Наталия Лескова
В руках у профессора Бориса Павлова самая маленькая барокамера: сюда помещают для исследований икру лягушек.
Фото автора.
Маршрутка везет мимо подмосковных Химок в сторону аэропорта «Шереметьево». Посреди заснеженного поля – огромное, кажущееся пустым здание. Это – испытательный полигон Института медико-биологических проблем (ИМБП) РАН. Скрипит засов массивной двери – и прямо из зимней сказки попадаешь в подводное царство капитана Немо. Барокамеры для глубоководных погружений, развешанные на стенах скафандры, таинственная аппаратура с винтами и шлюзами, фантастические кораллы на мониторах компьютеров – это и есть отдел барофизиологии и водолазной медицины ИМБП, руководит которым профессор Борис Павлов.
Барокамеры здесь почти на каждом шагу. Самая большая (здесь ее прозвали «желтой подводной лодкой») вмещает одновременно четверых: внутри обитого оранжевым пластиком десятиметрового эллипса – четыре складные кровати, тренажеры, столики, биотуалеты, иллюминаторы для подачи пищи. Есть поменьше – для двоих: серебристый шарообразный «домик» называют «Малышом». Барокамера-«одиночка» напоминает прозрачный солярий. Есть камеры размером меньше полуметра – для подопытных мышей. «А это самая маленькая «квартира», – Борис Павлов крутит в руках металлическое приспособление, в которое не поместится даже кошка. Оказывается, сюда помещают икру лягушек и исследуют изменения в ее «поведении» под воздействием повышенного давления и смесей различных газов.
Именно эксперименты с газовыми «коктейлями» при глубоководных погружениях подтолкнули работников ИМБП к разработке искусственной атмосферы для необитаемых планет. Оказывается, океанское дно и далекий космос имеют много общего.
«Как показывают исследования, наш родной воздух годится не на все случаи жизни, – продолжает Борис Павлов. – На большой глубине и соответственно при большом давлении он токсичен, в замкнутых помещениях – на тех же подлодках и военных объектах – пожароопасен. Подобные проблемы неизбежно возникнут и в космосе – во время межзвездных перелетов, на космической станции и при освоении планет. Вот мы и задумались: какими газами можно насытить воздух, чтобы избежать разного рода неприятностей?»
Выяснилось, в этом смысле незаменимы именно гелий и аргон: с их помощью можно создать в замкнутом пространстве пожаробезопасную среду и противостоять кислородному голоданию. Насыщенный аргоном воздух даже при низком (менее 10%) содержании кислорода позволяет не просто хорошо себя чувствовать, но и выполнять сложную физическую и интеллектуальную работу с такой интенсивностью, будто вы гуляете в сосновом бору.
Правда, у аргона есть одна особенность: при давлении более трех атмосфер он начинает оказывать наркотическое действие – проще говоря, опьяняет. Погружение на глубину более 25 м в аргоновой атмосфере дает эффект стакана водки. Если опуститься еще глубже, человек теряет над собой контроль, речь становится бессвязной, координация движений нарушается, и он перестает выполнять обращенные к нему с «суши» команды. Поэтому на большой глубине он не используется.
«Но на Марсе такой проблемы не будет, – объясняет Павлов. – Там давление почти на порядок ниже земного. Поэтому в ходе программы подготовки полета на Марс «500 дней», к которой вскоре приступит наш институт, будут испытаны дыхательные смеси для будущих колонистов. Можете считать, что первой из журналистов побывали в «марсианском доме»: вероятно, будущие поселения на Красной планете будут выглядеть именно так».
По словам моего собеседника, газовые «коктейли» хороши не только для покорителей космоса. Они вполне применимы и на Земле. С их помощью можно вылечить даже запущенные формы болезней, связанных с длительным кислородным голоданием и декомпрессией.
«К нам на лечение все чаще поступают дайверы – любители подводного экстрима, из-за резких перепадов давления получившие ряд тяжелых осложнений – парезы, параличи, нарушение мозгового кровообращения, – объясняет доктор. – В ходе их реабилитации мы убедились: после пребывания в барокамере у них восстанавливается обмен веществ, нормализуется кровообращение, начинают нормально функционировать утратившие подвижность суставы. Бывает и так: человека вносят в барокамеру на руках, а через неделю он выходит оттуда самостоятельно».
Но ведь подобные недуги возникают и у обычных, никогда не примерявших акваланг или скафандр людей. Нарушение кислородного обмена ведет к инфарктам и инсультам, неврологическим недугам, провоцирует астму, диабет, поражение внутренних органов. Можно ли все это лечить с помощью разработанных в ИМБП «космических» смесей?
«Безусловно, да, – уверен Павлов. – За аргоном и гелием будущее. Наступит день, когда баллоны с этими газами появятся во всех поликлиниках, и аппараты, созданные на их основе, заменят устаревшее оборудование физиотерапевтических кабинетов. Скажем, вдыхая смесь кислорода и гелия, можно вылечить сердечно-сосудистые заболевания, хронический бронхит и пневмонию. А для мужчин такая ингаляция – лучше любой виагры: гелий повышает потенцию».
