Александр Лола
Дубайская башня, самое высокое здание в мире (828 метров), организует все пространство вокруг.
Фото Reuters
4 января 2010 года 2 млрд. землян следили в живом эфире по телевизору и в Интернете за торжественной церемонией открытия небоскреба «Бурдж Халифа» (Дубайская башня) в Объединенных Арабских Эмиратах. На церемонии этому небоскребу было присвоено имя Шейха Мухаммед Бен Рашид Аль Муктума – главы ОАЭ.
Дубайская башня – самое высокое здание в мире. Высота ее 828 м, общая площадь 162 его этажей составляет 1 млн. кв. м. Башня построена всего лишь за пять лет и содержит: 1034 роскошные квартиры; 160 гостиничных люксов; на 76-м этаже – рекордный по функциям и удобству бассейн; на 158-м – мечеть. В небоскребе могут жить и работать 12 тыс. человек. В здании 57 лифтов.
На создание башни ушло: 39 тыс. тонн стали и 330 тыс. тонн бетона. Башня элегантна и эстетически выдержана. Автор – архитектор Эдрин Смит (США). Цена проекта – 20 млрд. долл.
Предыстория и контекст
Осенью 1995 года Дубай принимал Региональный форум ООН по проблемам городов – Хабитат. Форумы ООН обычно скромны и не блещут роскошеством, но Дубай принял гостей – 850 представителей всех стран мира – по высокому разряду гостеприимства. Участники Форума ООН обсуждали урбанистические и градостроительные проблемы стран мира. В Дубае к тому времени сложился уже блок высоток – в заливе и на Шейх Заид Роуд.
Но мэр Дубая на специально организованном приеме, представляя будущее города, не гордился высотками, а рассказал об иных целях, стоящих перед городом. Он заявил, что нефть – главный источник экономики города и ОАЭ – исчерпаема, поэтому Дубай должен стать центром информационно-технологической революции и занять достойное место в Афро-Азиатском регионе. Именно с этих позиций я и воспринял новость второго десятилетия XXI столетия – помпезное открытие 830-метрового небоскреба «Бурдж Халифа».
Дубай – цельный город, но не компактный и состоит из четырех районов: Дейра – торговый район в восточной части; Бар Дубай – исторический центр города; Шейх Заид Роуд – современный бизнес-центр города; Джамейра – приморский жилой район и Дубай Марина – активно застраиваемый перспективный район на западе города, залив которого облагораживается уникальными прибрежными комплексами. Башня объединила не только город, но и пустыню и море. Именно так следует воспринимать «Бурдж Халифа».
В этом контексте позволим шире представить Дубай и Объединенные Арабские Эмираты, чтобы попытаться оценить роль самой высокой башни – пока самой высокой, ибо в этом же регионе проектируются еще два небоскреба: один высотой 1010 м, другой – более одной мили!
Дубай расположен в проливе Криик, соединяющем страны Ближнего Востока с Индией. У города – три крупных морских порта: Хамрия, Рашид и Джебел-Али, самый лучший из всех портов Персидского залива, имеющий 68 причалов с развитой сетью автодорог. В этой ценнейшей пространственной инфраструктуре Дубайская башня видна с расстояния до 95 км, она – маяк, но маяк международного предпринимательства.
Согласно глубинным законам восприятия человека, башня объединяет, согревает предпринимателей, зовет на соперничество, что весьма важно, и не дает нам – обитателям Старого Света – права судить о целесообразности и дороговизне башни.
Дубай – не древний город, но история его полна драм, удач и кризисов. Первая катастрофа в 1841 году – эпидемия оспы. Вторая в 1894-м – пожар, уничтоживший город. Однако удобное географическое положение, низкое торговое обложение привлекало иностранцев. В начале ХХ столетия жители Дубая добывали жемчуг. Но когда Япония изобрела технологию выведения его искусственным способом, экономика города оказалась в кризисе. Спасло его открытие нефти. С этих пор Дубай и ОАЭ, занимая по численности населения 113-е место в мире, попали сегодня в десятку лидеров мировой экономики и туризма. Иными словами – от чистых дворов, природной среды до строительного превосходства чувствуется конкурентная борьба без политических риторик. В этом весь Дубай.
Город относительно молодой, численность населения 1,8 млн., из них 0,8 млн. – временные жители. Но протяженность его вдоль побережья – более 70 км. Морское побережье для Дубая – его градообразующий фактор. Поэтому, построив более 30 высоток, город должен был иметь небоскреб.
Башню построила и стала владелицей государственная инвестиционная компания ОАЭ – Dubai World. В прошлом областью интересов компании был портовый бизнес. Со временем произошла диверсификация инвестиций. Сегодня под контролем компании находятся объекты энергетики, финансово-банковской сферы и развлекательного бизнеса. Оборот – 30 млрд. долл. в год (данные за 2006 год).
Точки кристаллизации пространства
Борьба за экономическое лидерство на планете усиливается. На арену выходят средства лидерства и самоутверждения: культура, бизнес, туризм и строительство, вместе взятые. Все они базируются на исходном глубинном основании развития человечества, имя которому пространство-время. Именно на этом основании развиваются города. Возникшие 60 тыс. лет тому назад, они либо процветают и входят в мировую историю, либо влачат плачевное существование и даже умирают. Поэтому города становятся ареной борьбы за лидерство в экономическом и предпринимательском мире.
На арену борьбы за мировой престиж выходят не только Нью-Йорк, Париж, Лондон и Токио, но также Пекин, Гонконг, Сингапур, Дубай, Абудаби, Рио-де-Жанейро и другие. Общая страсть этих городов – экономия пространства и повседневного времени обитателей городской среды, диктующая уплотненное высотное и сверхвысотное строительство.
Дубай в этой страсти преуспевает. Он создал уже городскую среду из 60 высотных зданий для жизни, работы, образования, отдыха и развлечений. В их структуре должна была быть организующая высотная доминанта, и дубайцы ее создали. Транспортная система города базируется и впредь будет базироваться на общественном транспорте – автобусы, поезда и метро. Частный автомобильный транспорт не планируется и будет ограничен.
Примечательно: Башня построена в регионе рождения первых мировых цивилизаций: Шумерской, Месопотамской, Египетской, Индийской, развивавшихся с 12-го до 4-го тысячелетия до новой эры.
Естественно, многих обывателей и экспертов беспокоит экономичность эксплуатации дубайской фантастической высотки. Несомненно, обслуживание этого сооружения будет дорогим и не укладывается в каноны традиционной экономики. Как разработчик теории современного города, как урбанист и экономист, с 1976 года я ищу эти новые критерии оценки, но пока не нашел.
Безудержную застройку городов мира ввысь и вширь диктуют конкуренция, жажда престижа и выживаемости. В будущем, возможно, их приостановит очередной, но более глубокий планетарный кризис. Человечество находится на такой стадии развития, что ни Адам Смит, ни Карл Маркс не могли бы ни понять, ни оправдать; и сегодня ни Лоуренс Харрис, ни Мануель Кастельс не могут объяснить возрастающую жажду человечества преодолевать пространство-время искусственными сооружениями, не воспринимаемыми ни нейропсихологией, ни выработанными тысячелетиями канонами эстетики городской среды.
Президенты ведущих стран мира ежегодно несколько раз встречаются на саммитах в сопровождении ученых. Но никто из них не ставит вопрос ребром: какой будет среда обитания, ее города? В начале 1980-х годов к осмыслению и созданию всемирной стратегии урбанизации и развития городов призывал выдающийся специалист по поселениям, эксперт ООН Константин Доксиадис. Но проблема и его предложения утонули в риториках так называемой «охраны окружающей среды». Города по-прежнему застраиваются любыми средствами вопреки экологическим требованиям. Никто не хочет вспоминать о «памятнике» стихийного градостроительства – Манхэттене, созданном по законам рыночного землепользования с 1894 по 1946 год. Американцы им не гордятся.
Уроки для муниципалов
Всем очевидно, что экономика давно стала глобальной и единой. Но вопрос о гуманной разумности конкуренции не ставится. В этой ситуации можно ожидать не только 800-метровые башни-жилища, но и 1,5-километровые. Разумеется, 20-тысячелетний опыт и классическая эстетика диктуют в городской среде доминанту. Функцию ее выполняли, выполняют и будут еще долго выполнять сооружения культа и религии: церкви, соборы и мечети, построенные на общегородских площадях, то есть здания духовной функции горожан. Такова всемирная реальность и реальность городов прошлой России.
Сегодня городам России не везет, и началось это невезение буквально с 1917 года. Ликвидировав правовую систему России, в которой право городов по тому мировому опыту было уникальным, СССР за 75 лет не издал ни одного закона, обеспечивающего правоотношения городов. С 1930-х годов высочайшее творение человечества – город – был отдан во власть министерств и ведомств, строивших города по «остаточному принципу». И сегодня наши города обслуживаются как минимум десятью отраслями, в которых трудятся 147 тыс. специалистов, не имеющих на то дипломов и не владеющих знаниями о городе.
«Современный большой город не сводим ни к муниципальному, ни к региональному, ни к государственному типам управления» – таково заключение международного журнала «Проблемы теории и практики управления», издаваемого в России. Между тем сегодня большие города и их агломерации управляются новым, так называемым метрополитенским типом управления.
В нашей стране 3000 городов, а в школьных программах отсутствуют знания о городе. И откуда им взяться, если с 1930 до 1983 года само понятие «урбанизация» было признано «пороком развития капитализма»; понятие «городская цивилизация» отсутствовало напрочь; города представлялись «местами размещения производства и расселения трудящихся».
В этом наследии россиянам понять конкурс на борьбу за престиж города в мире непросто. Это очевидно по репликам СМИ, начавшим появляться еще за два года до завершения строительства Башни Дубая. Башня еще только строилась, а политики и специалисты постарались выразить свои опасения, критические строительные, экономические и даже научные оценки.
Прежде мы были недовольны сталинскими высотками в Москве, а сегодня они воспринимаются как акценты выразительности городской среды громадного города. Сегодня, когда Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург и другие города стали застраиваться жилыми и деловыми высотными домами вопреки экологическим требованиям, с утратой дворов, женщины запротестовали. Женщин успокоили по правилам демократии, но проблема осталась и загнана вглубь, ибо основы научного и профессионального развития крупнейших городов на столах министров отсутствуют.
 Сравнение некоторых из самых высоких сооружений мира. Источник: vincentabry.com |
Синдром неустойчивости
Сегодня миллионам горожан России неведомы законы восприятия городской среды, ибо нас этому не учат ни в школах, ни в университетах. В 1978 году я узнал, что в ряде университетов мира преподается «Психология восприятия городской среды (Environment)», осужденная у нас как буржуазное направление. С тех пор и по сей день я добиваюсь от Российской академии архитектуры и Министерства образования и науки РФ признать это направление, без которого архитектура и градостроительство не имеют права на статус науки. Не получается. А проблема самочувствия жителей на высоких этажах остается.
В 50-е годы ХХ века нейропсихологи и архитекторы выявили, что постоянное обитание современного человека, ежедневно находящегося на земле, но живущего в квартире на высоте выше 60 м, проявляются синдром неустойчивости, неврозы и даже болезни. Мало того, выявлены даже нюансы в проявлении этих симптомов: здания с обширной подосновой фундаментов (например МГУ им. М.В.Ломоносова) устойчивы к колебаниям, влияющим на самочувствие. Но в домах-башнях колебания на верхних этажах очевидны, поэтому человек их чувствует и устает.
В Дубайской башне будут жить временные обитатели, арендаторы жилищ и сотрудники деловых центров. Дубай – город полиэтнический. Следует учесть растущую мобильность горожан «стран с развитыми механизмами управления и права». Горожанин США живет на одном месте в среднем 13 лет, россиянин – 26 лет.
Природа строительства высоток в Дубае ясна. Но чем объяснить увлечение больших российских городов высотками, притом именно жилыми домами? В стране жестко централизованного управления, в стране, занимающей седьмую часть планетарного пространства, в стране множества федеральных и так называемых национальных программ сегодня нет государственной стратегии развития городов. Между тем ЦНИИП градостроительства завершил очередное, третье исследование городов и градосистем. Согласно полученным результатам, на высотное строительство могут претендовать не более 12–15 городов России.
После Москвы и Санкт-Петербурга Екатеринбург строит комплекс из шести высотных деловых зданий. Высотное строительство стало модным. К нему приступили: Самара и ее город-агломерат Тольятти; Хабаровск уплотняется 18–20-этажными домами; в Красноярске построен жилой дом в 60 этажей; Владивосток и Находка застраиваются поштучными высотками; Новосибирск застраивается 18–27-этажными домами также поштучно; Саратов строит точечно, но по всему городу; в Воронеже возводится 30-этажное жилье; Ростов-на-Дону и его спутник Батайск застраиваются 30-этажными башнями; миллионная Казань строит мечети и сдержанно высотки; Белгород застраивается высотками; старт высотному строительству дан в Барнауле и Мурманске. Пока еще сдержанно к высоткам относятся в Краснодаре, Владикавказе и Ставрополе. Иркутск застраивается высотками сдержанно. Уфа стала городом развитой уплотненной градоструктуры.
Как бы там ни было, но очевидно, что возведение небоскребов не может быть массовым и должно оправдываться экономикой. Лишь только город как таковой может и должен определить, необходимо ли ему высотное здание, какой высоты и его функции. И решать это должны профессионалы высокого уровня.
Документом, определяющим место высотного здания, должен быть генеральный план города. Ему должна предшествовать стратегическая программа развития города и его агломерации, постоянно разрабатываемая междисциплинарным коллективом исследователей. Мы твердим об этом уже полвека, но «в нашей империи пророков не бывает»...
Высотные сооружения не должны быть сплошной застройкой, как это произошло в Москве. Чудовищно, когда человеку уготовано жить на высоте, а напротив его окон вместо солнца и света – окна соседнего дома. Основанием для высотного строительства в российских городах не может быть слепо скопированный мировой опыт.
Дарья Гармоненко