Валентин Лебедев
Сегодня на Марсе работает аппарат Opportunity. Трудно представить, в чем человек мог бы с ним конкурировать.
Фото NASA
В последнее время много говорят о пилотируемом полете на Марс. Думая об этом, мы исходим из практики длительных полетов вблизи Земли, особо не ощущая различий между ними. Космонавтика, как в свое время мореплавание, еще находится в стадии «с оглядкой на берег». Искусство хождения по морям возрастало по мере удаления в просторы океана, меняя облик кораблей, их снаряжение и подготовку людей. Одно тянуло за другим. Сложилась система обеспечения судоходства в мировом океане, когда решения принимаются на борту, но возможность обратиться за помощью к берегу всегда остается.
С созданием подводного флота потребовалось новое качество – полностью автономное плавание. Здесь живучесть корабля зависит не только от надежности техники, слаженности команды, но во многом стала определяться психологической готовностью экипажа к работе в замкнутом пространстве, надолго погруженном в опасную среду. Особое значение приобретает вера в собственные силы, психологическая устойчивость при длительной изоляции от внешнего мира и способность адекватно реагировать на критические и аварийные ситуации, несмотря на высокую степень опасности.
Сорваться с орбиты
Таким требованиям должна отвечать и подготовка к пилотируемому полету в глубины космоса. Но для этого сначала следует освоить автономное плавание вблизи планеты. Иначе, оставаясь в наезженной колее своих представлений об освоении космоса, не порвав пуповину связи с Землей, в стремлении сразу уйти в дальний космос можем поставить безопасность экипажа и всей миссии в зависимость от сложившихся стереотипов. Не овладев свободой плавания в космическом пространстве, перейти скачком от орбитальных полетов к межпланетным не удастся.
Сейчас экипаж постоянно обменивается информацией с Землей и, если что-то происходит, докладывает ей, ожидая рекомендаций. При этом помогает ей, излагая свои соображения. Такая информация о событиях – приборная, визуальная и смысловая в штатных и аварийных ситуациях – доступна только экипажу. Но, если возникает критическая ситуация, то члены экипажа действуют согласно инструкциям по жестким циклограммам, заранее расписанным и отработанным на Земле.
В полетах на удалении в миллионы километров возможности постоянно направлять действия экипажа с Земли может и не быть. На большом временном интервале для экипажа корабля, вышедшего на траекторию полета к Марсу, Земля становится таким же космическим объектом, подверженным своим опасностям, вызванным политическим столкновением или природным воздействием. За время экспедиции связь с Землей может оборваться.
Под этим углом ход дальнего полета не рассматривается и вероятность бедствий на Земле в расчет не берется. Что делать в случае потери связи с Землей? – опыт освоения космоса ответа не дает, поскольку полет вблизи нашей планеты проходит в одном поле событий, на которые всегда имеется возможность оперативно среагировать. А в дальнем полете могут возникнуть непредсказуемые обстоятельства: психологический срыв, тяжелое заболевание одного из членов экипажа или повреждение корабля от внутреннего или внешнего воздействия. Примеры неожиданных ситуаций, когда приходилось прерывать полет и возвращать космонавтов на Землю из-за болезни или отказа техники, уже были – «Союз-21», «Союз-Т14», «Союз-ТМ2», «Аполлон-13».
В межпланетном полете заменить выбывшего некем, так что появляется проблема, как перераспределить функции в экипаже, чтобы сохранить его целостность и возможности. Возникает новая задача о дублировании функций между членами экипажа, чтобы при выпадении любого звена можно было полностью скомпенсировать эту потерю, когда каждый берет на себя часть обязанностей другого. Не решив ее, идти в дальний космос крайне рискованно.
Откуда придет опасность и какая, предсказать невозможно, но в случае потери связи с Землей космонавтам придется идти только вперед, так как, не облетев Марс, повернуть назад нельзя. Продолжая полет без опоры на коллективный разум Земли, экипаж вынужден будет полагаться только на свои силы. К таким событиям, когда вся ответственность ложится на экипаж космического корабля, пилотируемая космонавтика не готова.
Для этого должна быть обеспечена свобода действий экипажа с такой степенью доверия, когда Земл, решения, принятые на борту, воспринимает как свои, не отделяя от себя их ошибки, а рассматривает как общие. Иначе все время на экипаж будет давить груз возможных обвинений в том, что принятое решение недостаточно квалифицированно. В экипаже ответственность общая, то же самое должно быть и в отношениях с Землей. Такой подход изменит характер подготовки и выполнения полета.
Цель – выживание?
Но это все вопросы профессиональные, а есть проблема обоснования самой идеи идти в дальний космос. Для этого необходимо определиться с нашим местом там и что мы хотим получить от этих полетов как в ближней, так и отдаленной перспективе, чтобы это стало понятным миллионам людей.
Такой полет несомненно даст толчок космическому кораблестроению, обустройству жизни экипажа и выживанию в совершенно иных условиях. Но достаточно ли этого? Взвесим все за и против полета на Марс.
ЗА: разжечь интерес общества к космонавтике, дать работу предприятиям космической отрасли, заработать престиж государствам. ПРОТИВ: научную информацию можно получать дешевле с помощью автоматов; мы не имеем опыта космоплавания без поддержки Земли; разрыв между техническим уровнем нашей цивилизации и ее духовным миром.
К тому же вызывает большое сомнение, что полет человека на Марс даст что-то новое. Об этом говорит опыт посещения Луны. Даже профессионалу-геологу Шульцу не удалось удивить специалистов чем-то особенным в отборе образцов лунного грунта. Сегодня на Марсе работают аппараты Spirit, Opportunity и передают научную информацию в объеме, достаточном, чтобы раскрыть тонкие составляющие в исследованиях атмосферы, грунта. Трудно представить, в чем человек мог бы с ними конкурировать.
Когда полет сводится к выживанию, к эксплуатации техники ради повышения ее надежности, сложно требовать от космонавтов творческой реализации в космических полетах. Из-за этого не видно личного вклада каждого, и космонавты стали на одно лицо, поэтому интерес к пилотируемым полетам во всем мире упал. Выполнением только профессиональных обязанностей марсианский полет не вытянуть, интерес к исследованиям, творческая реализация по собственной программе – вот в чем залог психологической устойчивости каждого.
Стремление разных стран прокладывать дорогу в космос с позиции своего суверенитета ведет к бездорожью в дальнем космосе. Не случайно появилось понятие – «колонизация космоса», которое отжившую картину мира колониальных держав проецирует за пределы нашей планеты. Поэтому, обсуждая такой грандиозный проект, необходимо его наполнить видением философов, социологов, историков, чтобы найти содержание, объединяющее народы. Этому может помочь создание международного комитета, например, по аналогии с МАГАТЭ, по координации и контролю устремлений в космосе. Пока же замысел межпланетного полета больше похож на самоцель, чем на обоснованную необходимость.
Опора – на цели
Полет Гагарина и полет человека на Луну были вехами в истории космонавтики, доказавшими сам факт возможности выхода Человечества в космос, его возможности ступить на другое небесное тело. Но эти полеты науке дали мало, а наука для их осуществления дала очень много.
Достигнутый уровень создания автоматических аппаратов уже позволяет, взаимодействуя с ними, получать необходимую информацию с доставкой материала изучаемого объекта и при этом находить решения в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Примером тому служит японский аппарат Hayabusa, который, после взятия пробы с астероида 25143 Итокава, потерпел аварию, но создатели Hayabusa, в программных хитросплетениях бортового компьютера, нашли путь к восстановлению аппарата и его возвращению. Это – шаг к созданию искусственного интеллекта, который может быть партнером на огромных расстояниях. Земные аппараты добрались до края Солнечной системы и вышли за ее пределы, взгляд астрономов достиг границ Вселенной, а мысль постигает устройство мира в его множественности.
Поэтому, прежде чем ставить такие амбициозные задачи, как полет человека на другие планеты, не мешало бы разобраться с проблемами на Земле: политическими, экономическими, военными.
Принятие решения о такой экспедиции должно быть не за политиками, не за лобби промышленных корпораций, а за обществом, после широкого обсуждения целесообразности этой миссии в нынешних условиях, так как такое решение непонятно как отзовется не только на экономике стран-участниц, но и на политической обстановке в мире. У России сейчас много жизненно важных проблем, решению которых должны быть подчинены интересы в космосе, чтобы не зависеть от чужих средств информационного обеспечения в навигации, зондировании Земли, прогнозах погоды, в предсказании стихийных бедствий. Нас же все время подталкивают впрячься в упряжку, где сталкиваются разные интересы и возможности участников. Россия больше потеряет, пожертвовав своими национальными интересами в космосе, к тому же усложнит решение социальных проблем и ограничит научные исследования.
Нас втягивают в безудержную гонку за Марс в расчете на то, что мы надорвемся. Величие России надо поднимать через экономику, а не амбициозными проектами. Мы и так уже полностью потеряли дальний космос в науке и оказались учениками в познании чужих открытий. Наш вклад в марсианский проект – это плодотворный слой идей, технического опыта, без которых другим странам не обойтись, и этим достоянием надо умело распоряжаться.
Рассчитывая построить свою новую пилотируемую орбитальную станцию, надо избежать повторения пройденных ошибок, чтобы станция действительно соответствовала статусу научной космической лаборатории, открыв туда доступ не туристам, а ученым, отобранным по конкурсу их научных программ. Конечно, многое уже бездарно растратили и, чтобы возродить былой дух подвижничества в науке, технике необходимо опереться на достойные цели и ценности, которые станут основой страны созидания.
Оазис в пустыне Вселенной
Я убежден, человечество никогда не покинет свою Землю, с какими бы трудностями оно ни столкнулось – внешними и внутренними. Наш путь – их преодоление с поиском согласия и взаимопонимания в обустройстве жизни на нашей планете, использование достижений научно-технического прогресса в предотвращении столкновений с катастрофическими явлениями. Поэтому на Луну, Марс и другие планеты мы, конечно, будем летать, но не ради колонизации пространств Солнечной системы, а с целью познания, чтобы издалека лучше понять перспективы в научном и жизненном устройстве мира.
Заявление, что когда-то человечество будет вынуждено куда-то переселяться, слишком общее. Спрашивается, зачем, если здесь, на Земле, еще столько необжитых мест. Почему бы тогда не подумать о заселении Антарктиды, где условия, по сравнению с Марсом, райские – огромный континент с богатыми ресурсами, животным миром. А если кого-то не устраивает полярный холод, есть жара песков Сахары. И опять же, не слышно, чтобы кто-то был озабочен их заселением, хотя там присутствуют вода, растения и атмосфера с привычными для нас свойствами для возрождения той жизни, которая там некогда была.
Я думаю, Константин Циолковский, когда говорил о том, что «Человечество не останется вечно на Земле, но, в погоне за светом и пространством, сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство», имел в виду силу знаний. Они помогут понять происхождение планет, зарождение нашей жизни, но главное – к чему нужно стремиться и чего следует избегать. А это и есть та сила, которая накормит и защитит нашу планету в пустыне Вселенной.
