Звездные негодяи

Совершать научные проступки в астрономии стало сегодня сложнее по сравнению с другими дисциплинами, такими как химия или физика.
Фото Сергея Приходько (НГ-фото)

В последнем номере журнала New Scientist сообщается о появлении списка «очень плохих» астрономов – тех, кто временами просачивается в астрономическое сообщество, «подобно волкам в овечью стаю». Ради денег, карьеры и славы они крадут, подтасовывают и совершают прочие преступления того же рода. Список составил профессор Университета Северной Айовы Томас Хоккей, астроном и историк науки; в январе 2009 года он представил его на собрании Американского астрономического сообщества.

«Каждый из астрономов, о которых я говорил, совершил преступление (в интеллектуальном или/и буквальном смысле), – подчеркнул Томас Хоккей в беседе с корреспондентом «НГ». – Я выбрал из списка этих четверых, потому что они жили в разных странах и в разное время на протяжении последних четырех веков. Я хотел показать, что подобное поведение не зависит ни от времени, ни от места. Нам хотелось бы верить, что наука – это социологическая система, которая отбирает единомышленников с уравновешенным характером, но это не так. Мои четыре «негодяя» (это не мой термин, New Scientist) разрушают такой идиллический взгляд на мир. Задачу историка науки я вижу в том, чтобы вставить их в общую парадигму наилучшим образом».

Итак, компанию астрономических «сволочей» представляют в сообщении профессора Хоккея четыре человека.

Возглавляет его, как старший по возрасту, да и по чину тоже, датский астроном Николаус Реймерс Бэр, или Урсус (1551–1600), занимавший пост имперского математика Священной Римской империи. Он известен своим отчаянным спором с Тихо Браге о приоритете на модель Солнечной системы, согласно которой все планеты вращаются вокруг Солнца в то время, как Солнце вращается вокруг Земли. У обоих астрономов эти модели абсолютно совпадали, но у Тихо Браге она появилась раньше. Хоккей утверждает, что Урсус просто-напросто украл идею у соперника. «Тихо не приглашал его к себе, – пишет он, – однако тот пришел к нему сам. Очень скоро после этого Урсус стал пропагандировать теорию, в точности совпадающую с теорией Тихо».

Урсус просчитался. Он проиграл спор, его место имперского математика перешло к Тихо Браге. И вообще, похоже, он не у того и не то украл. Это было время двоецарствия в астрономии – еще не умерла геоцентрическая модель Птолемея («все вращается вокруг Земли»), но ее уже очень сильно теснила геоцентрическая модель Коперника («все вращается вокруг Солнца»). Гелиоцентрист Иоганн Кеплер, тогда еще не такой знаменитый и титулованный, в поисках единомышленников сам прислал ему письмо с изложением своих теорий. Урсус не ответил ему, но и не присвоил его теорий.

Вторым «плохим парнем» в этом списке идет Шевалье д'Анго (1744–1833). Эту репутацию он заработал себе за открытие несуществующих комет. Так, одна из них представляла собой два совершенно различных объекта – звездный кластер и галактику, обнаруженные астрономом в разные ночи. Другая, якобы обнаруженная им в 1798 году, имела орбиту, в точности совпадающую с орбитой, опубликованной еще в 1672 году. И опять, надо же незадача, д'Анго, как и Урсус, «не у того украл» – орбита, которую он скопировал, тоже не существовала, а появилась на свет в результате типографской опечатки.

Разоблачение следовало за разоблачением, но д'Анго не сдавался и продолжал открывать кометы, которых нет. Свою карьеру он закончил открытием планеты Вулкан, которая якобы находится ближе к Солнцу, чем сам Меркурий.

На третьем месте черного списка Хоккея – сербский журналист Спиридон Гопцевич (1855–1928). Удачно женившись на больших деньгах и австрийской голубой крови, он превращается в астронома Лео Бреннера, строит роскошную обсерваторию на берегу Адриатического моря и начинает изумлять мир своими открытиями. Но если первое – изображение Юпитера – было принято хорошо, то последующие, кроме сомнений, ничего другого не вызывали. Среди них – полярные шапки Меркурия, океаны на Венере и 134 марсианских канала.

Журналы, один за другим, начинают отказывать ему в публикациях, и тогда Гопцевич начинает издавать свой журнал, где помимо новых астрономических сенсаций собственного производства, публикуются положительные отзывы о них со стороны известных и уважаемых астрономов. Это последнее обстоятельство, по мнению Хоккея, свидетельствуют о том, что «открытия» Гопцевича были не просто невинными ошибками непрофессионала, а настоящим жульничеством.

На четвертом месте почти наш современник – Томас Джеферсон Джексон Си (1866–1962). Его карьера поначалу развивалась удачно с изучения двойных звезд в одной из крупных обсерваторий Аризоны, однако несносный характер быстро поссорил его со всеми коллегами. Скандал разразился после того, как одна из статей, посланная им в «Астрофизический журнал», была уже после публикации объявлена несуществующей как содержащая ложную информацию, он стал отчаянно и в самых оскорбительных тонах защищать свою правоту. В результате редакция в дальнейших публикациях Си отказала. Примерно в это же время он был уволен из обсерватории за скандалы.

Большую часть своей некороткой жизни неуживчивый Си провел в изоляции в обсерватории на военно-морской базе США на острове Маре, штат Калифорния. Своими заявлениями он привлекал к себе внимание газет, но еще больше отдалялся от коллег по астрономическому цеху. Он стал возрождать теории всепроникающего эфира, заявлять, что свет состоит из частиц яйцеобразной формы, с яростью нападал на Эйнштейна и опровергал открытие Эдвина Хаббла о расширяющейся Вселенной.

Читатель, вероятно, заметил, что последний персонаж несколько выпадает из стройного ряда астрономических «негодяев». Злобен, вспыльчив, патологически самоуверен, переполнен абсурдными идеями, перессорился со всем миром – но не вор. Недоумение развеял сам автор черного списка Томас Хоккей. В разговоре с корреспондентом «НГ» он сообщил, что New Scientist при пересказе его доклада упустил важную деталь: «Документально доказано, что Си занимался плагиатом».

На вопрос о том, как себя чувствуют «негодяи» в наше время – стало ли их больше, меньше, осталось ли столько же, – профессор Хоккей ответил так: «Я думаю, что совершать научные проступки в астрономии стало сегодня сложнее по сравнению с другими дисциплинами, такими как химия или физика. Причина проста – астрономическое сообщество невелико, да и результаты проверяются намного легче».