Генетическая проблема номер один

Элизабет Блэкберн – одна из трех генетиков, добравшихся до секрета бессмертия. Для начала удостоена Нобелевской премии.
Фото Reuters

Как всегда, в первый понедельник октября Нобелевский комитет объявил о первых лауреатах главной научной премии мира за этот год. И, как обычно, ими оказались номинанты премии по физиологии или медицине. Нобелевский миллион на этот раз разделят между собой американские генетики Элизабет Блэкберн (1948), Кэрол Грейдер (1961) и Джек Шостак (1952). Премия, как гласит официальное заявление Нобелевского комитета, присуждена им за открытие того, «как хромосомы защищают себя теломерами и ферментом теломеразой».

Теломеры – это хвостики, которыми заканчиваются спиральки хромосом и которые не позволяют этим спиралькам соединяться между собой, тем самым защищая всю ДНК от деградации, а нас – от преждевременного старения. Изучением теломер, их ролью в процессе старения клеток и соответственно всего организма биологи активно занимаются еще с 30-х годов. Список имен, фигурирующих в этих работах, очень велик. Поэтому мы сразу же вполне логично предположили, что в ближайшие дни ненадолго разразится какой-нибудь стандартный нобелевский скандальчик по поводу приоритета.

Он и разразился. Академик Владимир Скулачев тут же заявил, что забыт наш российский ученый, биохимик-теоретик, который предсказал все, что потом сделали другие лауреаты нынешней премии. Это Алексей Оловников, кандидат биологических наук, не желающий получать докторскую степень, потому что, по его мнению, важнее заниматься самой наукой. «Каждый из лауреатов достоин премии, – заявил академик Скулачев в разговоре с корреспондентом «НГ». – Но то, что обнесли теоретика, сказавшего все, что они потом подтвердили, я справедливым назвать не могу».

Нобелевский комитет, или, если точнее, Нобелевская ассамблея, – особая статья. Там есть 50 профессоров Каролинского института, которые и решают в обстановке строжайшей секретности, что, кому, за что и сколько. Странное, закрытое сообщество, прямо-таки жрецы.

«Тут уж как когда, – говорит академик Владимир Скулачев. – Меня, например, тоже однажды выдвигали на Нобелевскую премию за подтверждение так называемой хемиосмотической гипотезы, касающейся механизма преобразования энергии в биологических мембранах. Но в 1978 году премию получил только Питер Митчелл, автор этой гипотезы. Меня и еще двух других, кто все сделал и гипотезу превратил в теорию, проигнорировали».

Владимир Петрович безусловно прав – несправедливо обнесли теоретика премией, тем более что нашего теоретика, но к этому постепенно начинаешь даже как-то и привыкать. Это, конечно, страшный удар по конкретным людям, но в глобальном смысле важнее другое – главный выбор Нобелевского комитета, конечно, верен. Пусть это будет преувеличение, но проблема, отмеченная в этом году медицинской премией Нобеля, способна претендовать на роль генетической проблемы номер один.

Дело в том, что теломера в процессе деления клеток непрерывно укорачивается – словно кто-то ее каждый раз подрезает ножничками. Ее длины обычно хватает примерно на 50 актов деления, после чего клетка с ее лишенной защиты ДНК начинает стремительно стареть. Правда, иногда с некоторыми хромосомами такого не происходит и они почему-то не укорачиваются. Феномен был обнаружен еще в 50-х годах прошлого века, но объяснить его в течение долгого времени никто не мог. Именно за его объяснение да еще за открытие теломеразы трое американских ученых и стали лауреатами медицинского Нобеля-2009.

В 80-х Элизабет Блэкберн и ее аспирантка Кэрол Грейдер в сотрудничестве с Джеком Шостаком доказали универсальность теломеры – ее строение едино для всех живых существ, от амебы до человека. Чуть позже Блэкберн и Грейдер сделали предположение о существовании некоего фермента, который, грубо говоря, способен «наращивать» теломеры. Впоследствии они, опять вместе с Шостаком, нашли этот фермент, выделили его, изучили и назвали теломеразой.

Многие считают теломеразу ключом к бессмертию человека, во всяком случае, к существенному продлению его жизни – в некоторых экспериментах клетка, обогащенная теломеразой, вместо позволенных 50 делилась, не старея, почти 300 раз.

Однако, как всегда, все на самом деле сложнее, и теломеразу вместе с теломерой сегодня считают лишь одним из ключевых факторов, определяющих продолжительность нашей жизни. Впрочем, исследования на эту тему в самом разгаре и весьма далеки от окончания, так что ничего определенного ученые пока стараются не говорить. Куда более реальный выход от этих исследований – разработки новых способов лечения целого букета опасных болезней, в первую очередь рака.