Таинственная болонизация

Основной смысл приобщения России к Болонскому процессу наиболее просвещенные относительно его целей видят не в том, чтобы подтянуть нашу якобы «отстающую» систему образования до мирового уровня. Скорее в том, чтобы облегчить нашим соотечественникам применение «вполне приличного», по их оценкам, отечественного образования за рубежом. По крайней мере об этом говорят результаты недавнего опроса отечественных ученых. Это исследование провел Институт психологии РАН. Цель – выявление отношения нашего научного сообщества к вхождению России в Болонский процесс.

Выяснилось, что 11% опрошенных относятся к включению нашей страны в этот процесс положительно, 7% – отрицательно, 18% – безразлично, 15% выразили «особое» мнение и 49%, то есть почти половина нашего научного сообщества, о нем вообще ничего не знают. В целом же осведомленные часто отмечали, что «не знают деталей».

Подобная картина выглядит более чем странно, особенно с учетом некоторых обстоятельств. Во-первых, Россия уже подписала Болонскую декларацию, и, по всей видимости, вопрос обсуждению больше не подлежит, а во-вторых, ученые, особенно преподающие в вузах, составляют наиболее информированную о научно-образовательных инновациях часть нашего общества (лучше них, вероятно, осведомлены только сотрудники соответствующего ведомства). И можно предположить, что если они знают о Болонском процессе так мало, то представители большинства других профессиональных групп нашего общества знают о нем еще меньше.

В качестве «особого мнения» фигурировали «осторожное отношение» к Болонскому процессу, напоминания о том, что в нашей стране законы и постановления систематически не выполняются (вспоминался, например, исторический указ Бориса Ельцина о том, что средняя зарплата в науке должна быть как минимум вдвое выше средней зарплаты по стране), стало быть, «не факт, что, подписав Болонскую декларацию, мы будем ее выполнять». Были и такие высказывания: «это прекрасно, спасибо министру Филиппову», «если вступать (в Болонский процесс. – А.Ю.), то умно, адаптируя новые требования к российским стандартам», «другие страны, например Франция и Германия, объявили переходный период, и нам следует сделать то же самое, в то время как мы всегда бросаемся головой в омут» (в данной связи следует отметить, что Россия – чуть ли не единственная страна, не выдвинувшая при подписании Болонской декларации встречных требований) и др.

Положительные стороны Болонского процесса видятся в том, что непризнание отечественных дипломов странами дальнего зарубежья лишает значительную часть наших сограждан, в том числе и ученых, возможности работать за рубежом, что наука интернациональна, а следовательно, интернациональной и в значительной мере унифицированной должна быть ее образовательная база, и т.п.

Опасения же преимущественно сводятся к тому, что нам «опять навяжут чуждое нашим национальным традициям» – в данном случае образовательным, что признание российских дипломов за рубежом неизбежно подхлестнет утечку умов, в результате чего в нашей стране «может вообще не остаться образованных людей», и т.д.

В качестве некой примирительной позиции между различными за и против приобщения к Болонскому процессу акцентировалась необходимость сочетания следования международным – по существу, западным – стандартам с сохранением всего лучшего, что накопила отечественная система образования, и ее традиций, которые, как и качество нашего образования в целом, респонденты оценили достаточно высоко.

В целом же основной смысл этого приобщения наиболее просвещенные относительно его целей видели не в том, чтобы подтянуть нашу якобы «отстающую» систему образования до мирового уровня, а в том, чтобы облегчить нашим соотечественникам применение «вполне приличного», по их оценкам, отечественного образования за рубежом. А широко распространенное представление о низком качестве российского образования не принимается основной частью опрошенных. (Отмечалось и то, что политики и чиновники часто используют этот миф для оправдания обучения своих детей за границей, куда отправляют их не ради получения лучшего образования, а в целях подготовки к эмиграции.)

Резюмируя, можно сказать, что проведенный опрос продемонстрировал, что уровень осведомленности о Болонском процессе в нашей научной среде и, по-видимому, во всем нашем обществе очень низок и было бы неплохо объяснить нашим согражданам его суть. Ведь в демократическом обществе такие процессы не должны быть камерными начинаниями узкого круга посвященных.