Ели, ели душу в теле

Традиция каннибализма, заложенная нашими гейдельбергскими предками, прижилась.
Сальвадор Дали. «Осенний каннибализм». 1936 г.

К спорам о распространении каннибализма среди предков современных людей просто автоматически напрашивается эпиграф из стихотворения Владимира Высоцкого «Одна научная загадка, или Почему аборигены съели Кука». Владимир Семенович призывал нас не забывать, «Как в кружок, усевшись под азалии,/ Поедом с восхода до зари,/ Ели в этой солнечной Австралии/ Друга дружку злые дикари».

Похоже, что все так оно и было. И не только в Австралии, но и на той территории, что сейчас называется Испанией.

Результаты последних исследований, проведенных в пещерах Атапуэрка на севере Пиренейского полуострова, доказывают, что некогда обитавший здесь «гейдельбергский человек» был каннибалом. Об этом говорится в опубликованном докладе группы испанских антропологов. Напомним, что гейдельбергского человека, жившего в Европе 700–500 тыс. лет назад, антропологи считают непосредственным предком неандертальцев, а заодно и современных людей. То есть нас с вами, homo sapiens,ов┘

Раньше полагали, что обнаруженные в 1994 году в Атапуэрке «ямы с костями» хранят останки людей, скончавшихся от эпидемии или убитых в межплеменной стычке. Но не тут-то было.

«Останки людей, найденных в Атапуэрка, свидетельствуют, что они были съедены себе подобными, – отмечает в своем докладе руководитель раскопок в Атапуэрка профессор Эудальд Карбонель. – Мясо с костей, принадлежащих десяти представителям доисторического человека, было в свое время срезано специальными резаками».

Вообще-то точно идентифицировать, где кончается несчастный случай и начинается каннибализм, – это задачка сама по себе нетривиальная. Самый достоверный признак каннибализма – искусственно разрушенное основание черепа, свидетельство того, что из него извлекался головной мозг.

Мария Медникова, доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института археологии РАН, приводит список признаков, позволяющих отличать собственно травматические повреждения от последствий специфических манипуляций с человеческими останками: «К последним относятся следы надрезов, соскабливания, ямки, неглубокие вдавления на поверхности костей, дефекты сочленовных поверхностей, а также в местах прикрепления мышц, разрушение основания черепа, фрагментация черепа и посткраниального скелета, продольное расщепление диафизов (средняя часть длинных трубчатых костей. – «НГ».) и полировка краев костных фрагментов».

Но проделать такой анализ чрезвычайно трудно даже при современном уровне развития криминологии. Достаточно сказать, что 100% всех известных нижнепалеолитических гоминид (около 2 млн. лет назад), 94,3% индивидуумов homo erectus, 76% неандертальцев и 73% людей верхнего палеолита (около 10 тыс. лет назад) представлены отдельными костями, чаще всего одной.

При анализе останков «пира каннибалов» из Атапуэрка открылась еще одна трогательная деталь. «Скорее всего племя людоедов поедало представителей соседних племен не для утоления голода, а в ритуальных целях, отдавая предпочтение молодым особям обоего пола», – отмечается в докладе группы профессора Карбонеля. (Опять повод вспомнить Высоцкого: «Но есть, однако же, еще предположенье,/ Что Кука съели из большого уваженья».)

Как бы там ни было, но традиция каннибализма, заложенная нашими гейдельбергскими предками, прижилась. Практиковали этот обычай все последующие виды гоминидов. Но, пожалуй, самый загадочный случай произошел под навесом скалы Крапина в Хорватии, недалеко от нынешнего Загреба, примерно 70 тыс. лет назад.

Там помимо черепов и костей скелетов более 20 неандертальцев разного возраста было найдено много костей животных: носорога Мерка, дикого быка, пещерного медведя, кабана, оленя. Человеческие кости, как и кости животных, имели явные признаки «специфических манипуляций»: они были расколоты, иногда обожжены, основания черепов разрушены┘ Мало того, судя по останкам черепов, в Крапине обитали не только типичные неандертальцы, но и очень близкие к типу современного человека люди.

Возникла гипотеза, что Крапина – древнее «поле битвы» между неандертальцами и кроманьонцами. Однако если бы это было так, то среди побежденных в этой битве и в итоге съеденных должны бы быть или одни, или другие. Но разрушению подверглись черепа разных типов. Кто же в таком случае в Крапине скушал и тех, и других? А заодно и носорогов с медведями.

Напрашивается вариант, что в Крапине орудовал кто-то «третий», «Что всех науськивал колдун – хитрец и злюка:/ – Ату, ребята! Хватайте Кука!» Возможно, этот «третий» был представителем пока еще не известного археологам вида «человека разумного» – помимо неандертальцев и homo sapiens. Где же ты, третий друг? На троих – оно было бы как-то логичнее и понятнее┘

«Нельзя доказать исключительно «людоедский» характер разрушений, но так же сложно доказать обратное, – подчеркивает Мария Медникова. – Гораздо важнее, что все антропологи, причастные к изучению останков крапинских неандертальцев, основываясь на объективных критериях, пришли к согласию относительно присутствия признаков преднамеренной фрагментации скелетов и отделения мягких тканей от костей».

«А дикари теперь заламывают руки,/ Ломают копья, ломают луки,/ Сожгли и бросили дубинки из бамбука,–/ Переживают, что съели Кука».