Андрей Ваганов Какое влияние оказывает всемирная паутина на процесс формирования полового самосознания современного человека? Этой теме был посвящен один из докладов на научно-практической конференции «Сексуальная культура современной России», организованной Русским психоаналитическим обществом. Автор доклада, кандидат медицинских наук, научный сотрудник Научно-методического центра медицинской сексологии и сексопатологии (г. Москва) Юрий Прокопенко в эксклюзивном интервью для «НГН» прокомментировал некоторые аспекты проблемы «Интернет и развитие сексуальности».
– Юрий Петрович, как вы считаете, насколько глубоко меняется природа сексуальности под влиянием интернета?
– Я приведу вам такой пример. Врачи XIX века описывали обращения женщин, которые хотели обсудить вопрос: меня любит мужчина, но я боюсь, что не смогу любить его так же сильно, как он меня. Современная женщина приходит к сексологу с жалобой на отсутствие оргазма, на незнание изощренной техники секса, но практически никогда – со стремлением сильнее полюбить своего партнера.
То есть можно говорить о сексуализации культуры европейского типа, о привлечении сексуальной символики практически в любую область человеческой деятельности, об исключительной роли, которую в этом перевороте играет интернет.
По некоторым исследованиям, первое знакомство с порнографическими и псевдоэротическими ресурсами происходит у детей не старше 8 лет. Более чем у 65% из них – случайно, по ссылкам, размещенным на совершенно нейтральных сайтах в порядке банерного обмена; 30% либо сами искали подобные ресурсы, либо были приведены на них более старшими подростками; 5% попали на подобные сайты по ссылкам, оставленным родителями (заходили на порносайты, а ссылки забыли стереть).
Возможно, интернет-революция не зря совпадает по времени с процессами феминизации общества. Нам остается только наблюдать за происходящим и по мере сил стараться удерживать эти перемены в социально приемлемых рамках.
– А как связан киберсекс, вообще – онлайновая сексуальная активность с наступлением эры феминизма?
– Интернет снижает активность и агрессивность мужской сексуальности. Когда мальчик все знает про ЭТО – по порнофильмам, по сайтам и т.д., – когда он все ЭТО уже видел в интернете, он почему-то начинает считать, что он все умеет. (Хотя понятно, что информация и опыт – вещи совершенно разные.) Очень часто такие подростки начинают играть роль – неосознанно, конечно, – уставшего от жизни, повидавшего всякого в этой жизни мужчины. В этом есть определенная материальная подоплека. Мальчик не играет эту роль, он не играет в уставшего Казанову – он таковым себя чувствует.
На этом фоне женщины вынужденно будут брать на себя все более активную роль – а куда деваться, ведь детей хочется, кроме всего прочего. Такая феминизация, я бы даже сказал – уравновешивание сексуальной активности обоих полов, наверное, не за горами.
– Может быть, и киберсекс – всего лишь техногенное продолжение общецивилизационной тенденции отделения сексуальности от репродуктивной функции?
– Чем дальше будет развиваться общество, тем дальше мы уходим от своих биологических корней. В дикой природе ведь нет секса ради удовольствия. Это свойственно только человеку. И, конечно, каждый этап развития человека привносит что-то новое в разделение этих двух функций, связанных только одним – нахождением в одних и тех же органах. Поэтому можно, конечно, говорить о том, что киберсекс – одно из ответвлений той самой сексуальности без репродукции.
Я ведь не против. Кому-то это нужно. Но тому, у кого уже устоялась своя сексуальность, тому, кто придет к этому киберсексу со своей потребностью в этом, а не к тому, кто придет к этому виду сексуальной активности, как подросток, – со своим незнанием. Он «западает» на этот киберсекс, и для него дорога в обычный секс может быть закрыта.
У ребенка, подростка не закончен еще период психосексуального развития, он не вырос еще до конца. Если девочка не доиграла в куколки в свои пять лет, она начинает тетешкаться с ними в пятнадцать, но возится она с ними уже как с настоящим ребенком. В итоге у нее может возникнуть фетишизм. Ведь у нее уже совсем другие чувства, не такие, как в пять лет, у нее уже другой гормональный статус, и она по-другому относится к любому предмету.
То же самое происходит и с киберсексом. Мальчик 8–9 лет, увидев порнографические ресурсы в интернете, понимает, что это очень интересная игра – «трахаться» (он уже знает это слово). И он в нее будет играть. Он не понимает еще, что вокруг этой «игры» наворочено столько всего – и психического, и эмоционального, и социального. Для него это просто игра, как домино.
Такое обезличенное отношение к противоположному полу чаще всего приводит мужчину к импотенции «от скуки»: нет влечения, поскольку на чисто физиологическом уровне секс становится привычным достаточно быстро. Без поддержки фантазии, то есть межличностного компонента, интимные отношения спускаются до уровня физического поведения, некой сексуальной физкультуры – и приедаются столь же быстро. Такое состояние вполне возможно у мужчины или женщины, которые «техникой» секса, пусть и виртуально, овладели задолго до того, как в их жизни появилось реальное место для ее применения.
Может быть, снижение напряженности сексуального развития, особенно у мужчин, позволит построить новую сексуальность – с учетом современных требований общества в области отношений между полами.
Дарья Гармоненко 