в Северо-Западной Индии сложилось около двадцати раджпутских княжеств во главе с раджами и махараджами. Эти правители происходили из воинских кланов раджпутов (их образовалось около сорока) и опирались на них. Отсюда историческое название региона – Раджпутана, «земля царских сыновей».

Как, почему возникло это понятие, это название – «царские сыновья» – не знает никто. Далеко не все раджпуты (а если точнее – мало кто из них) были действительно потомками раджей (царей). Может быть, в очень далеком прошлом, когда только начинали доминировать эти кланы, так оно и было. Но ни в каких исторических источниках об этом ничего не говорится. Как бы то ни было, и понятие/термин «раджпуты», и раджпутские кланы/касты прошли через тысячелетия индийской истории.

Согласно древним индийским преданиям, раджпуты – прямые потомки древних ариев (арийцев), точнее – той их части, которая была варной (сословием) воинов (кшатриев). Фото Reuters

Арии, подчиняя аборигенные племена и народы, частично смешивались с ними. Дробились варны, складывались касты (их образовалось более 3 тыс.), каждая со своим статусом, обязанностями и т.д. Кастовый строй играл очень большую роль в социальном устройстве народов Индии до самого недавнего времени.

На рубеже и в первые века нашей эры в Северную Индию переселяются среднеазиатские скифы и гунны. Как считают некоторые исследователи-индологи, раджпутские кланы были основаны вождями скифских и местных племен, породнившимися с арийскими знатными родами и ассимилированными ими. Вокруг вождей-правителей складывались их боевые дружины, в значительной мере из числа их кровных родственников. Сами эти правители возводили свое происхождение к Солнцу, Луне и Огню.

Военно-феодальная каста раджпутов сыграла значительную роль в истории не только своего региона, но и Индии в целом. Раджпутские кланы доминировали во всей Северной Индии с VIII по XII в. В VIII в. раджпутские дружины приостановили арабское продвижение в глубь Индии. И в последующие века раджпуты были ведущей силой в сопротивлении индийцев исламским завоевателям. Погибший в этой борьбе в начале XIII в. Притхвирадж, один из выдающихся лидеров раджпутов, стал национальным героем Индии, его подвиги воспевают и в наши дни.

И в XIII в., и в XIV в. правители Делийского султаната безуспешно пытались покорить Раджпутану, осаждая бесчисленные крепости раджпутов. Раджпуты мужественно сопротивлялись и армиям могущественных императоров из мусульманской династии Великих Моголов, правивших в Северной Индии в XVI – первой половине XVIII вв.

Только у раджпутов существовал обычай тотального самопожертвования. Когда во время осады какой-нибудь их крепости ситуация осознавалась ими как безвыходная, они предпочитали позору пленения, рабства, надругательства над их женами, дочерьми, сестрами другой выход. В таких случаях они собирали всех женщин и детей в храме, поджигали его, и когда в этом трагическом костре погибали все их близкие, открывали крепостные ворота и с немыслимой яростью бросались на врагов, уничтожая каждый десятки противников, и погибали все до единого.

Раджпуты стали честью и гордостью Раджпутаны. Их известность была велика и в Индии, и за ее пределами. Это объясняет тот факт, что все население региона стали называть раджпутами.

К середине XIX в. почти вся Индия оказалась под властью Великобритании. Колониальная Индия состояла из Индии Британской (бывшие владения Ост-Индской компании) и Индии Туземной, включавшей около 600 княжеств с номинальной властью раджей и махараджей, в их числе и 19 княжеств Раджпутаны. В 1956 году решением парламента независимой Индии княжества были ликвидированы, территория раджпутских княжеств стала штатом с названием Раджастхан (со столицей в г. Джайпуре). В названии штата сохранили память о его историческом – раджпутском – прошлом.

Самый крупный народ штата – раджастханцы (18 млн. чел., 3/5 всего населения). Их язык – раджастхани – относится к индоарийской группе. В антропологической систематике они включаются в индо-средиземноморскую расу большой европеоидной расы. Этот народ состоит из множества локальных групп со своими диалектами и культурно-бытовыми особенностями.

Как и у самой большой этнической общности Индии – хиндустанцев, – у раджастханцев можно наблюдать явление этно-лингвистической непрерывности, переходности, когда одни диалекты и говоры, как и различные элементы культуры, постепенно, почти незаметно переходят в другие. Соседние группы очень близки между собой, в то время как территориально удаленные заметно отличаются.

Процесс этнонациональной консолидации всех их в единый этнос идет. В последние десятилетия темп его несколько ускорился, но от завершения он все же далек: общее этническое самосознание у раджастханцев пока еще выражено очень слабо. У части раджастханцев сохраняются кастовые предрассудки; важно, однако, отметить, что в этом регионе кастовые предписания, ограничения всегда соблюдались менее строго, чем в других областях Индии. Так, здесь можно встретить немало брахманов-земледельцев и раджпутов-скотоводов.

Границы кастовой эндогамии в Раджпутане/Раджастхане часто переступались и в прежние эпохи, что уж говорить о новейшем времени. Здесь и раньше нередкой была ситуация гипергамии – обычай, когда мужчины могут брать жен не только в своей группе, но и в статусно стоящей ступенью ниже (женщины могли выходить замуж или в своей группе, или в следующей более высокой).

Женщины у раджпутов всегда пользовались большей свободой, чем в других кастах, их мнение имело вес и в семейных советах, и на общинных собраниях. Но еще в XIX в. практиковался обычай, когда жена раджпута должна была уйти из жизни на погребальном костре умершего мужа. В новейшее время такое, конечно, уже не совершается, однако повторное замужество вдовы раджпута общественное мнение осуждает.

Раджпуты охотно брали в жены женщин из других каст и этнических групп, выдавали своих дочерей замуж не только за мужчин-индуистов из других каст, но и за мусульман, которые не признают кастовых различий. В условиях независимой Индии раджпуты стали едва ли не самыми активными носителями этнонационального самосознания в Раджастхане.

В минувшие исторические периоды раджпутские дружины нанимались на службу к правителям в различных регионах Индии. В новой среде они ассимилировались в культурно-языковом отношении. При этом, по нормам кастового строя, они образовывали особые касты, сохраняя, как правило, свое название – раджпуты. Кастово-этнографические группы, называвшие себя раджпутами, входят в состав многих народов Индии. Таким образом, в понятии и термине «раджпуты» причудливо переплеталось, синтезировалось сословно-кастовое и этническое содержание.

Сословие–каста–этнос

Этнообразующая роль сословия/касты, показанная на эфиопском и индийском материале, – ситуация не очень частая, но и не исключительная в этнической истории народов мира. Так, известный историк и этнограф-африканист, член-корреспондент АН СССР Дмитрий Ольдерогге считал, что, подобно амхара, формировался африканский народ ганда (баганда), составивший этническую основу государства Буганда, которое сложилось в восточно-африканском Межозерье в XVI–XVIII вв. Ядром этого этноса были представители служилого сословия, оттеснившие общинно-родовую знать и ставшие главной опорой верховного правителя – кабаки. С 1900 года Буганда – в составе британского протектората Уганда, после обретения независимости которой в 1962 году – часть Республики Уганда. Можно привести и другие примеры.

Пути и формы этногенеза сложны и многообразны. У каждого народа своя неповторимая история и уникальная этнокультурная биография. Потому-то и отличается каждый народ «лица не общим выраженьем».